Агентство недвижимости располагалось в том же здании, что и гостиница. У Люси оказался ключ, которым она открыла железную дверь, ведущую в другое крыло. Прямо за дверью их уже ждал голубоглазый улыбчивый молодой человек в хорошо отглаженном светлом костюме, голубой рубашке и светлом галстуке.
– Господи Кипнис, – представила его Люся и спросила: – Вы вернетесь в гостиницу? Или сразу поедете смотреть недвижимость?
Слепой перевел вопрос для Ганса и Хелен, и те тут же закивали:
– Сразу, сразу поедем смотреть.
– Тогда я с вами прощаюсь, у меня там еще много дел, – стараясь выглядеть строгой и озабоченной, сказала Люся и, помахав ручкой, добавила: – Гуд бай!
– Гуд бай! Гуд бай! – закивали шведы.
Люся развернулась и скрылась за ведущей на этаж гостиницы железной дверью.
– Что именно вы хотели бы приобрести? Участок земли, домик или, может быть, исторический памятник? – тут же взялся за работу Кипнис.
– А что, и исторические памятники покупают? – удивился Слепой.
– Еще как! – загорелся Кипнис. – Ведь исторический памятник можно прекрасно переоборудовать в ресторанчик, или, как вот мы, в гостиницу и офисное помещение.
– Так что, – поинтересовался Слепой, – мы находимся в историческом здании?
– Да, – с гордостью сказал Кипнис. – Даже мемориальная доска прибита у входа.
– Нас интересует дом с небольшим участком земли, с красивым видом, – сказал Слепой.
– О’кей! – кивнул Кипнис и со знанием дела добавил: – Я так понимаю, оформляем на вас?
Слепой подтвердил:
– На меня.
– А они согласны? – с некоторой тревогой спросил Кипнис. – А то, знаете ли, некоторые иностранцы думают, что они приобретают недвижимость для себя, а когда доходит дело до оформления документов, начинают возмущаться.
– Нет-нет, у нас все оговорено, – поспешил успокоить его Слепой.
– А каковы средства, которыми вы располагаете? – спросил Кипнис.
– Средств достаточно, – уверенно сказал Слепой.
Поскольку разговор велся по-русски, Ганс чуть напрягся. Но Слепой в общих чертах пересказал ему разговор, и тот махнул рукой. Еще в поезде Слепой успел предупредить и Ганса, и Хелен, чтобы они пока что не выказывали интереса к могиле вещего Олега.
– Ну что ж, поедем смотреть недвижимость, – сказал Кипнис. – Спуститесь по лестнице и подождите меня у входа. Заодно и надпись на мемориальной доске прочитайте.
У входа действительно висела массивная мраморная доска, на которой золочеными буквами было написано: «Жилой дом. Памятник культуры XIX столетия. Охраняется государством».
Слепой перевел надпись для Ларсонов, но поговорить на эту тему они не успели, поскольку Кипнис уже махал им рукой, приглашая садиться в его серебристый джип «чероки». Ларсоны устроились на заднем сиденье, а Слепой – рядом с водителем.
– Домик там скромный, – пожал плечами Кипнис и добавил: – Зато земля… Она уже сегодня стоит прилично, а завтра ей и вовсе цены не будет.
– Что в ней – нефть или золото? – не сдержав скептической улыбки, поинтересовался Слепой.
– Можно и так сказать… – проговорил господин Кипнис, притормозив у покосившихся ворот, за которыми виднелся утопающий в кустах сирени небольшой бревенчатый домик с шиферной крышей и печной трубой. На месте, где когда-то был огород, теперь были разбиты несколько грядок с чесноком. Вся остальная земля зарастала сорняками.
Как только они остановились, из калитки выбежали два белобрысых веснушчатых мальчугана лет десяти – двенадцати в измазанных землей спортивных костюмах и кедах и, подскочив к вышедшему из машины Кипнису, наперебой заговорили:
– Дядя Валик, дядя Валик! Мы сегодня еще несколько штучек откопали в том же месте! Хотите посмотреть?!
– Сейчас посмотрим… – сказал Кипнис, жестом приглашая всех войти во двор.
Собака, свободно разгуливавшая по двору, несколько раз гавкнула, порычала, но, как только один из мальчишек цыкнул на нее, поджала хвост и, потеряв к происходящему всякий интерес, спряталась в своей будке.
Мальчишки повели приезжих к небольшой беседке, где на столе были разложены какие-то ржавые железки, среди которых выделялась довольно большая, почерневшая от времени брошь с красными камешками.
Ганс и Хелен принялись что-то оживленно обсуждать по-шведски. Слепой смог разобрать лишь «вещий Олег», но этого ему хватило, чтобы одернуть Ганса:
– Я же вас просил!
– О, да-да, – тут же откликнулся тот, – я больше не буду.
– А что, они разве понимают по-шведски? – удивилась Хелен.
– Это неважно! Важно, чтобы вы не проявляли столь бурно свой интерес. Лучше молчите, – попросил Слепой, следя за Кипнисом, который, отведя мальчишек в сторону, что-то им сказал.
– Ну как? – спросил Кипнис, вернувшись к беседе.
– А что это? – решил прикинуться чайником Слепой.
– Как «что»? – в свою очередь удивился Кипнис. – Это археологические ценности, и не просто ценности, а, похоже, ценности из легендарной могилы вещего Олега. Они понимают по-английски? – спросил он у Слепого.
Тот кивнул, думая о том, что сейчас Гансу и Хелен предстоит нелегкое испытание.
– Вы что-нибудь слышали о вещем Олеге? – спросил у них Кипнис.
Ганс и Хелен старательно покрутили головами:
– Нет.
– Присаживайтесь, – предложил Кипнис, указывая на лавочку у стола, на котором лежали железки. Хелен и Ганс в буквальном смысле слова пожирали их глазами.
Когда все сели, Кипнис принялся вдохновенно вещать:
– Это наш русский князь, легендарный герой…
– Он варяг! – первой не выдержала Хелен. – Он варяг, а не русский!
– Так вы слышали о вещем Олеге? – напрягся Кипнис.
– Только имя… только имя… – поспешил уточнить Ганс.
И Кипнис продолжил:
– Если следовать нашей «Повести временных лет», Олег был родичем, некоторые утверждают – шурином Рюрика. Поскольку Игорь Рюрикович был еще мал, именно Олег начал княжить в Новгороде в 879 году. А уже в 882 году пошел со своей дружиной на Смоленск и Любеч, по Днепру спустился к Киеву, там в то время княжили варяги Аскольд и Дир…
– Вот видите, и в Новгороде, и в Киеве княжили варяги! – гордо произнесла Хелен, но, взглянув на Ганса, осеклась и покраснела.
Слепой оглянулся и понял, что мальчишки, которые, надо полагать, выкопали эти сокровища, тоже стоят у них за спинами у беседки и слушают.
– Да, Рюрик, Аскольд и Дир действительно, скорее всего, были варягами. Но Олег, и это сегодня почти уже доказано, был русским, – продолжил Кипнис.
– Нет-нет, – скептически улыбнувшись, заметил Ганс. – Это еще не доказано…
Слепой только тяжело вздохнул. Не хватало им еще научной дискуссии…
– Я по профессии историк, – неожиданно признался Кипнис, – и этим вопросом занимаюсь практически с юности. И могу достоверно сказать, что Олег – русский…
– Давайте не будем спорить, давайте по сути, – прервал его Слепой. – Если можно, покороче… Нас мало интересуют научные проблемы. Мы пришли приобрести недвижимость. А короче говоря, купить дом.
Но Ганс и Хелен, очевидно завороженные выложенными на столе артефактами, к которым под пристальным взглядом Слепого боялись притронуться, буквально взмолились:
– Нет, нет, нам очень интересна русская версия жизни нашего варяжского князя Олега, который правил в Новгороде и Киеве…
Слепой только пожал плечами. Он знал, что не очень-то весело спускаться в катакомбы вечером или вообще ночью. А тут еще небо затягивали тучи и начинало парить, как перед дождем, хорошим дождем, таким же, какой, очевидно, прошел и прошлой ночью.
– Хорошо, буду краток! – сказал Кипнис и заговорил быстрее: – Олег высадил часть дружины на берег, а сам, прикинувшись больным, остался в ладье. Варягам же, Аскольду и Диру, которые в то время правили в Киеве, он послал весть, что везет много украшений и бисера и хочет поговорить с князьями о чем-то важном. Когда Аскольд и Дир оказались в ладье, он сказал приблизительно следующее: «Вы неста княжа ни роду княжа, но азъ есмь роду княжа»
Хелен и Ганс вопросительно посмотрели на Кипниса. Тот кивнул и перевел:
– В общем, вы не князья и не княжеского вы роду, а я роду княжеского. А потом Олег показал маленького Игоря Рюриковича и добавил, что он, Олег, князь, а это Рюриков Игорь, княжич. После чего убил Аскольда и Дира. Это Олег сказал: «Да будет Киев матерью городов русских» – и объединил северный и южный центры. Многие не Рюрика, а именно Олега считают основателем Древнерусского государства. Именно Олег подчинил Киеву племена древлян, северян, радимичей. Северяне и радимичи были данниками хазар, но Олег наказал, чтобы они платили не хазарам, а ему.
– Дядя Валик, а ты этим иностранцам про поход на Царьград рассказал? – вдруг подал голос один из мальчишек, которые то подбегали к беседке и слушали слабо понятную им английскую речь, то, гоняясь друг за другом, убегали за дом.
– А что русские историки рассказывают про Царьград? – очевидно разобравшись, о чем говорят мальчишки, заинтересовался Ганс Ларсон.
