первый - от Джона Эрлихмана, главного советника Никсона по внутренним делам, а второй - от самого Никсона. Оба звонка касались решения Клейндинста обжаловать в Верховном суде антимонопольное решение, которое правительство недавно проиграло в штате Коннектикут в связи с приобретением компанией ITT компании Grinnell. "Я сообщил ему [Эрлихману], что мы решили подать апелляцию, - сказал Клейндинст, - и что он должен сообщить об этом президенту. Через несколько минут президент позвонил мне и без всякого обсуждения приказал отказаться от апелляции". Далее следует фрагмент записанного разговора Никсона с Клейндинстом в тот день:
Привет, Дик, как дела?
Хорошо, как поживаете, сэр?
Отлично, отлично. Завтра я поговорю с Джоном Митчеллом о моем общем отношении к антитрестовской...
Да, сэр.
А пока я знаю, что он оставил вам дело IT&T, потому что, по его словам, он когда-то имел с ними дело.
Кляйндинст: Да. Да.
Я не имею к ним никакого отношения, и я хочу, чтобы все было ясно, а если не будет ясно, то Макларену придется убраться отсюда в течение часа. Что касается IT&T - не лезьте в это дело. Это ясно? Это приказ.
Вы имеете в виду, что приказ...
Приказ - оставить эту чертову штуку в покое. Я говорил это, Дик, много раз, и вы, ребята, видимо, не поняли, о чем идет речь. Я не хочу, чтобы Макларен бегал по округе, преследуя людей, поднимая шум вокруг конгломератов, разжигая обстановку в данный момент. Теперь вы держите его подальше от этого. Это ясно?
Кляйндинст: Ну, господин президент...
Либо он уходит в отставку. В любом случае, я бы предпочел, чтобы он ушел. Мне не нравится этот сукин сын.
Кляйндинст: Тогда вопрос в том...
Вопрос в том, что я знаю, что юрисдикция... Я знаю все юридические вещи, Дик, тебе не нужно объяснять юридические...
Кляйндинст: [неразборчиво] апелляция подана.
Правильно.
Клейндинст: Эта записка должна быть подана завтра.
Правильно. Не подавайте записку.
Ваше распоряжение - не подавать записку?
Ваш... мой приказ - бросить эту чертову штуку. Это ясно?
Явно расстроенный, Клейндинст позже свидетельствовал: "Сразу же после этого я отправил президенту сообщение, что если он будет упорствовать в этом направлении, то я буду вынужден подать заявление об отставке..... Президент передумал, и апелляция была подана через 30 дней в той же форме, в какой она была бы подана месяцем раньше". Тем не менее, Никсон ясно дал понять: увольняйте ITT.
Но Клейндинст был не кто иной, как проницательный переговорщик, и он утаил суть своего разговора с Никсоном от последующих обсуждений с Феликсом и ITT. 29 апреля, как и предполагалось, Клейндинст, Макларен и команда юристов, а также два представителя Министерства финансов провели "довольно большую" встречу с тринадцатью людьми в офисе Макларена, чтобы выслушать часовую презентацию Феликса о том, как потеря "Хартфорда" смертельно ранит ITT и плохо послужит обществу. Встреча должна была начаться в 10:30 утра, но Феликс заставил группу ждать пятьдесят пять минут, потому что он был наверху в офисе Митчелла, работая над спасательной операцией DuPont Glore.
Феликс рассказал Андре о своих первых двух встречах с Кляйндиенстом, но по особой просьбе Кляйндиенста впоследствии он никому в Lazard не сообщал ни о сумме, ни о сути переговоров. В последующем четырехстраничном письме Макларену от 3 мая (с копией Клейндинсту) Феликс написал на собственном бланке с Уолл-стрит, 44 - что удивительно, не на бланке Lazard - что он хочет "усилить и дополнить" несколько пунктов, которые были сделаны в предыдущий четверг, "в надежде, что их важность не будет упущена из виду". А именно: если правосудие заставит ITT продать Хартфорд, "ITT окажется в очень сложном денежном положении, что серьезно повлияет на ее способность конкурировать на зарубежных рынках". Далее он утверждал, что возможности ITT по привлечению заемных средств уменьшатся из-за потери доходов от "Хартфорда", что приведет к потенциальной утечке наличности. Феликс утверждал, что утечка денежных средств снизит стоимость государственных долговых обязательств и акций ITT и затруднит привлечение капитала, особенно за рубежом. В заключение он высказал мнение, что в случае принуждения ITT к продаже Hartford под угрозой окажется не только национальная безопасность. "Среди негативных последствий для страны, которые неизбежно последуют за необходимым сокращением компанией ITT своих зарубежных операций, - потеря доли рынка крупными иностранными конкурентами, такими как Ericsson, Siemens, Philips, Nippon Electric и Hitachi. Потеря доли рынка за рубежом может привести только к уменьшению денежных средств, которые ITT в противном случае репатриировала бы в Соединенные Штаты. Представляется, что сознательное принятие мер, которые окажут столь негативное влияние на платежный баланс, противоречит национальным интересам страны". Кто бы мог подумать, что ставки так высоки?
10 мая Феликс снова встретился с Кляйндиенстом, чтобы подкрепить свое письмо от 3 мая и презентацию от 29 апреля, и впервые высказал идею о том, чтобы ITT было разрешено сохранить бизнес Grinnell, не связанный с пожарной охраной. Позднее Клейндинст показал, что на встрече 10 мая он сказал Феликсу, что Макларен все еще не принял решение. "Рохатин сказал, что это серьезный вопрос для ITT, - вспоминал Клейндинст, - и хотел узнать, что происходит с финансово-экономической презентацией, которую его компания сделала 29 апреля. Я сказал ему, что не знаю, что это зависит от Макларена, и пока он не даст рекомендации, я не собираюсь беспокоиться об этом".
13 мая Никсон и Х. Р. Холдеман встретились в Овальном кабинете, и в контексте обсуждения сбора средств на переизбрание президента в 1972 году зашла речь о предстоящем антимонопольном соглашении с ITT. "Они отдают нам Grinnell и еще одно слияние, которое им не нужно и о котором они уже пожалели", - сказал Никсон на пленке. "Сейчас все очень тихо и очень деликатно, и на это уйдет шесть месяцев".
"Есть ли у ITT деньги?" задался вопросом Холдеман.
"О Боже, да", - ответил Никсон. "Это часть игры в мяч..... Но это должно быть позже. Это не должно быть прямо сейчас..... Ничего не будет сделано, пока сделка не завершится".
16 июня Феликсу позвонили прямо из офиса Клейндинста и попросили перезвонить на следующее утро. Это был тот редкий случай, когда Феликс, человек, чьи партнеры заметно вздрагивали при одной только мысли о звонке от него, теперь был поставлен в положение, когда нужно было прыгнуть так высоко, как сказал Клейндинст. Ровно в 9:30 следующего утра Феликс, оставшись один в своем офисе Lazard, позвонил Кляйндинсту. Заместитель генерального прокурора вышел на связь
