спектакль окончился чуть позже.
Он сказал:
— За сколько, по-твоему, можно доехать на велике от спортзала до матрасов?
— Была слякоть, — сказала я. У меня в уме крутились только самые тупые мысли. Я сказала: — Ольха, ты ведь не пишешь это, нет?
Он покачал головой.
— А надо?
— Нет, — сказал Джефф. — Я проезжаю милю за пять минут, если ленюсь. Допустим, если крутить педали одну и четыре десятых мили по слякоти, возможно, на детском велике, допустим, уйдет десять минут, с запасом. Пятнадцать, с большим запасом. Даже если речь идет о молодом атлете с тонной адреналина.
Я сказала:
— Даже так у него еще почти час.
Я закрыла лицо руками, потому что лицо у меня было горячим, а руки холодными как лед. Ольха сполз на ковер и лег на спину, уставившись в потолок.
Он сказал:
— Мы — что, ку-ку? Может, и ку-ку. Подождите: он подходит к Талии за кулисами. Может, уговаривает ее пойти на матрасы. Может, он сказал друзьям, что идет, так? Они ссорятся, направляются к спортзалу. Случается, что случается. Он психанул и понимает, что ему нужно алиби. Если он вернется в общагу, получится, что его никто не видел сорок пять минут.
— Плюс ему, наверно, нужно выпить, — сказал Джефф.
— Точно. И ему нужны друзья. Так что ему надо добраться до матрасов как можно скорее. Он смотрит и видит детский велик или, может, велик кого-то из преподов, неважно. Он едет на велике, бросает его в лесу и, как только туда приходит, смешивается со всеми. Делает вид, что был там все время.
— Они не видят, когда он пришел? — сказала я. — Не говорят ему типа: «Ты откуда взялся?»
Джефф сказал:
— Окей, может, не замечают, а может, забывают. Или, может, прикрывают потом. Но он видит, что у Скальцитти фотоаппарат. Пока он не пришел, никто даже не снимал. Может, он взял фотоаппарат и включил временные метки.
Ольха, лежа на полу, сказал:
— Боже мой, боже мой. Могу я позвонить Бритт?
Я сказала:
— Я просто… это как-то очень хитро для пьяного подростка.
— А кто сказал, что он был пьян? — сказал Джефф. — Может, он был трезв как стеклышко. А может, и вдрызг с самого начала. На трезвую голову такое не сделаешь. Начиная с Талии. Бросить ее в бассейн. Угнать велик и чесать через лес.
Я сказала:
— У тебя субъективная логика. Мы начали с грязи у него на толстовке. Она могла быть грязной несколько месяцев. Он ведь подросток. Он мог испачкаться где-то еще. Это могла быть не его толстовка.
— Точно, — сказал Ольха. — И в суде от этого пользы немного. У Робби была грязная толстовка, так что Омар невиновен. Это не…
Он не договорил и перекатился на живот, лицом в ковер.
Я сказала:
— Это несерьезно.
Однако у меня все плыло перед глазами.
Я столько лет считала, что это был Омар, что это вопрос решенный, даже несмотря на то, что сомнения относительно судебного разбирательства — и подозрения на ваш счет — проклевывались во мне, словно птенец, готовый вылупиться. Наконец скорлупа треснула, мне стало ясно, что это не мог быть Омар, и единственным правдоподобным подозреваемым стали вы.
Это были вы, это были вы. Все сходилось. У вас был мотив, у вас была возможность. Вы были мерзавцем в чем-то одном, стало быть, могли быть и в другом.
А самое кретинское соображение в пользу Робби говорило: это не мог быть он, ведь ты видела, как легко он нырнул на днях в бассейн.
Ольха и Джефф снова уставились на фото. Где-то в том же здании спал Робби со своей семьей. Где-то за горизонтом спали и вы.
[80] 2000 фунтов — более 900 кг.
[79] Заправка включает майонез, сметану, пахту, чеснок, зеленый лук и прочие ингредиенты.
23
Одного мужчину посадили, потому что он заявлял, что не покидал Калифорнии, однако мертвые жуки с ветрового стекла его арендованной машины водились только в другом штате.
Одного мужчину посадили, потому что он заказал нож на «Амазоне».
Одного мужчину посадили, потому что нашли его имя на стаканчике из «Старбакса» в мусоре убитой.
Одному мужчине сказали, что в лесу нашли тело его жены. Он прибыл туда и вместо того, чтобы бежать к полицейской ленте, побежал к тому месту, где оставил тело.
Один парень, чье семя было найдено во влагалище убитой, заявлял, что у них был секс по обоюдному согласию, но его семени не нашли ни на ее трусах, ни на ее брюках. «Потому что мертвые женщины, — как сказал прокурор, — не встают».
Одна женщина разрезала водительские права своего похитителя на двадцать кусочков и проглотила их, чтобы потом, когда найдут ее тело, у нее в желудке нашли бы его удостоверение личности. И его арестовали. Его доставили на допрос. Но так и не выдвинули против него обвинений.
24
Вернувшись к себе в номер, я легла на кровать и стала думать. Если это Робби убил ее, если Робби вышел из себя и распустил руки, это случилось, скорее всего, из-за вас. Что еще могло так разозлить его? Конечно, есть люди, которые заводятся с пол-оборота, так что достаточно переваренной картошки, чтобы спровоцировать убийство на бытовой почве. Но Робби, насколько я знала, был не таким. Талия ни разу не пришла в класс с синяком. А это случилось после вашего спектакля. Может, Робби увидел что-то между вами?
Я вспомнила, что насторожило меня в первую очередь: как Талия повернула голову за кулисы и беззвучно произнесла «что?», словно обращаясь к кому-то, словно кто-то ждал ее, недовольный ею. Вы были в оркестровой яме, дирижировали. Если бы в театр пришел Омар, его бы заметили. Тогда как Робби Серено мог проскользнуть за кулисы и спокойно пройти мимо ожидавших выхода актеров, которые лишь прошептали бы ему: «Робби, тебе сюда нельзя!» Возможно, между ними вспыхнула ссора, когда Талия вышла за кулисы и сказала ему уходить. А может, ссора между ними началась за несколько часов до того. Может, в нем весь день клокотала ярость. Может, он знал, на что шел.
Я заснула, но во сне продолжала прокручивать те же мысли. Фотографии на кровати Джеффа, математическая задача с велосипедом в лесу. «Поезд отходит из Канзаса в 9:00 вечера и направляется в спортзал. Насколько зол машинист?»
Утром я написала Фрэн: «У меня задание для Джейкоба и Макса». Я попросила, чтобы они сгоняли на великах от спортзала до того места, где лежали матрасы, и засекли время. Только чур по старому маршруту. Ничего объяснять я не стала.
Фрэн написала: «У кого там мог быть велик?? Хотя да! Им нужно упражняться!»
Погода была холодной и слякотной, почти без снега. Примерно как тогда.
Перед тем как разойтись той ночью, мы решили, что Ольха сообщит обо всем и Бритт, и команде защиты. Мы понимали, что это не упростит нашу задачу — наверно, со стороны это казалось бредом, — но Робби еще не давал показаний, так что, возможно, что-нибудь из этого и выйдет. А пока те, кому больше нечем было заняться, могли хотя бы раскапывать дальше. У меня в уме возникали нелепые картины, как я нахожу в лесу ржавый велик, рукоятки которого до сих пор хранят отпечатки пальцев Робби и следы крови Талии.
Меня преследовал образ спутанной цепочки. В один из относительно нормальных дней моего позднего детства мама научила меня натирать цепочку оливковым маслом и обрабатывать длинной булавкой малейшие зазоры, наиболее податливые. Стоило ослабнуть одному звену, и оно тянуло за собой другое и так
