один поляк?
Но тут же Ян и приободрился, потому что, ступив на одну из улиц, он увидел невдалеке костел. Да-да, это был самый настоящий костел! Ну а где костел, там и поляки, потому что это именно польский, а не немецкий храм. При этом костел не выглядел заброшенным, и это Яна приободрило еще больше. Это означало, что в костеле бывают люди, и эти люди несомненно поляки!
Ян подошел к воротам костела. Ворота оказались незапертыми. Помедлив, Ян вошел на подворье. Здесь было пусто, но вскоре из костела вышел какой-то мрачный мужчина средних лет, одетый в гражданскую одежду, и молча уставился на Яна.
Кицак поздоровался с мужчиной по-польски. К его радости, мужчина также ответил ему по-польски.
– Что вам надо? – спросил мужчина.
– Я ищу работу, – сказал Ян первое, что пришло ему в голову. – Здесь – костел. В костеле всегда есть работа…
– Вы поляк? – спросил мужчина.
– Поляк, – ответил Ян.
– Здешний? – спросил мужчина.
– Нет, – ответил Ян. – Пришлый.
Он рассчитывал, что мужчина не станет интересоваться, откуда именно прибыл Ян, потому что идет война, а она согнала с мест множество людей. А коль так, то какая разница, откуда прибыл тот или иной человек? И точно – мужчина не стал задавать Яну лишних вопросов. Вместо этого он сказал:
– Какая сейчас работа? Нет никакой работы.
– В костеле всегда найдется работа, – осторожно возразил Ян. – Где люди, там и работа.
– Так ведь и людей почти нет, – сказал мужчина. – Сейчас почти никто не ходит в костел. Я ксендз, и кому, как не мне, это знать? Бегут люди… Подальше от войны. Скоро сюда придет война, разве ты не знаешь? Придут русские…
– Да-да, – покивал Ян. – Война… Но ведь кто-то останется! Немцы, конечно, убегут. А мы люди мирные. Нам-то чего бояться?
– Может, и так, – неопределенно ответил ксендз. – А только все равно – бегут люди. Немцы – так в первую очередь. Да ладно бы сами! А то ведь… – он с горестным видом махнул рукой.
– А что такое? – осторожно спросил Ян.
– А вы не слышали? – в свою очередь спросил ксендз.
– Ну, я же пришлый…
– Концлагерь у нас в городке, – сказал ксендз.
– Вот оно что! – выдохнул Ян. – Концлагерь! Бедные люди! Но коль немцы бегут, то не будут же они уводить с собой людей! Поубивают их…
– То-то и оно! – вздохнул ксендз. – Да ладно бы – взрослые… А то ведь – дети!
– Какие дети? – Ян изо всех сил сделал вид, что не понимает, о чем говорит ксендз.
– Которые в лагере, – ответил ксендз. – Это детский концлагерь.
– Вот оно что! – ахнул Ян. – Да как же это?..
– А вот так! – развел руками ксендз. – Помилуй их матка боска… Дети там… И поляки, и русские… Я просил немецкие власти – отдайте нам этих детей! Церковь о них позаботится. Даже слушать не стали. Сказали, что, если еще раз подойду к лагерю, меня расстреляют. А для чего им дети? Я не понимаю…
– Да-да, – горестно сказал Ян, и сделал он это вполне искренне. – Дети… Значит, этот лагерь где-то неподалеку?
– Почти рядом с костелом, – ответил ксендз. – На окраине. – Он помолчал и добавил: – А вы говорите – работа. Нет у меня никакой работы. И денег нет, чтобы платить за работу. Ищите работу в другом месте.
– Да, я понимаю, – вздохнул Ян. – Уж такие времена… Страшные времена. Ну, так я пойду…
И он, понурившись, вышел из ворот. Пройдя по улице шагов сто, Ян остановился. Нужно было подумать и решить, как действовать дальше. Он узнал главное – детский концлагерь действительно располагается в городке. Осталось только узнать, где именно, и его работа разведчика будет выполнена. Можно будет, дождавшись ночи, возвращаться обратно.
Собравшись с мыслями, Ян пошел по улице по направлению к тому месту, где, как говорил ксендз, должен был располагаться концлагерь. Он, конечно, не знал, как выглядит концлагерь, но надеялся, что не ошибется и определит его.
Городок окончился внезапно. Только что были всяческие городские строения, а вот – их уже не стало. Впереди, шагах в трехстах, виднелись какие-то мрачные то ли цеха, то ли склады, огороженные глухим забором и с запертыми железными воротами. Из города к ним вела дорога. У ворот, насколько Ян мог различить, стояли часовые. А невдалеке – несколько грузовиков и легковушек, возле которых суетились люди в военной форме. Наверно, это и был концлагерь.
Стоя в отдалении, Ян пытался изучить обстановку. Строения находились в отдалении, местность была голая, лишь несколько груд камней высились там и сям по обочинам дороги. Ян не был военным человеком, но тут и не было необходимости им быть, чтобы понять: близко к лагерю подобраться очень сложно. Даже ночью, не говоря уже о светлом времени суток. Он, конечно, не знал, придется ли кому-то подбираться к лагерю, но он это запомнил на всякий случай. В разведке важна любая мелочь – так говорил Мажарин, напутствуя Яна.
Больше Кицаку здесь было делать нечего. Оставалось только дождаться вечера, чтобы в темноте незаметно вернуться к поджидавшим его товарищам. Ян побрел по улице – и тут его вдруг окликнули. Причем на немецком языке. Ян остановился и повернулся – к нему не спеша шли четыре немецких солдата. Один из них сделал Яну знак рукой, приказывая остановиться.
Холодок пробежал у Яна по спине. Он лихорадочно соображал, что ему делать. Зачем он понадобился солдатам? Они в чем-то его заподозрили? Хотят проверить его документы? Может, еще что-то? Как быть? Покорно ждать их приближения или попытаться убежать? Ян выбрал второе. Он бросился бежать по улице, не разбирая дороги, куда глядят глаза.
Видимо, немцы подобного от Яна не ожидали, потому что какое-то время он не слышал за собой ни топота ног, ни криков, ни выстрелов. Но затем раздалось и то, и другое, и третье: вначале – крики, потом – топот, а потом – и выстрелы. Ян инстинктивно пригнулся, затем споткнулся о камень и упал, больно ударившись лицом о плиты мостовой. Чувствуя на лице кровь, он вскочил и побежал дальше. По пути ему подвернулся проулок. Ян кинулся в него, пробежал по каким-то дворам, свернул вправо, а затем влево… Крики и топот по-прежнему слышались, но они звучали в отдалении, и это Яна приободрило. Он даже на миг остановился, чтобы осмотреться и вытереть с лица кровь. Переведя дух, побежал дальше.
Свернув еще раз направо и вынырнув из проулка, Ян вдруг заметил костел, в котором Ян уже сегодня побывал и разговаривал там с ксендзом. Ян побежал
