Коупера присоединиться к нему, чтобы посещать больных и писать гимны. В одном из этих "Гимнов Олни" содержатся знаменитые строки:
Бог движется неисповедимыми путями
Его чудеса, которые нужно совершить;
Он опускает свои стопы в море,
И скачет в бурю.148
Но адские проповеди Ньютона, которые "вывели из равновесия не одного его прихожанина", скорее усилили, чем ослабили теологические опасения поэта.149 "Бог, - говорил Коупер, - всегда грозен для меня, но только когда я вижу, что Он избавился от своего жала, упрятав его в тело Христа Иисуса".150 Он сделал предложение миссис Унвин, но второй приступ безумия (1773) помешал браку; он выздоровел после трех лет заботы. В 1779 году Ньютон покинул Олни, и благочестие Коупера стало более мягким.
Другие женщины помогали Мэри Унвин поддерживать связь поэта с земными вещами. Леди Остин, овдовевшая, но веселая, бросила свой лондонский дом, переехала в Олни, связалась с Унвинами и привнесла веселье туда, где слишком долго концентрировались на случайных трагедиях жизни. Именно она рассказала Кауперу историю, которую он превратил в "Увлекательную историю Джона Гилпина".151 и его дикой невольной поездке. Друг семьи послал эту веселую балладу в газету; актер, сменивший Гаррика в театре Друри-Лейн, прочел ее там; о ней заговорил весь Лондон, и Каупер впервые почувствовал вкус славы. Он никогда не воспринимал себя всерьез как поэта; теперь леди Остин убеждала его написать какое-нибудь значительное произведение. Но на какую тему? На любую тему, - ответила она и, указав на диван, поручила ему прославить его в стихах. Обрадованный тем, что им командует очаровательная женщина, Коупер написал "Задачу". Опубликованное в 1785 году, оно нашло отклик среди людей, уставших от войны, политики и городских разборок.
Написать или прочитать шесть "книг" о диване было бы настоящим трудом, если только не обладать моралью Кребийона-сына;152 Каупер был достаточно здравомыслящим, чтобы использовать его только в качестве отправной точки. Сделав его кульминацией в юмористической истории кресел , он перешел к своей любимой теме, которую можно подытожить самой известной строкой поэмы: "Бог создал страну, а человек - город".153 Поэт признавал, что искусство и красноречие процветали в Лондоне; он восхвалял Рейнольдса и Чатема и удивлялся науке, которая "измеряет атом, а теперь опоясывает мир";154 Но он упрекал "королеву городов" в том, что она карает смертью некоторые мелкие кражи, в то время как воздает почести "казнокрадам".
О домик в какой-нибудь бескрайней пустыне,
В каком-нибудь бескрайнем краю тени,
Где слухи о притеснениях и обмане,
О неудачной или успешной войне
Не могли бы больше до меня дойти! Мое ухо болит,
моя душа больна, когда каждый день доносит до меня весть
о несправедливости и возмущении, которыми наполнена земля.155
Его ужасала торговля рабами; он был одним из первых англичан, кто осудил человека, который
считает своего товарища виновным в том, что кожа
Не окрашенный, как его собственный; и имея власть
принудить к неправоте, ...
обрекает его на гибель и отдает ему как свою законную добычу. . . .
Что же тогда человек? И какой человек, видя это
и обладая человеческими чувствами, не покраснеет
и
не
повесит голову, чтобы считать себя человеком?156
И все же, заключил он, "Англия, со всеми твоими недостатками я люблю тебя по-прежнему".157
Он считал, что эти недостатки будут смягчены, если Англия вернется к религии и сельской жизни. "Я был пораженным оленем, покинувшим стадо" - то есть он уехал из Лондона, где "проститутки отталкивали нас локтями", - и нашел исцеление в вере и природе. Приезжайте в деревню! Посмотрите на реку Оуз, "медленно извивающуюся по ровной равнине"; на спокойный скот, на крестьянский домик и его крепкую семью, на деревенский шпиль, указывающий на горе и надежду; послушайте плеск водопадов и утреннюю беседу птиц. В деревне каждое время года приносит свою радость; весенние дожди - благословение, а зимний снег - чистота. Как приятно топать по снегу, а потом собираться у вечернего костра!
После "Задачи" Коупер написал мало ценного. В 1786 году он переехал в близлежащий Уэстон Андервуд; там он провел еще полгода в невменяемом состоянии. В 1792 году миссис Унвин перенесла паралитический удар; в течение трех лет она оставалась беспомощным инвалидом; Каупер ухаживал за ней, как она ухаживала за ним, и в последний месяц ее жизни написал строки "Мэри Унвин":
Твои серебряные локоны, некогда русые,
Еще прекраснее в моих глазах
, Чем золотые лучи восточного света,
Моя Мэри!158
В 1794 году, одолеваемый заботами и работой над своим неудачным переводом Гомера, он снова сошел с ума и попытался покончить с собой. Он выздоровел, и был избавлен от финансовых трудностей благодаря правительственной пенсии в 300 фунтов стерлингов. Но 17 декабря 1796 года Мэри Унвин умерла, и Коупер почувствовал себя совершенно потерянным и опустошенным, хотя и нашел нового друга в лице сестры Теодоры, леди Гарриет Коупер Хескет. Последние дни его жизни были одержимы религиозными страхами. Он умер 25 апреля 1800 года в возрасте шестидесяти восьми лет.
Он принадлежал к романтическому направлению в литературе и евангелическому - в религии. Он положил конец господству Поупа в поэзии и подготовил Вордсворта; он привнес в поэзию естественность формы и искренность чувства, которые остановили поток искусственных двустиший, которые Августовский век выпустил на волю в Англии. Его религия была для него проклятием с ее изображением мстительного Бога и непрощающего ада; но, возможно, именно религия, а также материнские инстинкты заставили этих добрых женщин заботиться об этом "пораженном олене" во всех его горестях и омрачениях.
VII. ОЛИВЕР ГОЛДСМИТ
У "Бедного Полла" тоже были свои трагедии, но они не усугублялись садистским вероучением, а смягчались триумфами в прозе, поэзии и на сцене.
Его отец был скромным англиканским викарием в ирландской деревне, который, добавляя к богословию обработку земли, зарабатывал сорок фунтов в год. Когда Оливеру исполнилось два года (1730), викария назначили настоятелем Килкенни-Уэст, и семья переехала в дом на главной дороге возле Лиссоя, который позже переименовали в Оберн в уверенности, что Голдсмит имел его в виду, когда писал "Опустевшую деревню".
Оливер прошел через череду начальных школ и лучше всего запомнил квартального, ставшего школьным учителем, который никогда не мог забыть свои войны, а также рассказывал увлекательные истории о феях, баньши и привидениях. В возрасте девяти лет мальчик едва не умер от оспы, которая еще больше обезобразила одно из самых красивых лиц, когда-либо дарованных любвеобильной душе. В пятнадцать лет
