Джон разбудил меня. Я услышал шум, как будто взорвался динамит. Полицейские, окружившие дом со всех сторон, начали бросать камни в старинные окна и двери. У них была с собой даже взрывчатка. Они сказали: «Разбудите Ошо прямо сейчас, иначе мы взорвем дом».
У этих людей не было ордера на арест, и у них не было причины так жестоко вести себя. Дело в том, что архиепископ Греции сказал правительству, что, если мне позволят остаться в Греции, тогда мораль, религия, культура - все это будет в опасности. Всего лишь за две недели я «испортил» умы молодежи. Я даже ни разу не вышел из дома, не встретился ни с одним греком. Все люди, которые навещали меня, приезжали из других стран.
Но вот что интересно: эти люди строили мораль, религию, культуру больше двух тысяч лет. И если один единственный человек способен в две недели разрушить все это, тогда какой толк от подобной морали, религии, культуры?
Американское правительство приказало всем странам мира, чтобы меня никуда не пускали, даже как туриста. В Южной Америке есть маленькое государство Уругвай. Там мне были рады, потому что их президент читал мои книги и мечтал о том, чтобы я приехал к ним. Президент сказал мне: «Мы дадим вам землю, чтобы вы могли создать общину. Присутствие вас и ваших учеников обогатит нас. Более того, сюда станут приезжать тысячи пилигримов. Уругвай - бедная страна, и доходы от туризма нам не помешают». И он тотчас же выдал мне визу на год.
Но когда об этом узнал американский президент Рейган (об этом потом рассказывал мне американский посол в Уругвае), он стал угрожать президенту Уругвая: «Ошо должен покинуть вашу страну через тридцать шесть часов. В противном случае вам придется вернуть все займы, которые мы к этом моменту успели выдать вам. А следующие займы в миллионы долларов, которые мы собирались выдать вам в ближайшие два года, вы не получите. Итак, выбирайте».
Уругвай не может возвратить эти деньги и не может позволить себе отказываться от новых займов в следующие два года, потому что весь его бюджет зависит от этих миллионов долларов. Иначе вся экономика страны рухнет. Президент Уругвая был очень огорчен, когда говорил мне: «Ваш приезд в нашу страну открыл мне глаза хотя бы уже на то, что мы зависимые люди. А прежде мы жили в иллюзии».
«Вам придется уехать, - вздохнул президент. - Это незаконно, потому что у вас есть официальная годовая виза и вы не совершали преступлений. А визу можно отнять только из-за правонарушений». Я успел прожить в Уругвае всего лишь месяц. И президент добавил: «С тяжелым сердцем я прошу вас уехать. Все мое сознание протестует против этого».
И даже такой исход не удовлетворял Рейгана. Ему было мало того, чтобы я просто покинул Уругвай. Мой самолет стоял в аэропорту. Я сказал: «Ничего страшного, я могу покинуть вашу страну. Я не стану подвергать опасности вашу родину».
Президент Уругвая лишь покачал головой: «Американский президент настаивает на том, чтобы вас депортировали. Вам нельзя покидать нашу страну по своей воле. Меня принуждают идти на преступление. Во-первых, я должен приказать вам покинуть Уругвай, хотя вы не сделали ничего дурного. Во-вторых, я должен депортировать вас. Но я абсолютно беспомощен. И все же я хочу сделать так, чтобы в вашем паспорте не было отметки о депортации из Уругвая. У нас есть маленький аэропорт. Переберитесь туда, а вечером улетите, не уведомив нас. Тогда мы сможем сказать, что Ошо, улетел, не предупредив нас, и у нас просто не было времени депортировать его».
Но уругвайский президент ошибся. Должно быть, американские соглядатаи следили за моими передвижениями. Когда мой самолет приземлился в том маленьком аэропорту, там меня уже ждал американский посол со всеми нужными штампами, а также чиновник, который занимался депортациями. Меня задержали, потому что они хотели заполнить мои анкеты так, как и было надо. Когда я улетал, то сказал: «Это сущие пустяки...» На самом деле, мой паспорт превратился в исторический документ, ведь меня беспричинно депортировали из очень многих стран.
После того, как я покинул Уругвай, президента этой страны пригласили в США, и там Рейган дал ему тридцать шесть миллионов долларов в «знак дружбы». Эту награду он получил за то, что меня выгнали в тридцать шесть часов, то есть миллион долларов за каждый час! Наверно, мне стоит потребовать у этих правительств свой процент от этих сделок! Если вы получаете миллионы долларов за то, что изгоняете меня, то платите мне хотя бы два процента с ваших доходов.
Администрация США начала писать правительствам всех стран... Я видел документы, которые американцы разослали во все правительства. В них написано: «Ошо опасен. Он может подорвать мораль страны, культуру страны, может испортить молодежь страны. Ошо может разрушать религию страны».
Какой странный мир. Немецкие политики решили, что мне нельзя въезжать в Германию. Более того, мне запретили приземляться в немецких аэропортах даже для дозаправки. Я не понимаю, как я могу подорвать мораль людей, если посижу в своем самолете пятнадцать минут.
В Англии мне не разрешили переночевать в гостинице, которая находилась в самом аэропорту, всего лишь каких-то шесть часов, а ведь у меня было такое право. Эго международный аэропорт. Мои пилоты несколько часов вели самолет и исчерпали временной лимит пилотирования. Лететь дальше, без отдыха, было противозаконно.
Англичане отказали мне на всякий случай. Они сказали, что гостиница первого класса не предназначена для путешественников на частных самолетах, что в ней могут жить только те люди, которые летают коммерческими рейсами. Чтобы решить это затруднение, мы приобрели билеты на коммерческий рейс, на утро следующего дня.
Но служащие аэропорта заранее получили депешу о нас. Уже в следующую минуту чиновник звонил премьер-министру: «Что сказать? Что делать?» Прежде ему не приходилось сталкиваться с такой ситуацией. Если он заявит мне, что мой ночлег в гостинице подорвет мораль английского народа, то подобное утверждение будет звучать очень глупо. Наконец, чиновник пришел ко мне и сказал: «Спорить бессмысленно. В правительстве решили, что вы можете переночевать только в тюрьме, да и то лишь шесть часов. Больше времени мы не разрешим вам оставаться на территории Англии». Итак, я не совершал преступлений, но английские чиновники предложили мне пожить шесть часов в тюрьме.
Министр юстиции США постоянно повторял на пресс-конференции: «Я больше не хочу слышать имя Ошо. И мне не хотелось бы, чтобы журналисты рассказывали о его идеях. Лучше объявите ему информационный бойкот».
Политики решили устроить мне информационную блокаду. Меня не должны пускать ни в одну страну мира, в Индию нельзя пускать ни одного моего саньясина. Поэтому я отменил обязательное ношение оранжевой робы и малы, иначе вы просто не смогли бы попасть в Индию. Теперь индийские чиновники не смогут понять, кто к ним приехал: саньясины или нет. Отныне весь мир пронизан моей саньясой.
Сарджано говорит, что божественная ярость, которая кричит в ней, поет свою страстную песню ради многих тысяч сердец, которые хотят встретиться со своим мастером, но им мешают преграды из страха, бюрократии, паспортов и замаскированного сопротивления.
Сарджано прекрасно понимает ситуацию, потому что она родом из Италии. Она и другие итальянские саньясины целый год пытались выбить для меня трехнедельную туристическую визу, а итальянские чиновники всякий раз говорили им: «Приходите на следующей неделе». Так прошел целый год. Папа Римский заявил итальянскому правительству ультиматум: ни в коем случае не пускать в страну Ошо. Вот какие трусы правят людьми. Сарджано только что еще раз спросила итальянские власти, сколько еще недель нам ждать. Чиновники ответили: «Прошлой целый год, поэтому ваш запрос устарел. Сделайте новый запрос». Сарджано составила новый запрос, но я думаю, что с ним также будут тянуть целый год, а потом назовут устаревшим.
Когда Папа Римский приезжал в Италию, его ругали все: индуисты, мусульмане, джайны, буддисты. Куда бы он ни поехал, всюду его бранили. Во всей Индии только я встал на защиту Папы Римского. Я сказал его недоброжелателям: «Вы ведете себя некрасиво, подтверждаете свою слабость. Поприветствуйте Папу Римского и пригласите его на открытую публичную дискуссию на религиозную тему. Вот в этом будет какая-то ценность. Давайте выясним, насколько хорошо Папа Римский разбирается в основах религии».
Десять тысяч лет Индия весь свой гений направляла на религиозные поиски. Во всем мире больше нет страны, где люди столь же интенсивно и настойчиво занимаются религиозными поисками. Христианство кажется таким инфантильным на фоне буддизма, что не нужно даже критиковать Папу Римского. Его визит в Индию дал нам хорошую возможность. И если бы он стал приходить на интеллектуальные дискуссии во всей стране, тогда, как мне кажется, он ни за что не приехал бы в Индию во второй раз.
