твой поступок и за все, что ты нам рассказал. Ты спрашиваешь, что тебе делать? Мы подумаем. А пока ступай домой. Приди к нам позднее — ближе к вечеру, и тогда мы дадим тебе поручение.
Аббас встал и молча вышел. В палатку вошел Реза. Все трое в задумчивости стали смотреть друг на друга.
— Ну, и что скажете? — спросил наконец полковник у своих подчиненных.
— А вы сами, полковник, что скажете? — спросил в ответ Наги, и в его голосе ощущалась настороженность.
— Думаю, начало положено, — сказал полковник. — Этого следовало ожидать. Если к нам пришел этот человек, то вслед за ним придут и другие.
— Вы так считаете? — с сомнением спросил Наги.
— А ты считаешь иначе? — глянул на него полковник.
— Не нравится мне этот человек. — Наги задумчиво покачал головой. — И то, что он пришел, тоже не нравится. И все его слова — тоже…
— Вот как, — удивленно произнес полковник. — И почему же?
— Не знаю, — сказал Наги, помолчал и добавил: — Мне показалось, что он неискренен. Говорит не то, что думает. А если так, то и цель, с которой он к нам пришел, у него другая.
— И какая же? — хмыкнул полковник.
— Не знаю, — повторил Наги. — А просто… Никто не пришел, а он пришел. Безбоязненно, среди бела дня. Почему?
— Но ведь он объяснил нам почему, — сказал полковник. — «Каракалы» осквернили его дом, ему стыдно их бояться. По-моему, его объяснения вполне логичны и правдивы.
— Но почему он не боится выстрела в спину от «каракалов»? — спросил Наги. — Ведь своим появлением он себя подставляет! Сам себе объявляет приговор! Уж если «каракалы» застрелили тех троих, то что им помешает застрелить и его! Он что же, этого не понимает? Должен понимать… Но тогда почему он не боится?
— Потому что не все в этой жизни трусы, — сказал полковник. — Давайте не будем искать беду там, где ее нет. Лучше подумаем, чем именно он смог бы нам помочь.
Ни Реза, ни Наги ничего на это не сказали. Лицо Резы было безучастным, а Наги лишь с сомнением покачал головой.
* * *
Ближе к вечеру стали возвращаться отправленные на поиск «каракалов» солдаты. Все небольшие отряды вернулись целыми и невредимыми и с одним и тем же известием. Никому не удалось напасть на след «каракалов», никто не обнаружил даже малейших намеков на какие-то следы.
— Что и следовало ожидать, — мрачно прокомментировал это известие Наги.
— Но ведь такого просто не может быть! — раздраженно произнес полковник Хадид. — Судя по всему, «каракалов» много, и все они находятся где-то поблизости! Не могли они уйти далеко за такое короткое время! И следов не оставить также не могли! Когда много людей, обязательно остаются следы! Не по воздуху же они перемещаются!
— Не по воздуху… — задумчиво проговорил Наги.
— В другие поселения также были отправлены отряды вроде нашего! — продолжал горячиться полковник. — У нас с ними договоренность. Если мы обнаруживаем «каракалов», то сообщаем всем другим отрядам об этом по рации. Если нападают на след они, то сообщают нам… Но никто ничего до сих пор нам не сообщил! И нам тоже нечего сообщать… Куда же они подевались, эти «каракалы»?
— Наверно, умеют заметать за собой следы, — сказал Наги. — Хорошо умеют… Обучены такому умению…
— Допустим! — махнул рукой полковник. — Но, опять же, их много! А многим спрятаться сложнее, чем одному! Почему же тогда никто нигде их не видел?
— Наверно, видел, — предположил Наги. — Видел, но нам ничего не сказал. Потому что боятся люди говорить. Все боятся — и в этом поселке, и в других тоже.
Весь этот спор был, по сути, пустым. Ни полковник Хадид, ни его помощники не знали, что им делать дальше. Самым верным было остаться в поселке и охранять его. Но сделать этого полковник с подчиненными не могли. У полковника был приказ — в кратчайший срок разобраться с «неуловимыми каракалами» и возвращаться обратно в город. Шла война, везде были нужны солдаты, а поселков, подобных Шахику, в Сирии много. И к каждому из них солдат не приставишь.
В этот момент вновь пришел Аббас.
— Вот, — сказал он, — я пришел, как и было уговорено.
— Хорошо. — Полковник Хадид потряс головой, отгоняя от себя удручающие мысли.
В самом деле, если явился первый из жителей поселка, кто согласился помогать солдатам, нужно было брать себя в руки и искать возможность напасть на след «каракалов».
— Вот что, — сказал полковник. — Сделаем так… Еще раз созовем жителей поселка, и ты выступишь перед ними. Скажешь, что не побоялся «каракалов» и решил нам помочь. И всех других призовешь к тому же. Думаю, это будет правильно. Глядя на тебя, и другие также захотят нам помочь. Я в этом уверен. И уж тогда-то мы сдвинемся с места. Тогда-то мы нападем на след банды…
Вскоре над поселком поплыл надтреснутый звук куска железа, висевшего на столбе посреди базарной площади. Этот звук был слышен повсюду, и на его неожиданный и тревожный зов стали сходиться недоумевающие жители. Кто звонит в неурочный час, какая беда случилась, что принесет им эта беда?
Когда все мужское население поселка собралось на площади, перед собравшимися выступил полковник Хадид. Он сказал:
— Мы собрали вас по важному поводу. Как все вы знаете, мы прибыли в ваш поселок, чтобы защитить вас от разбойников, которые называют себя «неуловимыми каракалами». В прошлый раз я говорил, что без вашей помощи нам будет непросто. Говорю это я вам и сейчас. Да, непросто! «Каракалы» — наша общая беда! Они разбойники и грабители, а никакие не ваши защитники. И потому они должны быть уничтожены. С вашей помощью — иначе никак. И вот нам уже оказывают помощь.
Полковник взглянул на стоявшего с ним рядом Аббаса. Аббас выступил вперед, окинул взглядом молчаливую толпу и сказал:
— Полковник Хадид говорит обо мне. Меня зовут Аббас, вы все меня знаете. Я решил помочь нашим солдатам. Я рассказал им о «каракалах» все, что знал. Узнаю что-то еще — расскажу и это. Я их не боюсь. И вы тоже не бойтесь. Они разбойники. Они непрошеными пришли в наши дома, ограбили нас, осквернили наши жилища. Разве такое можно терпеть? Разве мы не мужчины? Не сирийцы? Разве мы не должны защищать наши дома? Скажите и вы полковнику все, что знаете о «каракалах». Не бойтесь. Пускай они нас боятся.
Слова, произнесенные Аббасом, произвели впечатление. По толпе пробежал сдержанный ропот. Никто, впрочем, из толпы не вышел, и никто не изъявил немедленное желание помочь. Ну да полковник Хадид на
