Пойду пройдусь, решил он. До назначенного Аллой срока оставалось еще двадцать минут. Стас пробрался между столиками, задрав нос, прошел мимо умолкших в его присутствии пьяных гостей и оказался в коридоре.
– Вот сюда, если желаете, – кто-то из прислуги услужливо указал Стасу путь к уборной.
Отлично, это как раз то, что нужно – в сортире на него пялиться никто не будет, и он с комфортом проведет время в ожидании аудиенции. От свежих и терпких запахов освежителя защипало в носу, Стас расчихался и уединился в кабинке, достал мобильник. Девайс выбивался из общего антуража – старая верная «Нокиа» не гармонировала ни с костюмом, ни с часами. «Надеюсь, этого никто не заметит». Стас уселся на опущенную крышку и набрал номер.
– Да, – ответил Роман, – нормально все. Тебя ждем, здесь спокойно, всем на нас наплевать. Нам тоже.
– Отлично. – Стас зажал мобильник в руке, посидел в тишине и покое, уставившись на потолок. Сорок минут, сорок минут… На разговор уйдет еще десять или пятнадцать, и надо сделать так, чтобы она сама пошла с ним к машине. Аргументы еще есть, но их немного, надо как-то убедить Огаркову… Ладно, пора.
Стас толкнул дверцу кабинки и оказался лицом к лицу с мордоворотом в коричневом костюме. Громила оглядел Стаса, разжал челюсти и пробурчал:
– Пошли, хозяйка ждет. – А сам уставился на дешевый мобильник в руке Стаса.
Тот демонстративно покрутил телефон в пальцах, состроил что-то вроде ностальгической гримасы и бережно положил трубку в карман. Кому какое дело до причуд богатого человека? Стас вышел в услужливо открытую охранником дверь и зашагал по коридору.
Одна дверь, вторая, за которой «касса», третья, четвертая… За ней поворот, еще десяток шагов вдоль глухой стены и последняя дверь, из-за нее слышен смех, стук каблуков по полу и звон посуды. Охранник постучал, приоткрыл створку и тут же убрался к стене, качнул коротко стриженной башкой, мол, заходи. Стас толкнул створку и перешагнул порог.
Благотворительность – тяжелый труд, и важно вовремя сделать паузу, чтобы не надорваться. Утомленная сбором пожертвований, Алла Огаркова лежала на светлом диване, задрав ноги в туфлях на длинных шпильках на мягкий валик подлокотника. Вокруг принцессы суетились «матрешки», уже без платков, растрепанные и раскрасневшиеся. Увидели Стаса, напустили на себя отстраненно-вдохновенный вид и быстренько ретировались, прикрыв дверь.
– Прошу, присаживайтесь, – Алла указала Стасу на пустое кресло, – налейте себе что-нибудь и мне заодно.
Она подвинула Стасу пустой бокал и закинула руки за голову. От выбора впору было растеряться, бутылок на столе полно, от водки трех видов до французского шампанского, многие почти пусты. «Неслабо!» Стас вылил остатки шипучего напитка в бокал и церемонно подал его Огарковой.
– Благодарю вас, – не поднимаясь с дивана, она осушила почти половину и, повернувшись к Стасу, еще раз осмотрела его с ног до головы.
Стас улыбнулся ей, оторвал от кисти крупную ягоду красного винограда, кинул себе в рот. Алла допила шампанское, приподнялась на локтях, посмотрела на стол и откинулась обратно на подушки.
– Итак… Простите, вы так и не назвали свое имя. Может быть, вы наконец раскроете свое инкогнито… – запинаясь, проговорила Огаркова.
Да подавись! Он застегнул пиджак, поднялся с кресла и произнес:
– Разумеется. Меня зовут Нестеров Станислав, я сегодня прилетел из… – Он умолк, видя, как Огаркова наморщила нос.
– Мне это неинтересно, подробности оставьте для моего мужа. Вы все обсудите с ним при встрече…
«Что?! – едва не заорал в лицо Огарковой Стас. – При встрече?»
Но вместо этого улыбнулся скромно и вкось сел в кресло. Вихрь в голове бил по вискам, застилал глаза туманом, лишал способности слышать, видеть и рассуждать. Как просто, как все, оказывается, просто – поманить эту зубастую ведьму дорогой безделушкой – и пожалуйста, у тебя в руке билет на рандеву с убийцей… Открытие настолько огорошило его, что Стас не сразу разобрал смысл обращенных к нему слов:
– Я ничего не могу вам гарантировать на сто процентов, но мой муж устроит так, что премьер-министр найдет время, чтобы поговорить с вами. Вам придется задержаться в Москве, подготовка вашей встречи займет месяца два. Анатолий – очень занятой человек, и как вам должно быть известно… И вы не один, придется постоять в очереди, – хихикнула Огаркова и потянулась к бутылке с водкой, ловко свернула крышку и плеснула в пустой бокал немного огненной воды.
– Подождите, – остановил ее Стас, взял с нижней полки столика еще одну бутылку брюта и открыл ее, как положено – с пробкой в потолок, с пеной и потоками дорогого вина на ковер.
Огаркова взвизгнула, подставила бокал и, не морщась, выпила коктейль. Стас поставил бутылку на стол, пересел в другое кресло, поближе к пьяной жене убийцы.
– Алла, я вам очень благодарен, я даже не знаю, как вам выразить это, в каких словах… – он застеснялся, принялся комкать в пальцах бумажную салфетку.
– У вас это прекрасно получается и без лишних слов. – Огаркова покрутила в коротких пальцах пустой бокал, протянула его Стасу и надула губы.
«Не вопрос». Остатки брюта мгновенно оказались в бокале, Огаркова подняла его, оскалила в улыбке хомячьи зубы и осушила емкость. Стас забрал у нее посуду, поставил на стол.
– Алла, я был бы рад сделать еще один взнос в ваш фонд… Больные дети, они страдают, наш долг помочь им, и ваше благое дело… – Все, поток приличествующих моменту слов иссяк. Но Огаркова прекрасно поняла его, кое-как уселась на диване и поморгала осоловевшими от выпитого глазами.
– Я не рассчитал, не подготовился должным образом, – забормотал Стас, – я не думал, что вы будете столь любезны и отзывчивы…
Огаркова икнула и уставилась на стол. В зоне ее досягаемости оказались сразу две бутылки – с виски и ромом. Алла подумала и потянулась к первой. «Отличный выбор», – хмыкнул Стас, перехватил вискарь и щедро плеснул его в пустой бокал.
– Выпейте со мной, – потребовала Огаркова, – немедленно. Я распоряжусь, чтобы нам принесли что-нибудь поесть. Эти мерзавки сожрали все, словно их год не кормили.
Она повернулась к двери, но Стас схватил ее за руку и осторожно сжал запястье. Огаркова уставилась на «тюменского бизнесмена» круглыми пьяными глазами.
– Может, позже? – вкрадчивым голосом предложил Стас. – А сейчас я бы хотел, если вы позволите…
Огаркова смотрела на Стаса и руку отнимать не торопилась.
– Взнос, – напомнил он ей, – еще один, почти как первый.
– А вы не дурак, Станислав, – совершенно трезвым голосом произнесла Огаркова, расхохоталась и протянула вперед свободную руку ладонью вверх.
– Понимаете, я все оставил в машине, она внизу, на паркинге. Если вы позволите, я немедленно отправлюсь туда, но не знаю, смогу ли сам выбрать то, что устроит именно вас…
Огаркова оперлась на его руку, поднялась на ноги и постояла, покачиваясь на шпильках, несколько секунд. Потом сделала неуверенный шаг к двери, потом еще. Стас, поддерживая ее, распахнул дверь и вывел в коридор. От стены отклеился охранник, шагнул навстречу парочке.
– Здесь жди, – махнула на него Огаркова, – не лезь, я скоро.
Она подобрала подол длинного белого с голубым платья, взяла Стаса под руку и посмотрела ему в глаза снизу вверх.
– Вы умеете убеждать, господин Нестеров. По регламенту время встречи с премьером составляет пятнадцать минут. У вас будет полчаса, обещаю.
– О большем я не мог и мечтать! – Стас повел Аллу к лестнице, помог ей преодолеть скользкие опасные ступеньки, под взглядами персонала и гостей провел по гулкому холодному холлу к подземному гаражу. Огаркова шла, ни на кого не глядя, царственно кивала избранным и смотрела прямо перед собой. Монастырская выучка оказалась сродни казарменной, со стороны никто не мог даже предположить, что госпожа Огаркова еле переставляет ноги и вот-вот свалится, если бы не заботливый спутник.
Стас отвлекся только один раз, достал мобильник и прошептал, отвернувшись в сторону:
– Подготовьте все, быстро. Через две минуты, – и обольстительно улыбнулся жене чиновника.
Роман и Михаил выстроились у машины, с непроницаемыми лицами встретили парочку, захлопнули задние дверцы. И одновременно оказались на своих местах.
– Ну? – нетерпеливо произнесла Огаркова. – Что у вас? Показывайте!
И глупо фыркнула, увидев в руках у Стаса наполненный желтоватой жидкостью шприц без иглы.
– Что это? – захлопала глазами она. – Зачем? Мы будем играть в доктора и пациента? Я знаю правила… – проговорила она и потянулась к шприцу.
– Заткнись! – осадил ее Стас. – Это серная кислота. Она поражает кожу, слизистые оболочки, дыхательные пути и вызывает химические ожоги с поражением органики. Будешь рыпаться – у тебя на лице останутся только кости и зубы. Через один. А будешь послушной девочкой, – Стас помедлил, глядя, как меняется выражение лица Огарковой, – я подумаю, что с тобой сделать. Погнали.
