— Не сразу, не сразу, — отмахнулся Родион. — Для начала кое-что расскажи. Как тебя зовут?
— Александра.
— Александр, значит.
— Нет, Александра. Я — женщина.
— Ладно, я тебя Сашкой называть буду, — Родион нашел компромисс.
— На Сашку я согласна. Но почему ты забыл, как меня зовут? Бруно должен был знать.
— Я же изменился внешне, верно?
— Да, как и обещал, что найдешь новое тело.
— Вот видишь. Процесс переселения душ, — Родион почесал затылок, пытаясь вспомнить, что он когда-то прочитал в «Страшных газетах», он любил читать всякую ерунду, — явление достаточно сложное. Не все участки мозга поддаются перезаписи. Вот в лобных долях — все помню, а в мозжечке — нет.
— Раньше ты по-другому об этом говорил.
— Ну, так то раньше… Каким я раньше был, расскажи?
— Среднего роста, черноволосый.
— А возраст?
— Сорок три.
— Я был знаком с твоим братом?
— Как же, конечно…
— Твой брат мне поставлял… ну, то, что там в банках, наверху?
Кивок головы.
— А с Валентином Семеновичем, школьным приятелем твоего брата, я тоже знаком?
— Нет.
— И никогда не говорил о нем? — Только когда рассердился, узнав, что Вильгельм ему проболтался.
— А о чем он проболтался?
— Когда мы гостили у них, брат сказал Валентину Семеновичу, что продает тебе разные органы. Валентин Семенович его долго обо всем расспрашивал, узнавал, как это делается, много ли можно на этом заработать. Он напоил брата, а Вильгельм, когда напьется, все рассказывает. Поэтому он никогда не пьет с посторонними.
— Я был очень зол на Валентина Семеновича? Говорил, что убью его?
— Не помню… Ты только меня ударил, а я заплакала, так как ни в чем не была виновата. Просто подслушала их разговор.
— Хорошо, опиши мне, что происходило в последние дни, перед тем, как я исчез?
— Ты сказал, что болен, что скоро умрешь, если не подыщешь себе новое тело. И потом, ты сердился, как складываются дела. Тебя заставляют зарабатывать деньги на твоем даре, твоих знаниях, и все эти деньги у тебя забирают. Ты сказал, что тебе надоела такая жизнь. Я плакала и умоляла не бросать меня. И тогда ты предупредил, что подыщешь себе новое тело, вселишься в него, и таким предстанешь передо мной — сильным, красивым и богатым. А потом и мне поможешь стать такой, какой я должна была появиться при рождении, если бы не вмешались силы хаоса. Все дни, пока тебя не было, я приходила сюда и ждала. Я пряталась от того маленького человечка, потому что ты не мог им быть. Ведь прежний Бруно предупредил, что сердце мне подскажет, в каком новом теле ты явишься. И сегодня утром я поняла… А ты не хочешь со мной… меня… потому что… потому что мне дано такое наказание… — и Александр ударил сам себя в низ живота.
— Я бы не назвал это наказанием, — возразил Родион.
— Как ты не понимаешь? — лицо у Сашки пылало, — Вот ты родился с телом и душой мужчины, но если бы только в одном месте, понимаешь, в одном, ты был бы как женщина? А вот я — наоборот…
— Может, ты прав, — задумчиво произнес Родион. — Мир не делится на мужчин и женщин. Мир делится на тех, кто имеет, и кого имеют. Причем половые признаки тут не играют никакой роли.
Послышались глухие удары. Александр встрепенулся. Род посмотрел на часы.
— Пора, — сказал он. — Приехал наш маленький сыщик. Он отвезет нас к твоему брату.
— Зачем? Брат не знает, что я и Бруно… Что я и ты…
— И незачем ему знать о том, что между нами произошло, — охотно согласился Родион. — Я только хочу задать ему один единственный вопрос.
— Какой?
— С какой стати Бруно Ковальский решил выбрать себе новое обличье? Ведь что такое обличье? В наше время не обязательно менять для этого морду лица. Достаточно переклеить фотографии на документах. А я знаю одного самоубийцу, чьи документы куда-то исчезли. Такие дела.
— Послушай, хочу спросить про Бруно… ну, то есть, про самого себя… Я зарабатывал большие деньги на всем этом барахле? — спросил Родион у юноши, когда они возвращались в город.
— Конечно. Не знаю, как во всем мире, но на этом континенте ты — лучший. Только у Бруно можно было найти то, что необходимо и белым, и черным магам, и друидам, и солнечным тамплиерам… Правда, я начинаю сомневаться, тот ли ты Бруно, которого я знала, — заметил Сашка.
— Когда я учился в школе, — мечтательно произнес Родион, — в биологическом кабинете стояла банка с заспиртованным органом, не помню уже каким. Спирт мы с пацанами выпили, и учебное пособие испортилось. А надо было, наверное загнать за большие деньги и уже деньги пропить.
— Важно ведь не просто кусок чего-то, — презрительно пояснил юноша. — Главное, чей он, откуда и когда взят, как сохранен. Как корешки и травы для примитивного знахарства надо собирать в определенное время и в определенном месте, так и то, чем занимался Бруно, требует особых знаний. Скажем, сердце самоубийцы нужно брать на девятые сутки, если они совпали с полнолунием, и филин в эту ночь кричал два раза…
— Что за чушь, — вырвалось у Родиона.
— Этим знаниям тысячи лет, они собраны со всех уголков света. Кто и что будет знать через какую-нибудь сотню лет про шампунь «Хед энд Шолдерс» компании «Проктор энд Гэмбел»? А знания, которые, скажем, донес до нас Парацельс, существовали и в Древнем Египте, и в античной Европе, и у диких племен Африки, и у арабов и цыган.
— А чего он до нас донес? — поинтересовался маленький сыщик, который до этого молчал и лишь изредка отрывался от дороги и озадаченно поглядывал через плечо то на Родиона, то на Сашку.
— Каждая сотворенная вещь имеет два тела — одно видимое, а другое — эфирное. Видимое тело — оболочка, или мумия. Эфирное — вечное, оно не распадается со смертью. Обе субстанции связаны друг с другом, зависят одна от другой. Парацельс учил: «Все, что составляет жизнь, содержится в мумии, и, наделяя что-либо мумией, мы наделяем его жизнью». Вот в чем секрет талисманов и амулетов. Мумии субстанций, из которых они состоят, служат каналами между лицом, их носящим, и жизненной силой, которой они принадлежали. И чем выше жизненная сила, которой принадлежала мумия, тем сильнее амулет. Ведь и современная медицина использует древние знания. Скажем, жизненная сила растения. С чем у вас ассоциируется ромашка? Я имею ввиду не форму цветка и количество лепестков. А астральное тело, эфир. Что-то светлое, нежное, верно?
— Верно, — подтвердил Родион.
— Значит и ваши волосы после того, как вы используете мумию, видимое тело ромашки, приобретут свойства его эфирного тела — станут светлее и мягче. А вакцина — ни что иное, как оболочка вируса. Вводя ее в себя, мы получаем власть над астральным образом этого вируса. И чем выше духовная энергия у живого существа, тем большая власть у того, кто обладает его мумией. Власть над астралом человека, эта вершина, настолько мощная, насколько и опасная…
Родион незаметно покрутил у виска, так, чтобы было видно только сыщику.
— Не скажи, — вдруг возразил мужичок. — Уж про всяких колдунов и магов не говорю — какую газету не открой — всюду реклама. Крутой бизнес, что и говорить. А еще я по телевизору смотрел, как из эмбрионов, ну, которые недоношенные или в результате аборта, делают препараты для лечения. Минздрав поддерживает, лекарства эти за большую валюту продают. Вроде как подобное надо лечить подобным. Скажем, если болят почки, то делают инъекцию тканей из почек этих младенцев. А если придурок, то из тканей мозга…
— Если придурок, ничего уже не поможет, — заметил Род.
— То, о чем вы рассказали — примитивно, — Сашка поморщился.
— Все равно, что пожевать куст полыни, когда у тебя голова болит. А вот если собрать ее в день весеннего или осеннего солнцестояния, промыть в воде горного ручья и разложить провялиться на ограде кладбища, а потом просушить…
— Помедленнее, пожалуйста, я записываю, — хмыкнул Родион.
— Вот тогда повязка из этой субстанции снимет любую мигрень, — закончил как ни в чем не бывало юноша. — Это еще Авиценна знал.
— Слушай, а вот я там видел заспиртованный половой член, — сыщик живо оглянулся, и если бы шоссе не было пустое в такую рань, они бы непременно попали в аварию, — Он-то от чего помогает?..
— От запора, — подсказал Родион — Странно, что брат не приехал, — произнес юноша, когда они остановились у ворот.
— Как это — не приехал? — возмутился Родион.
— Он всегда ставит вот здесь машину, — пояснил Сашка. — Но машины-то нет…
— А где пес? — спросил сыщик уже во дворе. — Еще выскочит откуда-нибудь из кустов.
Овчарку обнаружили на крыльце. Собака мелко тряслась и заскулила, когда Родион почесал ее за ухом.
— Кажется, произошло что-то нехорошее, — задумчиво сказал Род. — Будьте осторожны…
Юноша открыл дверь и вошел первым. И тут же они услышали крик и звук упавшего тела.
