булимии, о разрушительных отношениях с мужчинами, о боязни микробов, о страхе водить машину.
Как и два слова д-ра Свитцера,
урок 26 «Мои агрессивные мысли атакуют мою неуязвимость» —
это не то, что большинство из нас хочет услышать. По сути, он говорит о том, что любая мысль, не связанная с любовью, является нападками на нас самих, нападками на нашу неуязвимость.
Если это правда, ничто не может причинить мне вреда (как обещает этот урок), возможно, мне действительно пошла бы на пользу комичная пятиминутная пятидолларовая терапия д-ра Свитцера.
Вместо этого урок дает задание остановиться на две минуты шесть раз в разное время и осознать, что любая мысль о беспокойстве, гневе, депрессии или плохом предчувствии – это настоящий нож, который вонзается в психику.
На каждом из двухминутных сеансов я просматриваю болезненную ситуацию:
Меня беспокоит ____________________.
А потом я перебираю все возможные исходы.
Я боюсь, что ________________ произойдет.
Назвав каждый результат, который меня беспокоит, просто говорю себе: «Эта мысль – нападение на саму себя».
Агрессивные мысли (составляющие основную часть моего бесконечного мыслительного процесса) создают ложный образ того, кем я являюсь на самом деле. Медленно, но верно, по мере того как я начинаю идентифицировать свои агрессивные мысли, я могу передать их обратно тому внутреннему голосу.
Он не скажет мне: «Прекрати это!», но мягко напомнит, что ни одна из этих мыслей не является верной. Ни одна из них не может изменить того, кем я являюсь на самом деле: неуязвимой и всегда свободной.
В каждом сердце сияет тихий свет… Тот, что освещает наш разум, чтобы увидеть красоту, наше желание искать возможности и наши сердца, чтобы любить жизнь.
Джон О’Донохью
Каждую неделю The New Yorker на последней странице печатает комикс со свободным местом для записей. Читателям предлагается составить и вписать что-нибудь умное и интересное туда. Когда я участвовала в этом, на последней странице был изображен гигантский пряничный человечек, лежащий на больничной койке, а шесть врачей в поварских шляпах смотрели на него сверху вниз.
Редакторы выбирают трех финалистов, а затем читатели голосуют, так определяется победитель.
Меня не перестает удивлять, насколько сильно различаются надписи. Один простой комикс, три поразительно разных варианта.
Этот популярный конкурс демонстрирует, насколько различны индивидуальные представления. Мы можем думать, что все видят мир так же, как и мы. Но все наоборот, друзья мои.
Урок 27 «Курса чудес» говорит: «Больше всего на свете я хочу видеть».
Я хочу отпустить свои ложные представления и создать свой собственный комикс с надписями. Я хочу лишь видеть во всем безумно прекрасную правду. Абсолютно везде.
Древо в моем дворе буквально пульсирует жизнью.
Небо над головой предлагает потрясающий новый холст каждый день.
К каждому из моих собратьев-гуманоидов, как говорит Хафиз, «обращается Бог». Сегодня я снова и снова напоминаю себе (если возможно, четыре раза в час), что «видение никому не нужно» и что каждый раз, когда я действительно смотрю на жизнь без шор, я посылаю в мир бесчисленные благословения.
28
Когда Вселенная начинает говорить: «Привет, подруга!»
Нет конца нашим приключениям, если только мы будем искать их с открытыми глазами.
Джавахарлал Неру
Когда мы действительно стремимся смотреть на вещи по-другому, начинают появляться благословения. Или, скорее, мы становимся достаточно открытыми, чтобы их замечать. Мы начинаем осознавать, что на самом деле не отделены от этого стола, этой ракушки, этого «мерзкого политика».
Гейл, новенькая в одном из моих отрядов возможностей [7], на днях была взбудоражена. Ей не терпелось поделиться результатами.
Она начала свою субботу, как рекомендует Курс, с просьбы об «идеальном дне». С чем это связано, она не уточнила. Она просто сделала заказ.
Тут же у нее зазвонил телефон. У подруги было два билета на экскурсию мастера-садовника. Она предложила ей присоединиться. Затем ее угостили обедом, она побывала в гостях еще у одного друга, а затем закончила вечер на концерте воссоединения «Битлз», покачиваясь и напевая All You Need Is Love («Все что тебе нужно – это любовь») с целой комнатой счастливых гуманоидов.
Мы, конечно, аплодировали. Вот что делают возможности. Но в тайне я задавалась вопросом: не слишком ли рано говорить ей, что каждый день может быть таким? Будет ли ей трудно показать, что «Курс чудес» обещает «идеальные дни» каждый божий день?
Урок 28 («Прежде всего, я хочу смотреть на вещи по-другому») кристально ясен.
Как только мы перестанем связывать свою жизнь предвзятыми идеями, перестанем определять сегодняшний день в терминах прошлого, перестанем ограничивать свой опыт своими личными маленькими мыслями, наши дни станут бесконечно ценными, полными счастья и надежды.
29
Подвергать сомнению авторитет
Это не отрицание. Я просто избирательно отношусь к реальности, которую принимаю.
Кельвин и Хоббс
Первое, чему я научилась в школе журналистики: «Задавайте вопросы своему источнику». Является ли источник надежным? Осведомленным? Являются ли представленные «факты» научно доказуемыми?
Эта стандартная журналистская практика особенно полезна, когда вы решаете, какой из голосов в хоре вашей головы слушать.
В уроке 29 я узнала, что любовь во всем, что я вижу.
Но если это абсолютный факт, почему я вижу боль и проблемы? Почему я боюсь?
Когда возникают подобные мысли, пришло время подвергнуть сомнению ваш источник. Кто этот голос, который кричит: «Вытащите меня отсюда. Остановите это»?
В моем случае это всегда моя собственная выдуманная история, мелкий плаксивый голос, который дуется, скрещивает руки и говорит: «Голову долой». Курс называет это моим эго. Я прозвала его болтливым другом.
Сегодня шесть раз по две минуты я сознательно выбираю не видеть ничего, кроме любви.
Во всем. Если болтливый друг начнет трепаться, как это обычно бывает, я поставлю под сомнение источник и пойму, что если то, что он говорит мне, пугает меня или заставляет усомниться в собственной ценности, то это просто – как это называет Фолкнер – мой штамп на реальности.
30
Всевышнее Просветление и я: история любви
Чувство покоя и благополучия разлилось по ее венам.
Энн Пэтчетт
Пока я завтракала со своей подругой Джуди, она спросила, готова ли я поучаствовать в эксперименте. Она использовала 36 вопросов психолога
