– У меня есть план…
– Не говори больше ни слова, сын. Это ненадежный канал связи… Но я рад слышать, что ты уверен в своих силах и в своих людях.
– Я буду действовать ближе к тому времени, которое ты указал в переданном через Малика послании.
– Понял тебя. Мы к этому времени будем готовы ударить в известном направлении, вдоль шоссе. Оттянем на себя силы и внимание. И тем самым облегчим вашу задачу.
– Возможно, этого и не понадобится.
– Ты хороший воин, Карим. Тебе на месте виднее, так что не стану ничего советовать.
Они обменялись еще несколькими фразами, после чего Мухаммед-аль-Джабар дал отбой.
Операция продолжилась около получаса. Все это время Умар стоял близко к изголовью кровати, в которую уложили Малика. Женщина попросила его либо отойти в сторону, либо надеть медицинскую маску и повязать голову свежей банданой. Он нехотя внял ее просьбам: надел марлевую повязку и сменил залоснившийся лоскут материи на отросших волосах на чистый. Его рука лежала на расстегнутой кобуре. Но эта женщина, которую сегодня прибило к их отряду, ни разу не дала повода усомниться в своих добрых намерениях. Равно как в своей врачебной квалификации.
Из собственных скромных запасов, из того, что сохранилось в ее аптечке, Лаура использовала две шприц-ампулы с анестетиком. Сделав аккуратные надрезы, извлекла из-под кожи два небольших осколка… Обработала раны, наложила аккуратные швы.
С третьим осколком ей пришлось повозиться чуть дольше, но она смогла извлечь и его. Рану тоже зашила. А вот четвертый – и последний – осколок, самый маленький, судя по входному каналу, засел глубоко в тканях голени. Чтобы извлечь его с минимальным повреждением тканей, нужен рентгеновский снимок. Но где ж его взять: в хозяйстве местных бородачей X-ray-установки не числится.
Монахиня, женщина средних лет, оказалась хорошей ассистенткой. В молодости она работала медсестрой, и определенные навыки у нее сохранились. Сам пациент, которому надели марлевую повязку, все это время был в ясном сознании и даже пытался шутить со «строгим доктором». Малик в какой-то момент перешел на французский (он на нем сносно разговаривает – сказываются полтора года стажировки во французских ВВС). Лаура с удовольствием перешла на французский, которым превосходно владела. Она легко поддерживала разговор. И, в общем-то, как повелось издревле, заговаривала зубы своему пациенту, чтобы тот не чувствовал боли и не зацикливался на неприятных мыслях или ощущениях. Уколы анестетиков тоже сделали свое дело. Операция, по правде говоря, оказалась не слишком сложной. А сам клиент под местным наркозом почти не ощущал боли.
– Вот и все, – сказал Лаура Мартенс, переведя взгляд с забинтованной ноги на заросшее щетиной лицо этого видного смуглого мужчины. – Вот вам на память…
Она протянула Малику прозрачный самоклеящийся пакетик с тремя извлеченными из его ноги кусочками металла.
– Хотите – оставьте, хотите – выбросьте.
– Ну что, закончили? – спросил Умар.
– Выздоравливайте, – ласково сказала Лаура прооперированному мужчине (на Умара она не обращала внимания). – До утра желательно не вставать, пусть нога побудет в покое. А сейчас вам необходимо поспать.
Она отошла от импровизированной операционной. Сняла перчатки; медсестра слила ей из кувшина воды на руки.
– Женщина, не заставляй меня переспрашивать, – сказал следовавший за ней по пятам Умар. – Это может тебе дорого стоить.
– Извините, я не расслышала сам вопрос.
– Я спрашиваю, ты закончила?
Лаура, выпрямившись, вытерла руки найденной в хозяйстве покойного хирурга салфеткой. Смерила мужчину с хищным профилем спокойным взглядом.
– Закончила, – сказала она. – С ним все будет хорошо.
– Ходить самостоятельно сможет?
– Конечно. Но желательно до утра не тревожить ногу, чтобы швы не разошлись.
Умар подозвал двух охранников.
– Уведите их!..
Амир коротко переговорил с Маликом. Удостоверившись, что с двоюродным братом все в порядке, вернулся в малую пещеру.
Лоялисты с учетом выдвинутого ими же ультиматума прекратили устраивать помехи в радиоэфире. Из динамика рации периодически звучит голос их оператора:
– Маалула, вас вызывает Каламун Три!
– Монастырь, время ультиматума истекает!..
– Маалула, вышлите ваших переговорщиков!..
Карим аль-Джабар жестом отправил двух своих охранников на выход. «Особист» бросил на него вопросительный взгляд. Амир еще какое-то время пребывал в раздумьях, поглаживая ладонью отросшую бороду. Затем, усмехнувшись своим мыслям, сказал, адресуясь своему помощнику:
– А что, хорошая идея, Умар.
– Не понял, амир? О какой идее идет речь?
– Ультиматум.
– А, – Умар кивнул. – Ультиматум.
– Мы выдвинем им свой ультиматум.
– Отличная идея, амир.
– Умар, нужно отобрать пятерых человек из числа заложников.
«Особист» хищно усмехнулся.
– Кого именно, амир?
– Двух из числа местных, мужчину и женщину…
– Понял.
– Одну монахиню, на твой выбор.
– Ясно.
– Журналиста… или кто он там такой…
– Того, что с группой Малика привели? Канадец?
– Да.
– Пятый и последний?
Карим аль-Джабар посмотрел в сторону прохода в центральную пещеру, где недавно прошла успешная операция.
– Лаура Мартенс, – сказал он. – Пусть она будет пятой.
Умар довольно осклабился.
– Этих пятерых приготовишь как следует – пусть им наденут мешки на головы, руки связать.
– Будет сделано, амир.
– Но сначала вызови по рации «Каламун Три», – распорядился Карим аль-Джабар. – Пусть высылают переговорщиков: будем ставить им свои условия.
Группа «Бастион» имеет на Кипре собственную недвижимость, приобретенную задолго до того дня, когда было получено нынешнее задание.
Еще несколько лет назад была приобретена квартира – вернее, таунхаус – в Ороклине, это северный пригород Ларнаки. Во время местного «банковского кризиса» Кэп распорядился прикупить еще два жилых объекта на острове. В командировку на остров были отправлены специальные люди. Они присмотрели годную для нужд «Бастиона» виллу неподалеку от Соленого озера (четверть часа езды до аэропорта), а также приобрели дом в небольшой деревушке, расположенной рядом с так называемой зеленой линией. Недвижимость оформили через местного адвоката на кипрскую фирму-прокладку. А уже через нее завели на московскую консалтинговую компанию, которая служит для легального прикрытия особо ценных сотрудников.
Под вывеской этой небольшой московской консалтинговой фирмы – и под вывесками еще дюжины российских и иностранных фирм и фирмочек – действует засекреченное элитное подразделение, способное автономно решать самые сложные задачи. Как внутри страны, так и за ее рубежами. Для выполнения заданий за пределами России подготовлена соответствующая база: на сотрудников фирмы по иностранным паспортам и под разными фамилиями оформлена недвижимость в ряде стран, открыты счета, приобретены офисные помещения, транспорт, снаряжение и т. п.
Именно в «родной» коттедж, расположенный в каких-то трех километрах от поселка Элина, и поехал Лобанов после того, как убедился, что «клинеры» благополучно снялись с чужого объекта и что за ними не пустили хвоста…
Ветров и Алиса приехали на эту виллу гораздо позже, чем их третий напарник. Им пришлось предпринять некоторые – уместные в их положении – меры предосторожности.
«Бастионовцы» оставили фургон в арендованном фирмой гараже на окраине города. Там же, в боксе, переоделись. Рабочую форму и клинерские причиндалы забирать не стали, сложили внутрь фургона, который заперли и поставили на сигнализацию. Если машину попытаются вскрыть посторонние, к примеру, вышибить стекло, сработает оригинальная – в некотором роде – противоугонная система. С выдержкой в шестьдесят секунд будут активированы три микровзрывателя. От них сработают термопатрон и две шашки. Сильного пожара не будет, соседние гаражи точно не пострадают. Но синий фургон с рекламными надписями на бортах выгорит до металла вместе с хранящимся внутри содержимым.
Оставшиеся неизрасходованными «баги» и прочие шпионские штучки переложили в рюкзачок, который хранился в этом же гараже.
Оба сотовых телефона, с виду «бэушные», устаревших конструкций, – те самые, которые брали с собой на дело, разобрали. Извлеченные «симки» привели в негодность. Несколько позже Крякер удалит из базы данных местного сотового оператора эти два номера и потрет аккаунты, связанные с ними. Иными словами, эта ниточка, если кто-то попытается впоследствии потянуть за нее в надежде распутать весь клубок, будет оборвана.
Алиса приехала на виллу раньше своего коллеги. Стрелки на наручных «Картье» показывают десять минут одиннадцатого. Стемнело; духота теперь не так ощущается, как это было днем. На зеркальной поверхности озера отражаются огни фонарей набережной. Воспользовавшись брелоком, Алиса открыла вначале ворота, а затем и пристроенный сбоку от особняка гараж, рассчитанный на три машины.
