Вот здесь,- сказал он,- ты похоронишь меня. Могилу мы выкопаем вместе, у нас еще есть время. Теперь они каждый день ранним утром рыли могилу. Хирон работал весело, словно работа доставляла ему удовольствие. Веселость эта не покидала его весь день, с тех пор, как стали копать могилу, он всегда был в хорошем настроении.
На моей могиле посади пальму,- сказал он однажды во время этой работы.- Может быть, ты еще поешь ее плодов. А не ты, так кто-нибудь другой. Я иногда сажал деревья, но мало, очень мало. Нельзя умирать, не посадив дерева и не оставив сына. Ну, так я оставлю дерево и оставил тебя, ты мой сын.
Ты издеваешься, Хирон!-обижался юноша.- Я не хочу думать, что ты умрешь!
Правильно,- кивал головой кентавр.- Это старость должна задумываться о той стороне бытия, что скрыта от живых!
А скажи,- жадно распытывал юноша,- правда, что после смерти мы не уходим в пустоту? Правда ли, что за той гранью бытия - тоже жизнь?
Правда, Ясон,- соглашался кентавр, чтобы тревожные мысли не мешали спать юноше: к чему знать молодости то, о чем время придет подумать в старости?
Живи, Ясон! - заповедывал кентавр, любуясь приемышем.- Живи и умей быть счастливым!
Хорошо, отец! - послушно отвечал Ясон. Тогда ты позволишь мне отлучиться? А вернувшись, я расскажу тебе о том, что видел и кого встретил - вот и получится, что ты побываешь там, куда не в силах тебя донести твои ослабевшие ноги!
И Хирон махал благосклонно, отпуская юношу. А сам с тоской глядел ему вслед: как было ему объяснить, что самое большое наслаждение для престарелого родителя - сидеть рядом со своим повзрослевшим ребенком и держать сына за руку, чувствуя тепло его ладони? Юность жадна до новых впечатлений - в старости ценен лишь давний друг, вещица, сохранившая память о любимой: глупое колечко или дешевенький амулет, и твои дети, которые шумно приходят по праздникам, дарят подарки, обещают невозможное - и все это вместо того, чтобы просто посидеть, держа старого отца за руку.
Ясон же, получивший свободу, сбежал по горной тропинке вниз, в долину. По правде сказать, не все, что видел и слышал Ясон, юноша честно рассказывал Хирону. С некоторых пор завелась у юноши тайна, чудесная и прекрасная тайна, о которой почему-то рассказывать Ясон стыдился.
Но каждый вечер с нетерпением спешил к сухой ветле, где, как Ясон не торопился, его уже ждала прекрасная незнакомка.
Заметил девушку, собиравшую цветы на поляне, Ясон еще несколько недель назад. Но за все эти дни, хоть девушка не каждый вечер, но часто приходила к полюбившемуся местечку, юноша так и не решился подойти к ней.
Он позволял себе лишь украдкой из-за стволов наблюдать за красавицей. Ясону даже иногда казалось, что он очень давно знает эти черные кудри и светлые, словно кора орехового дерева, глаза с черной каймой густых ресниц. Знает излюбленный девушкой жест, которым красавица откидывает со лба упрямый завиток волос. Знает ее привычки и привязанности. Одного не знал Ясон: кто она и как ее зовут? Ни в одном из ближайших селений Ясон девушку не встречал.
Однако лето перешло в жару. Травы пожухли. Цветы, беспомощные без воды, никли головками на ослабевших от жажды стебельках.
И Ясон теперь каждый вечер боялся, что девушка не придет: ведь поляна-то опустела, лишь мелкие беленькие цветочки, собранные в стоящие веником соцветия, уцелели.
Ясон в отчаянии готов был молить небеса о дожде, но толку от просьб к богам всегда было маловато: это юноша знал по опыту, когда выпрашивал еще ребенком себе звонкую дудочку из тростника или крепкий лук. Ясон знал, что на его просьбы куда охотнее откликнется Хирон, чем Олимп. Но даже Хирон не смог бы вызвать дождь, напоить истрескавшуюся от жары землю и вернуть свежесть цветам.
Но, как ни странно, девушка по-прежнему приходила на поляну. И Ясон каждый раз был счастлив и благодарен за те несколько минут, которые они проводили вместе: пусть девушка и не догадывалась, что не одна.
Вот и в этот вечер, уверив Хирона, что вернется до заката, Ясон заторопился к унылой ветле. Но не успел пересечь желтую полосу песка, отделявшую подножие гор от леса, как кто-то швырнул в него пригоршней мелких камешков.
Ты что?..- возмущенно обернулся Ясон. И замер, пораженный. Перед ним, не сон ли?, стояла его прекрасная незнакомка.
Она пересыпала с ладони на ладонь цветные горошины и смеялась.
Ты... ты что? - уже совсем другим тоном повторил Ясон, завороженный.
А так! Мелкая месть за твое постоянное подглядывание!
Так ты меня видела?
Девушка легко спрыгнула с камня, на котором стояла:
Ну, я же не слепая! Или слепая, как по-твоему? - кокетливо склонила к плечу голову.
Ясон сглотнул, преодолевая волнение:
Нет! Ты - самое прекрасное существо, которое я когда-либо видел!
Но ты не ответил: зачем ты следил за мной? - не отступалась девушка.- Отец приказал?
Отец? - Ясон подумал о Хироне.- Да, нет, он и не знает о твоем существовании!
Девушка расхохоталась:
Вот так-так! Мой отец о собственной дочери не знает! Забавно! - и добавила: - А ты занятный! Мне сразу, как твоя голова мелькнула среди стволов, показалось, что ты, наверное, смешной!
Ты любишь смеяться над другими? - насторожился Ясон.
Конечно! - пожала плечиками красавица.- Люди, ведь для того и живут, чтобы веселиться!
Но можно найти занятие достойнее! - не возразить Ясон не мог: всей своей душой он стремился быть полезным незнакомке. Не его ли долг вывести девушку из заблуждения, что жизнь - только насмешка?
Ты имеешь в виду что? -когда она так наклоняла голову, то походила на птичку, рассматривающую неведомого жука: и интересно, и клюнуть противно.
О,- с воодушевлением откликнулся Ясон.- Сколь прекрасны состязания среди лучников! Или собачьи бои. Или...
Скажи еще, сколь прекрасна хорошая попойка, после которой домой добираются на четвереньках! - хмыкнула красавица.- Нет, для меня нет большего наслаждения, чем взять человечка, околдовать, обмануть или запугать - неважно, все средства хороши, когда хочешь получить власть над чужой душой. А потом смотреть, как бедный изворачивается и извивается, словно глупая рыба на крючке. Человеческие привязанности - вот и в самом деле забавная штука!
Ясон слизнул с губ липкий налет:
А, если ты, ты сама полюбишь кого-то, а он, по твоему примеру, будет дергать леску, чтобы крючок впился поглубже?
О, так ты разбираешься не только в девических прелестях, но и в рыбной ловле,- презрительно скривила губы красавица.- Так я не та рыба, для которой придумали приманку!
Но даже такая, презрительно сощурившаяся, откровенно насмехающаяся, она была чудо как хороша.
Ясон прикусил губу, не зная, как отвечать.
Ты испугался? Ты боишься меня, юноша?
Боюсь! - честно признался Ясон.- Но не тебя, за тебя и твое будущее я опасаюсь. Ведь каково тебе будет, если люди, раскусив твою игру, отвернутся от тебя? Ты, ты останешься в одиночестве!
Ну,- усмехнулась жестко девушка,- ты-то останешься?- и ясным взором взглянула на Ясона. Голос приобрел медовый аромат: - Ведь останешься? Ты ведь не позволишь, чтобы злые люди обижали меня? Чтобы я сидела одна-одинешенька - и некому было подать мне воды? Останешься?
И Ясон всем сердцем потянулся к этому безвольному1 личику, с обиженно опущенными уголками губ, умоляющему взгляду, обращенному к Ясону, как единственной пристани.
Да, да, моя царевна! - вскричал Ясон.- Я не покину тебя! Я буду держать тебя на руках, я буду поить тебя из собственных уст...- шептал околдованный юноша, покрывая лицо и шею прекрасной незнакомки жадными поцелуями.
Ну,- со скукой протянула девушка.- Видишь, как смешно: я приманила тебя парой ласковых слов - и ты готов позабыть все на свете!
Так ты?..- отшатнулся Ясон.
Это даже было не так интересно, как я думала вначале,- глядя поверх Ясона, продолжила девушка, словно не видя потрясения юноши.- Знаешь, во дворце, пожалуй, играть интересней. Там азарт подстегивается любопытством и страхом перед моим отцом: мои воздыхатели одним уголком рта шепчут мне нежности, а глазами косят в сторону покоев отца, как бы кто не заметил! Смешно! - коротко хохотнула девушка.
Кто ты? - вскричал, пронзенный в сердце, Ясон.- Порождение ночи или хищный оборотень, который в обычное время ходит в шкуре лютой тигрицы: без совести и стыда?
Ни то, ни другое! - усмехнулась девушка.- Я - дочь царя Пелия, властителя прекрасного Иолка! И я сама решаю, что для меня стыд и совесть!
Боги накажут тебя за такое кощунство! - вскричал Ясон.
Красавица хищно оскалилась: только тут юноша заметил, какие у нее мелкие и неровные зубы, а кожа на лице, розовая и нежная, отливает синевой.
Богам нет дела до земных забот! - отвечала девушка.
Все в мире -- заранее предопределенно! - возразил Ясон.- И каждый поступок отмечен камешком в сосуде добра и зла!
