этой концессии живут сотни рабочих? До прихода CMOC их общежития находились недалеко от Фунгуруме, поэтому они приходили сюда, чтобы купить продукты и поесть в ресторанах. Это помогало поддерживать наше существование. Потом они перевели всех рабочих в "Лагерь Браво". Он находится гораздо дальше внутри концессии, поэтому рабочие больше не приходят в Фунгуруме или Тенке.
Кафуфу жил в Тенке и гостил у своего брата в Фунгуруме, когда увидел меня, разговаривающего с группой местных жителей. Он сказал, что хочет сразу же отвезти меня в Тенке, потому что ему срочно нужно показать мне кое-что. Я спросил, можно ли подождать до следующего дня, но он настоял на том, чтобы я поехал с ним в тот же день. Собрав свои интервью, я вместе с Кафуфу поехал в Тенке. Город располагался сразу к западу от нескольких огромных открытых шахт, входящих в концессию TFM. Кафуфу повел нас на север от Тенке, в более малонаселенный район, состоящий из маленьких хижин. Мы остановили джип и продолжили путь пешком. Он подошел к нескольким полуразрушенным хижинам, некоторые из которых были деревянными с соломенными крышами. "Это мой дом, - сказал он, указывая на одну из соломенных хижин. Я не замечал этого, когда мы были дальше на юге, но вблизи я увидел, что все в этой части Тенке - земля, деревья, хижины, велосипеды, люди - было покрыто тонким слоем пыли горчичного цвета. Я обратил внимание на двух детей, сидевших у хижины, которым было не больше пяти лет, и наполнявших грязью пустые пластиковые бутылки. Их кожа, одежда и лица были покрыты порошком горчичного цвета.
"Что это?" спросил я.
"Это сухая серная кислота", - ответил Кафуфу. "Они используют ее в шахте для обработки руды".
"Откуда ты знаешь?"
"Я работал там", - сказал Кафуфу, указывая единственной рукой на концессию TFM. Он окончил Университет Лубумбаши и сказал, что CMOC предоставила ему обширную подготовку для работы на перерабатывающем предприятии.
"Моя рука была раздроблена в результате несчастного случая. Они дали мне зарплату за неделю и оплатили операцию", - говорит Кафуфу.
Я спросил Кафуфу, когда произошел несчастный случай.
"Это было два года назад", - ответил он. С тех пор он не мог работать.
Учитывая его знания о перерабатывающем предприятии, Кафуфу смог объяснить, как работает система: "Сначала руду отвозят на дробильную установку для измельчения. У них есть металлические валы размером с автомобиль, которые могут дробить руду как песок. После этого они выщелачивают песок с помощью серной кислоты, чтобы отделить медь и кобальт. При этом образуется газ, наполненный фтористоводородной кислотой, диоксидом серы и серной кислотой".
Проблема, по словам Кафуфу, заключалась в том, что CMOC не сдерживала газ. "Они пустили его над нашими домами. Он попадает на нашу еду и воду. Он попадает на всех, кто здесь живет", - сказал он.
Я посмотрел на двух мальчиков, играющих в грязи, укутанных в одеяло из яда. Я попытался представить, что чувствуют их родители, которые каждый день наблюдают за тем, как их дети подвергаются заражению, и чувствуют себя бессильными защитить их. Хотя насилие никогда не было приемлемым ответом, я мог понять, почему жители Фунгуруме могли почувствовать себя настолько отчаявшимися, чтобы поджечь несколько грузовиков.
Женщины Фунгуруме обычно начинают свой день с сизифова труда - вытирания грязи, которая осела на их домах за ночь. Большинство мужчин в городе, например Франк и его четырнадцатилетний сын Глоир, стараются выспаться. Они часто бодрствуют по ночам, копая землю на территории концессии TFM. Я встретил Франка и Глоира в их небольшом доме у северо-западной окраины Фунгуруме. Вместо входной двери над входом в дом была натянута тонкая бледно-зеленая простыня. Внутри жилище состояло из двух комнат, в одной из которых Глоир, его мать, отец и два младших брата спали на циновках на грязи, а в другой готовили, ели и слушали радио. Хотя в некоторых домах в Фунгуруме было слабое электричество, в их домах его не было. Они купили батарейки, чтобы питать фонарик и радио. Батарейки стоили дороже, чем я мог себе представить, - два доллара (примерно дневной заработок) за упаковку из четырех батареек типа АА. Цена казалась особенно непомерной, поскольку они жили прямо рядом с одной из крупнейших в мире шахт по производству металлических компонентов для батареек.
Когда я встретил Глоира, он сидел, прислонившись спиной к стене и вытянув перед собой ноги. Его челюсть была плотно сжата, а сам он был покрыт потом. В углу стоял небольшой деревянный стол, на котором была сложена часть одежды семьи; остальная висела на веревке снаружи. Небольшое отверстие в кирпичной стене напротив Глоира служило окном, но почти не проветривалось. Дом из глинобитного кирпича и металлическая крыша раскалились под утренним солнцем, как печь. Сквозь щели между металлом и камнем пробивались призрачные облака пыли. Глоир был одет в темно-коричневые брюки и темно-зеленую футболку с белой отделкой. Он постоянно двигался и ерзал, пытаясь найти удобное положение.
Глоир рассказал, что ходил в школу в Фунгуруме до третьего класса, после чего его семья уже не могла позволить себе платить за обучение шесть долларов в месяц. В одиннадцать лет, по словам Глоира, он начал копать вместе с отцом на участке TFM.
"Мы ходим в концессию по ночам. Мы платим охранникам, и они разрешают нам копать в ямах. Там можно с большей уверенностью найти кобальт. Если мы не можем заплатить деньги, мы пробираемся внутрь концессии и копаем. Иногда нас преследуют собаки, но в основном нас не беспокоят", - говорит Франк.
"Мы знаем эту землю, поэтому знаем, где искать хорошую руду в земле", - добавил Глоир. По его словам, на территории концессии имеется большое количество малахита и гетерогенита, которые являются источниками меди и кобальта. "Мы наполняем мешки этими камнями. Они очень тяжелые, поэтому мы кладем их на велосипед, чтобы вывезти".
Я спросил Глоира, что они делают с рудой после того, как вывозят мешки из концессии.
"Мы продаем его на склады в Фунгуруме".
"Что они с ним делают?"
"Они берут его на TFM".
Утром 19 августа 2018 года Франк и Глоир проснулись немного раньше обычного. Глоир вспомнил, что включил радио и слушал сообщения о беженцах, спасающихся от столкновений между враждующими этническими группами в провинции Итури на границе с Угандой. Столкновения происходили и раньше, но это, по сообщениям, было особенно жестоким и вызвало массовый исход перемещенных лиц. Позже в тот день Глоир провел некоторое время, выполняя поручения семьи - купил маниок на рынке и отремонтировал переднее колесо семейного велосипеда. Ночью Глоир и его отец отправились в концессию TFM. Более часа они шли
