Оказывается, час пик начинается в московском метро ранним утром. Еще не было шести, когда Стас кое-как уместился в вагон, пробрался к дальней двери и привалился к поручню. Закрыл глаза, задремал, окруженный толпой, и не сразу сообразил, что в кармане звонит мобильник. Что-то случилось! Он кое-как вытащил телефон, посмотрел на экран. Номер незнакомый, что бы это значило, интересно?
– Да, – буркнул он в трубку, не стараясь скрыть раздражения, – слушаю, говорите.
Собеседник помолчал, кашлянул и с едва заметным акцентом, чуть растягивая гласные, шепеляво заговорил:
– Господин Огарков желает встретиться с вами. Назовите ваши условия.
– Вот ему и назову, – все еще сонным голосом произнес Стас, – ему лично, а не его шестерке. Пошел вон, пес, хозяина зови!
– Он в Брюсселе. – Голос говорившего дрогнул, Стасу даже показалось, как скрипнули зубы собеседника. Сон как рукой сняло, настроение резко пошло вверх.
– Вот когда приедет, тогда и поговорим. Отвали. – Он уже хотел нажать кнопку «отбой», когда человек с той стороны произнес:
– Я – его доверенное лицо. Говорить с ним – все равно что говорить со мной. Назовите место и время встречи, сумму, и мой хозяин выполнит все ваши условия. Ему дорога жизнь этого ребенка. Надеюсь, вы меня понимаете.
«Еще как!» – едва не заорал на весь переполненный вагон Стас, все вокруг на миг заволокло мутью, надпись «Не прислоняться» превратилась в грязную полосу.
– Я подумаю, – ответил Стас, – и перезвоню. Передай хозяину, что его выродок жив. Пока жив.
Квартира встретила тишиной и покоем, даже урода не слышно, все спят. И пока ничего не знают. Из кухни послышался тихий шорох, Стас шагнул туда, приоткрыл дверь. Идиот лежал на полу, раскинув руки, и скалился во сне. У стены на табуретке сидел Роман. Согнулся так, что волосы касаются колен, ноги поджаты, рук не видно. И вдруг он рывком выпрямился, опустил их, левая выше локтя перетянута ремнем, в правой шприц. И снова эта улыбка, от которой мороз по коже. Стас перешагнул через распростертого на полу урода и вырвал шприц из руки Романа. Поздно, содержимое ушло в исколотую вену, под подошвой ботинка хрустнула ампула.
– Зачем? – еле слышно произнес Стас. – Роман, зачем тебе это? Ведь скоро все закончится, ты вернешься домой с деньгами, начнешь новую жизнь. Не надо, уезжай хоть сейчас, я сам разберусь…
Веки Романа дрогнули, он приоткрыл глаза, улыбка исчезла.
– Не спрашивай меня, – произнес он побледневшими губами, – я не могу. Не могу… – Голова мотнулась к стене, Роман прижался виском к обоям и затих.
Стас, стараясь не шуметь, потащил друга в комнату, уложил на кровать. А сам вернулся в кухню, сел на подоконник и стал ждать, когда проснутся братья. Урода нельзя бросать одного, надо, чтобы с ним был кто-нибудь. А время не ждет, Стасу надо идти, бежать, мчаться – остался последний штрих, последний пазл к картине, которая почти сложилась этой ночью.
До клуба Стас добрался к полудню, вошел в знакомый зал, осмотрелся. Ничего не изменилось, даже Игорь все такой же злой и недоверчивый.
– Связист? – удивленно, даже разочарованно протянул тот вместо приветствия. – Надо же, живой! Каким ветром в наши края? Как сам? – И двинулся в обход бывшего ученика.
– Нормально, – Стас смотрел в одну точку перед собой, – помощь твоя нужна. Оптику хочу купить, плачу́ любые деньги, если за три дня управишься. Называй любую сумму, аванс готов выдать немедленно.
– Оптику? – удивился Игорь. – В смысле, очки? Видишь, что ли, плохо? Так тебе к врачу надо, к окулисту, – дурковал он по привычке.
– «СВД» достать можешь? – оборвал инструктора Стас и добавил: – Сумму сам назови. Или тебе деньги не нужны?
– Деньги всегда нужны. – Игорь врезал по боксерскому мешку левой рукой, отскочил, добавил еще раз и остановил снаряд. – Но три дня мало. Я не успею.
– Постарайся. – На лавку легла пачка евро, сверху ее накрыла рублевая «котлета». Игорь глянул на Стаса, в огромное, во всю стену, зеркало на себя, сдернул с шеи полотенце и швырнул его на лавку поверх денег.
– Номер тот же?
Стас кивнул в ответ и направился к выходу.
– Я позвоню, – проговорил Игорь в спину.
Три дня показались вечностью, он старался поменьше бывать дома, уходил утром, возвращался уже в темноте. И таскался с утра до вечера по окраинам города, облазил все пустыри, заброшенные стройки, старые парки и стадионы. А решилось все в один день, когда Михаил привез Стаса на берег Москвы-реки. Здесь – он сразу понял, где умрет Огарков. Да и самому тут навсегда остаться не грех, место красивое – высокий берег реки, березы окружают заброшенное футбольное поле. За голыми ветками деревьев на той стороне реки высятся трубы ТЭЦ, под ними – покрытые граффити заборы, склады, терминалы. И над всем – небесно-голубые купола белоснежной церкви.
– Спасибо. – Михаил не ответил, завел двигатель и повел машину по разбитой бетонке к Каширскому шоссе. Стас смотрел в окно на плывший навстречу поток машин, на подсветку витрин, на заполонившие тротуары черно-серые толпы людей.
– Долго еще? – в который раз спросил Михаил. Он изнывал от безделья, озверел, как и все остальные, от вынужденного соседства с идиотом. Стас снова пожал плечами – сейчас от него ничего не зависело, он мог только ждать. И был готов отдать первому встречному все свои деньги, чтобы Игорь позвонил немедленно.
Тот дал о себе знать к вечеру третьего дня, поинтересовался здоровьем Стаса, его платежеспособностью и пригласил на рандеву в район Таганки.
– Да хоть сейчас, – предложил он в ответ на вопрос о времени встречи, и Стас согласился.
– Вместе поедем, – Михаил произнес это таким тоном, что перечить Стас не решился.
Романа и Лешку оставили на хозяйстве, сами потащились по забитому пробками городу на другой конец Москвы. Михаил остался в машине у торгового центра, Стас вошел в фойе. Игорь ждал его, привалившись к стене рядом с парфюмерным бутиком, и с упоением ел шоколадное мороженое в вафельном стаканчике. Увидел покупателя, бросил мороженое в мусорку, вытер губы и пальцы платком.
– Пошли, – бросил он и зашагал через толпу.
Стас двинулся следом. На улицу вышли через боковой выход, нырнули во дворы. Попетляли по нечищенным дорожкам мимо замерзших под сугробами машин и детских площадок, вошли в подъезд нежилого дома. В нем не светилось ни одно окно, многие стекла были выбиты, рамы и двери висели на одной петле.
– К сносу готовили, – пояснил Игорь, – да передумали. Давай за мной.
Его «Фольксваген» стоял у торцевой стены дома, Игорь открыл машину, показал Стасу на заднее сиденье. Сам сел на водительское место и вытащил откуда-то снизу небольшой чемоданчик, по виду похожий на сумку для ноутбука. Стас посмотрел на нее, потом глянул на Игоря. Тот прикинул вес чемоданчика в руках, ухмыльнулся и потянул за язычок «молнии».
– Я что подумал, – обстоятельно излагал он суть дела, – «свирель», конечно, хорошая вещь, но здоровая больно, неудобная. Весло веслом, игрушка не для города. А вот это то, что тебе надо. Сюда смотри.
Из чемоданчика появились ствол со ствольной коробкой, приклад, оптический прицел. Игорь ловко собрал их, и за полминуты детали стали единым целым – небольшой, не более метра в длину, снайперской винтовкой.
– «Винторез», он же бесшумный снайперский комплекс. Идеальная вещь для городских условий. Глушитель является частью ствола, за счет чего снижены масса и габариты оружия. Держи.
«Винторез» лег Стасу на руки. Он вскинул винтовку, прицелился, повернулся в салоне, держа оружие на изготовке.
– В магазине пули со свинцовым сердечником, начальная скорость полета – почти триста метров в секунду, – перечислял Игорь ТТХ винтовки, – с четырехсот метров комплекс поражает цели в бронежилетах второго-третьего классов. Ты не смотри, что она легкая, спецы ее так и прозвали – «игрушка». Я ее в горах первый раз попробовал и влюбился на всю оставшуюся жизнь. С трехсот метров и каску армейскую пробивает, и сосновую доску в двадцать миллиметров. Ну как? Пробовать будешь?
Игорь вытащил из чемоданного кармашка десяток патронов и снарядил пластиковый магазин.
– Буду, – ответил Стас и выбрался вслед за Игорем из машины, не выпуская «игрушку» из рук. Оружие словно сделали по его мерке – приклад, оптика, тугой послушный спусковой крючок. Все пули легли почти в центр прибитой к стене подвала мишени, до которой пришлось добираться минут пять через груды мусора и провалы в полу. Стас обернулся в темноте, посветил фонариком.
– Стометровка, – пробубнил Игорь и зашипел от боли, подвернув в темноте ногу. – Ну как тебе? Берешь?
– Да, – не задумываясь, согласился Стас.
Они вернулись в машину, Игорь дважды на глазах ученика собрал и разобрал винтовку, показал, как чистить и что делать в случае, если заклинит патрон. Стас слушал инструктора вполуха – к чему подробности, если «винторез» стоимостью в половину московской квартиры куплен ради одного выстрела? Он расплатился с Игорем, забрал чемоданчик и направился к торговому центру.
