страхе быть погребенным заживо. Это район концентрированной опасности и воплощение всей системы добычи кобальта в Конго - все безумие, насилие и унижение достигают здесь кульминации. Касуло - это еще и лицо всего, что не так с глобальной экономикой. Здесь ничто не имеет значения, кроме ресурсов; люди и окружающая среда одноразовые. Все элементы цивилизации отброшены. Это безудержное безумие без моральных границ. Жителям Касуло оставлено право бороться, сражаться и умирать за себя в гоббсовском состоянии войны, каждый день пребывая "в постоянном страхе и опасности насильственной смерти". Касуло подводит нас к острию бритвы страшной правды. В этом месте мы найдем темную тайну, которую левиафаны, стоящие на вершине цепочки поставок кобальта, не хотят, чтобы мы видели. Этот район - неудобный слух, который, как они надеются, навсегда останется похороненным вместе с живущими здесь людьми. Касуло был отгорожен стеной именно по этой причине - никто не должен раскрывать правду. Республиканская гвардия и ВСДРК патрулируют стену в жаркой и пыльной версии Берлина 1960-х годов, но, как и все стены, которые когда-либо строились со времен зарождения строительства стен, эта имеет трещины. Мой ловкий гид, Клод, был жителем Касуло и хорошо знал его секреты. Он отвел меня на восточную окраину возле заброшенной железнодорожной линии, где мы нашли незащищенную брешь в барьере и пробрались внутрь.
"Касуло - это кладбище", - сказал мне Клод с видом священника, потерявшего веру в Бога. "Никто не знает, сколько людей здесь похоронено".
Суть Касуло заключается в дьявольской авантюре: копатели туннелей рискуют жизнью ради перспективы разбогатеть. Учтите, что самый "богатый" доход, который я зафиксировал в Касуло, составлял в среднем 7 долларов в день. Бывают скачки до 12 и даже 15 долларов, когда обнаруживается особенно богатая жила гетерогенита. Именно за таким лотерейным билетом все и охотятся. Самые удачливые копатели тоннелей в Касуло зарабатывают около 3 000 долларов в год. Для сравнения: руководители технологических и автомобильных компаний, которые покупают кобальт, добываемый в Касуло, зарабатывают 3 000 долларов в час, и им не приходится подвергать свою жизнь риску каждый день, когда они идут на работу.
Я вошел в Касуло в середине утра в пятницу, и вскоре меня встретили два молодых парня и пять пьяных мужчин. Большинство взрослых старателей, которых я встретил в этом районе, пили нелегальный алкоголь из маниока, называемый лотоко. Опьянение - вот как большинство копателей в этом районе притупляло страх перед спуском в туннели. Пятеро мужчин привели меня к розовому брезенту, подпертому деревянными палками, как палатка. Двое мальчиков забежали за брезент и украдкой бросали на меня робкие взгляды. Их отец, Иколо, объяснил, что туннель находится рядом с его домом, который включает в себя крошечный участок земли. Его глаза были налиты кровью, и он говорил невнятно. Утром команда Иколо поспала несколько часов и готовилась спуститься обратно в туннель. Другая группа мужчин провела под землей большую часть ночи. Иколо показал мне вход в шахту туннеля. Поперек отверстия была положена деревянная доска. Иколо рассказал, что землекопы спускались в шахту, прижимаясь руками и ногами к стенам и прокладывая себе путь вниз:
До дна этого тоннеля тридцать метров. Именно там мы нашли гетерогенитовую жилу. Жила похожа на змею под землей. Когда мы находим змею, мы следуем за ней так далеко, как только можем. Нужен опыт, чтобы знать, в каком направлении идти и как далеко. Мы используем ее [арматуру], чтобы выбить камень из стены.
Иколо объяснил, что после того, как они наполняли гетерогенитом достаточное количество мешков, один из членов группы забирался в шахту туннеля и вытаскивал мешки с помощью веревки, привязанной к деревянной доске над отверстием. Мешки хранились в доме Иколо до тех пор, пока не были готовы к продаже. "У нас есть договоренность с посредником, - объяснил Иколо. "Он привозит свой грузовик к железнодорожным путям, и мы складываем мешки в его грузовик".
"Где негоциант продает кобальт?" спросил я.
"Мусомпо", - ответил он.
Я спросил Иколо о его договоренности с негоциантом, и он сказал, что негоциант отдавал им половину денег от продажи руды в Мусомпо. По словам Иколо, эта сумма все равно была больше, чем он заработал бы на складах в Касуло, потому что солдаты вымогали у них деньги.
Опасное существование, связанное с рытьем туннелей, не было той жизнью, которую планировал для себя Иколо. Он был родом из Фунгуруме, где владел мастерской по ремонту автомобилей. В 2012 году он женился, и они с женой решили переехать в Колвези. В то время Касуло был более спокойным районом, где он мог позволить себе дом и небольшой участок. Он планировал открыть ремонтную мастерскую на главной дороге в Колвези, но все изменилось в 2014 году, когда человек, копавший колодец в Касуло, нашел кобальт. Поначалу Иколо сопротивлялся наплыву желающих начать копать, но вскоре район был переполнен старателями и шквалом мелких предприятий, чтобы поддержать растущее население. В одночасье стало слишком дорого и слишком конкурентно, чтобы пытаться вести собственный бизнес. Чтобы свести концы с концами, Иколо занимался ремонтом, стараясь избегать опасностей, связанных с рытьем туннелей, несмотря на потенциальную прибыль. Родились двое сыновей, и с учетом дополнительных расходов семья уже не могла сводить концы с концами.
"Мы могли есть только один раз в день. Мои сыновья были голодны и больны. У меня не было другого выхода", - сказал Иколо.
В начале 2018 года Иколо собрал группу родственников и начал рыть туннель на своем участке. Его целью было заработать достаточно, чтобы обеспечить своим детям полноценное образование.
"Я никогда не ходила в школу. Я не хочу, чтобы мои сыновья жили таким образом".
Иколо опустился на колени и пальцем начертил в грязи форму туннеля. Главная шахта шла прямо вниз, затем огибала коренные породы, которые они не могли пробить, а затем продолжала спускаться к жиле, которую они шли в форме буквы L от основания главной шахты. Они работали над туннелем пять месяцев. Он не имел никаких опор, и у них не было воздушного насоса.
"В туннеле очень трудно дышать", - сказал Иколо. "Там жарко, и мы потеем".
Я спросил Иколо, что он чувствовал, когда под землей пробивал гетерогенитовую жилу.
"Все люди должны сохранять спокойствие. Мы знаем, что туннель может обрушиться. Мы не глупые. Мы молимся перед спуском. Мы сосредоточены на своей работе. Только от Бога зависит, останемся ли мы в живых".
По подсчетам Иколо, каждый месяц в Касуло обрушивался туннель. Он сказал, что все знают, когда это происходит: "Мы узнаем новости в тот же день. Мы утешаем семьи, надеясь, что они утешат
