увлекся магометанством или христианством; они предлагали ему рай, который уже обещал буддизм, но на самом деле он хотел получить гарантию счастья здесь. Большинство из пятнадцати миллионов китайских мусульман на самом деле не китайцы, а люди иностранного происхождения или происхождения.89 Христианство проникло в Китай вместе с несторианами около 636 г. н. э. Император Тайцзун отнесся к нему сочувственно и защищал его проповедников от преследований. В 781 году несториане Китая воздвигли памятник, на котором запечатлели свою признательность за эту просвещенную терпимость и надежду на то, что христианство вскоре завоюет всю землю.90 С тех пор миссионеры-иезуиты с героическим рвением и высокой образованностью, а также протестантские миссионеры, опирающиеся на большие американские состояния, трудились, чтобы осуществить надежду несториан. Сегодня в Китае насчитывается три миллиона христиан; за тысячу лет в христианство был обращен один процент населения.*
V. ПРАВИЛО МОРАЛИ
Высокое место морали в китайском обществе - семья - дети - целомудрие - проституция - добрачные отношения - брак и любовь - моногамия и полигамия - кубинство - развод - китайская императрица - патриархальный мужчина - подчинение женщины - китайский характер
Конфуцианство и культ предков пережили столько соперников и нападок на протяжении двадцати веков, потому что они считались необходимыми для той интенсивной и возвышенной нравственной традиции, на которой Китай основал свою жизнь. Как и религиозные санкции, семья была великим проводником этого этического наследия. От родителей к детям моральный кодекс передавался из поколения в поколение и стал невидимым правительством китайского общества; кодекс настолько стабильный и прочный, что общество сохраняло порядок и дисциплину почти во всех превратностях нестабильного государства. "Что китайцы, - сказал Вольтер, - лучше всего знают, больше всего культивируют и довели до величайшего совершенства, так это мораль".92 "Строя дом на прочном фундаменте, - говорил Конфуций, - мир становится надежным".93
Китайцы исходили из того, что цель морального кодекса - превратить хаос сексуальных отношений в упорядоченный институт воспитания детей. Смысл существования семьи заключался в ребенке. С точки зрения Китая, детей не могло быть слишком много: нация всегда подвергалась нападению и нуждалась в защитниках; земля была богата и могла прокормить многие миллионы; даже если в больших семьях и многолюдных общинах шла ожесточенная борьба за существование, слабейшие были уничтожены, а лучшие выжили и размножились, чтобы быть опорой и честью для своих стареющих родителей и религиозно ухаживать за могилами предков. Поклонение предкам создавало бесконечную цепь воспроизводства и придавало ей двойную силу; муж должен был родить сыновей не только для того, чтобы после смерти приносить жертвы ему, но и для того, чтобы продолжать жертвоприношения предкам. "Есть три вещи, которые не приносят плода, - говорил Менций, - и самая большая из них - не иметь потомства".94
О сыновьях молились, а матерей вечно стыдили, если у них их не было; ведь сыновья могли лучше девушек работать в поле и лучше сражаться на войне, и в постановлении, которое не осталось без внимания, уже давно было прописано, что только сыновья должны приносить жертву предков. Девочки были обузой, ведь приходилось терпеливо растить их, чтобы в зрелом возрасте они уходили в дома своих мужей, трудились там и рожали работников для другой семьи. Если дочерей было слишком много, а времена были очень тяжелые, младенца могли без греха оставить в борозде, чтобы он погиб от ночного мороза или был съеден бродячими свиньями.95 Тех отпрысков, которые пережили опасности и недуги детства, воспитывали с нежнейшей привязанностью; пример заменял им удары в воспитании; иногда их на время меняли на детей из родственных семей, чтобы они не испортились от снисходительной любви.96 Дети находились в женском отделении дома и редко смешивались со взрослыми мужчинами до семилетнего возраста. Затем мальчиков, если семья могла себе это позволить, отправляли в школу и строго отделяли от девочек; с десяти лет их ограничивали в выборе партнеров мужчинами и куртизанками, а частота гомосексуальности и мужской проституции иногда делала этот выбор нереальным.97
Целомудрие превозносилось и строго соблюдалось в отношении дочерей, и прививалось с таким успехом, что китайские девушки, как известно, убивали себя, считая, что их обесчестило случайное прикосновение мужчины.98 Но не было сделано никаких попыток сохранить целомудрие в неженатом мужчине; напротив, считалось нормальным и законным, что он должен посещать бордели; секс (в мужчине) был аппетитом, подобным голоду, и ему можно было предаваться без какого-либо другого позора, кроме того, который в любом случае был бы связан с нескромностью.99* Снабжение женщин для удовлетворения этих потребностей уже давно стало в Китае привычным делом; знаменитый премьер-министр Тси, Куан Чун, устроил лупанар, где торговцы из других государств могли оставлять свои доходы перед отъездом домой.101 Марко Поло описывал куртизанок столицы хана Хубилая как невероятно многочисленных и восхитительно красивых. Они были лицензированы, регулировались и разделялись, а самые красивые из них бесплатно предоставлялись членам иностранных посольств.102 В более поздние времена появилась особая разновидность очаровательниц, известных как "девушки-певицы", которые, если это было предпочтительнее, вели образованную беседу с молодыми людьми или с респектабельными мужьями, принимавшими гостей. Такие девушки часто были сведущи в литературе и философии, а также искусны в музыке и танцах.103
Добрачные отношения были настолько свободны для мужчин, а добрачные связи с мужчинами были настолько ограничены для респектабельных женщин, что у них было мало возможностей для развития романтической любви. Литература о такой нежной привязанности появилась при Т'ангах, а некоторые признаки этого чувства можно найти еще в шестом веке до нашей эры в легенде о Вэй Шэне, который, пообещав встретить девушку под мостом, тщетно ждал ее там, хотя вода поднялась выше его головы и утопила его.104 Несомненно, Вэй Шэн знал лучше, чем это, но важно, что поэты думали, что он мог и не знать. В целом, однако, любовь как нежная забота и привязанность чаще встречалась между мужчинами, чем между полами; в этом китайцы согласны с греками.105
Брак имел мало общего с любовью; поскольку его целью было свести вместе здоровых супругов для создания богатых семей, он не мог, по мнению китайцев, быть отдан на произвол страсти. Поэтому полы держали раздельно, пока родители искали подходящие пары для своих детей. Не жениться считалось аморальным; безбрачие было преступлением против предков, государства и расы, и никогда не было вполне оправдано даже в случае духовенства. В древние времена назначался специальный чиновник, который следил за тем, чтобы каждый мужчина женился к тридцати годам, а каждая женщина - к двадцати.106 С помощью профессиональных посредников (mei-ren, "go-betweens") или без них родители
