концов замолкнет. Вероятно, этого не произойдет. Но поскольку я понимаю, что он всего лишь шум, то могу его определить, могу сказать: «Ой, да ну?», когда он включает свою невыносимую пластинку.
Вся моя жизнь была попыткой обрести свободу – свободу от самого себя, свободу от собственных страхов.
Хелен Миррен
Меня как журналиста учили, что лид (первый абзац) любой статьи – это мой большой шанс привлечь внимание читателя. Сразу сообщите им – кто, что, где, когда и как.
«Курс чудес» не делает этого. Он возделывает почву, медленно подготавливает меня к безумно радикальной идее, что я не столько «наблюдаю реальность», сколько создаю ее.
Я понимаю, почему люди смеются. Это полная противоположность каждому уроку на планете Земля.
Предполагать, что мир не зависит от моих мыслей – тревожно. И как может быть правдой, что большинство моих мыслей бессмысленны? Это звучит абсурдно.
Итак, попытаюсь объяснить.
Любая мысль, подпадающая под одну из следующих категорий, в основном бессмысленна:
Я сам по себе и совсем один.
Я ограничен этим телом.
Если я не вижу чего-то глазами, этого не существует.
Каждая мысль, подпадающая под одну из этих категорий, бессмысленна. Или, скорее, это просто ЛОЖЬ. Это только так кажется, потому что я тайно (или не так уж тайно) обращаю на это внимание.
Первые несколько уроков Курса служат гигантским ластиком, аккуратно удаляющим все бессмысленное. Чтобы освободить место для вещей, которые на самом деле ЯВЛЯЮТСЯ правдой. Например, для легкости и благодати, связи с чрезвычайно живым энергетическим полем, знанием того, что моя цель – освещать темные места.
Урок 16 («У меня нет нейтральных мыслей») рассеивает убеждение, что мысли безрезультатны. Для этого факта НЕТ ИСКЛЮЧЕНИЙ. Каждая мысль либо способствует иллюзии (бессмысленности), либо способствует истине. Вместо того чтобы сталкиваться с реальностью, я на самом деле создаю ее.
17
Измени свою историю, измени свою жизнь
Вселенная, какой мы ее знаем, является совместным продуктом наблюдателя и предметом наблюдения.
Пьер Тейяр де Шарден
Несколько лет назад журнал People отправил меня взять интервью у занявшей второе место конкурсантки в реалити-шоу «Холостяк».
Задача состояла в том, чтобы выяснить, действительно ли реалити-шоу отображают реальность. Хотя нас, репортеров, учат быть объективными и просто констатировать факты, я достаточно сообразительна, чтобы понимать, что реальность, как и красота, находится в сознании смотрящего.
«Холостячка», у которой я брала интервью, ясно дала понять, что реалити-шоу – это что угодно, только не правда. Сначала продюсеры взяли ее на роль определенного персонажа, определили тип личности (тусовщицу), а затем показали по телевизору только то, что вписывалось в рамки персонажа, оставив все остальное в монтажной комнате.
Даже если мы не телепродюсеры, мы редактируем свой жизненный опыт, чтобы он соответствовал придуманным историям. Например, если наша сюжетная линия говорит, что наш босс – плохой, мы направляем информацию, подтверждающую это, в активную часть нашего мозга.
Если наша история состоит в том, что наш любимый человек ленив, все, что соответствует этому сценарию, регистрируется и преувеличивается.
Бессчетное количество хороших вещей, которые делают наш босс и наши партнеры, останутся в монтажной.
Мы их буквально не видим. Точно так же, когда мы верим, что жизнь тяжела или что трудно достать деньги, мы находим доказательства, подтверждающие эту сюжетную линию.
Урок 17 («Я не вижу нейтральных вещей») – важный шаг в определении причин и следствий, действующих в мире. Это духовный закон, столь же надежный, как гравитация.
Я притягиваю в свою жизнь все, на чем сосредоточены мои активные мысли.
Вот определенный шаблон:
Я не вижу нейтрального______________________, потому что мои мысли о ________________ не являются нейтральными.
Сегодня я трижды осмотрелась и признала, что я не вижу ничего нейтрального.
Все дело в любви и том, как мы все связаны.
Марк Уолберг
В 2018 году Эллен Помпео (вы, наверное, знаете ее как Мередит Грей из «Анатомии страсти») стала самой высокооплачиваемой актрисой телевизионной драмы. Она завершила контракт с крутым гонораром в 575 000 долларов за серию. Неплохо для ребенка из семьи рабочих из Бостона, чья мама умерла от передозировки, когда дочери было всего пять лет.
Это также отражает урок 18: «Не только я испытываю последствия своего видения».
В интервью The Hollywood Reporter Помпео сказала, что она стала сильнее, наблюдая за Шондой Раймс, создательницей «Анатомии страсти». По мере того как собственная сила Шонды росла, когда она стряхивала оковы старой парадигмы (ощущения недостойности; того, что ей не платят так же хорошо, как ее коллегам-мужчинам), Эллен тоже смогла вырасти.
И это только отправная точка для того, чтобы не быть одиноким из-за последствий своего восприятия.
Фактически большинство моих взаимодействий с другими людьми происходит в нефизической сфере. Все эти мысли, которые, как мне кажется, я держу при себе, не совсем личные. С тем же успехом я могла бы прокричать их во всеуслышание. Все все равно получат сообщение.
Сознаю я это или нет, но я подключена к гигантской базе данных и постоянно обмениваюсь энергией не только с теми, кто находится в моем ближайшем окружении, но и со всеми существами на планете.
Сегодня после трех-четырех быстрых занятий, я осмотрюсь, выберу пару случайных предметов и скажу:
«Я не одинока в том, что переживаю последствия того, как я вижу ______________________________».
Например, я не одна ощущаю последствия того, как я вижу эту африканскую маску, эти солнцезащитные очки или эту бутылку с водой.
То, как я вижу эти вещи, влияет на то, как их видят другие. Возможно, это не очень полезная концепция, когда речь идет о бутылках с водой, но подумайте, как уместно и здраво изменить то, как я вижу, скажем, серийного убийцу или безжалостного диктатора. Или, если на то пошло, жуткого комментатора в Facebook [6], который назвал меня полной идиоткой и мошенницей религии Нового Века.
19
Сотрудник полиции внутри твоего мозга
Я люблю плавать в великом вопросе о том, что реально, что происходит здесь, в этой штуке, называемой жизнью.
Грейс Белл
Итак, есть еще одна песчаная ловушка реальности, из которой нам нужно выбраться. В течение многих лет мы знали, что наш мозг
