золота.
И красивая служанка У...
Она идет с пони-бэком; ей пятнадцать лет.
Брови, нарисованные синей краской.
Туфли из розовой парчи.
Невнятная речь.
Но поет она завораживающе хорошо.
Итак, пир за столом,
Инкрустирована черепаховой скорлупой,
Она напивается у меня на коленях.
Ах, дитя, какие ласки
За занавесками, расшитыми лилиями!42
Он женился, но зарабатывал так мало, что жена ушла от него, забрав с собой детей. Ей ли, или какому-то менее побежденному пламени, он написал свои тоскливые строки?
Прекрасная, когда ты была здесь, я наполнила дом цветами.
Справедливый, теперь тебя нет - остался только пустой диван.
На диване свернуто вышитое одеяло; я не могу уснуть.
Прошло три года с тех пор, как вы ушли. Духи, которые ты оставила после себя, преследуют меня до сих пор.
Духи вечно витают вокруг меня, но где же ты, Возлюбленный?
Я вздыхаю - желтые листья падают с ветки;
Я плачу - роса сверкает на зеленых мхах.43
Он утешал себя вином и стал одним из "Шести бездельников бамбуковой рощи", которые не торопились жить, а песнями и стихами зарабатывали на свой нелегкий хлеб. Услышав высокую оценку вина из Няучуна, Ли сразу же отправился в этот город, расположенный в трехстах милях от него.44 В своих странствиях он встретил Ту Фу, который должен был стать его соперником за поэтическую корону Китая; они обменивались стихами, шли рука об руку, как братья, и спали под одним покрывалом, пока слава не разлучила их. Все любили их, ибо они были безобидны, как святые, и с одинаковой гордостью и дружелюбием говорили с нищими и королями. Наконец они вошли в Чанг-ань; и веселому министру Хо так понравились стихи Ли, что он продал золотые украшения, чтобы купить ему выпивку. Ту Фу описывает его:
Что касается Ли По, дайте ему кувшин,
Он напишет сто стихотворений.
Он дремлет в винной лавке.
На одной из улиц города Чан-ань;
И хотя его государь призывает,
Он не взойдет на борт императорской баржи.
"Прошу вас, ваше величество, - говорит он,
"Я бог вина".
Это были веселые дни, когда император подружился с ним и осыпал его подарками за то, что тот воспевал хвалу Чистой, Ян Квей-фэй. Однажды Мин устроил королевский пир пионов в Павильоне алоэ и послал за Ли По, чтобы тот пришел и сочинил стихи в честь своей госпожи. Ли пришел, но был слишком пьян для стихов; придворные облили его приветливое лицо холодной водой, и вскоре поэт разразился песней, воспевая соперничество пионов с госпожой Ян:
В ее одежде - слава шлейфовых облаков,
И сияние цветка на ее лице.
О небесное явление, встречающееся лишь далеко вверху
На вершине Горы многих драгоценностей,
Или в сказочном Хрустальном дворце, когда взойдет луна!
И все же я вижу ее здесь, в земном саду.
Весенний ветер нежно обдувает балюстраду,
И капли росы сверкают густо. . . .
Побеждены бесконечные тоски любви
Заносятся в сердце ветрами весны.45
Кому не было бы приятно стать объектом такой песни? И все же леди Ян была уверена, что поэт тонко сатирировал ее, и с этого момента она посеяла в сердце короля подозрение к нему. Он подарил Ли По кошелек и отпустил его. Поэт снова отправился в путь, утешаясь вином. Он присоединился к тем "Восьми бессмертным чашам вина", о чьих попойках говорили в Чанг-ане. Он принял мнение Лю Лина, который хотел, чтобы за ним всегда следовали двое слуг, один с вином, другой с лопатой, чтобы похоронить его там, где он упадет; ибо, говорил Лю, "дела этого мира - не более чем водоросли в реке".46 Поэты Китая были полны решимости искупить пуританство китайской философии. "Чтобы омыть и ополоснуть наши души от их вековых печалей, - говорил Ли По, - мы осушили сто кувшинов вина".47 И он, подобно Омару, произносит евангелие винограда:
Стремительный поток вливается в море и больше не возвращается.
Разве вы не видите, что на той башне
Беловолосый, скорбящий перед своим ярким зеркалом?
Утром эти локоны были похожи на черный шелк,
Вечером они все как снег на голову.
Давайте, пока есть возможность, вкушать прежние удовольствия,
И не оставляйте золотой бочонок с вином.
Стоять одному в лунном свете... . .
Я желаю лишь долгого экстаза от вина,
И не желать пробуждения. . . .
А теперь позвольте нам с вами купить вина сегодня!
Зачем говорить, что у нас нет цены?
Моя лошадь украшена прекрасными цветами,
Моя шуба стоит тысячу золотых,
Я возьму их и назову своим мальчиком.
Чтобы обменять их на сладкое вино,
И с вами вдвоем, позвольте мне забыть
Печаль десяти тысяч веков!48
Что это были за печали? Агония презренной любви? Вряд ли; ведь хотя китайцы принимают любовь так же близко к сердцу, как и мы, их поэты не так часто воспевают ее страдания. Война и изгнание, Ань Лу-шань и взятие столицы, бегство императора и смерть Яна, возвращение Мин Хуана в свои опустевшие залы - вот что дало Ли почувствовать вкус человеческой трагедии. "Войне нет конца!" - скорбит он, а затем его сердце обращается к женщинам, потерявшим своих мужей на Марсе.
Наступил декабрь. Ло, задумчивая дева Ю-Чоу!
Она не поет, не улыбается, ее брови взъерошены молью.
Она стоит у ворот и наблюдает за прохожими,
Вспоминая того, кто выхватил меч и отправился спасать пограничные земли,
Тот, кто горько страдал от холода за Великой стеной,
Тот, кто пал в битве и никогда не вернется.
В золотом футляре с тигровыми полосками для ее хранения
Осталась пара стрел с белыми перьями.
Среди паутины и пыли, скопившейся за долгие годы...
О пустые мечты о любви, на которые так грустно смотреть!
Она вынимает их и сжигает в пепел.
Построив плотину, можно остановить течение Желтой реки,
Но кто сможет смягчить печаль ее сердца, когда идет снег и дует северный ветер?49
Мы представляем его странствующим из города в город, из штата в штат, как его описывал Цуй Цун-чи: "С ранцем на спине, набитым книгами, ты проходишь тысячу миль и больше, пилигрим. Под рукавами - кинжал, а в кармане - сборник стихов".50 В этих долгих странствиях старая дружба с природой давала ему утешение и непередаваемый покой; и через его строки мы видим его страну цветов и чувствуем, что городская цивилизация уже легла тяжелым грузом на китайскую душу:
Почему я живу среди зеленых гор?
Я смеюсь и не отвечаю, моя душа спокойна;
Он обитает
