жалею, что согласился с тобой работать. Скучно не будет.
– Ну, это точно, – кивнул я и зачем-то спросил: – Ответь мне как друг.
– Странное завершение беседы, – хмыкнул Виктор и сунул монету в карман.
– Ты ощущаешь себя иначе с того момента, как эта вещица попала в твои руки?
– Иначе?
– Странные желания, несвойственные тебе поступки или…
– Что за безумные вопросы? – Парень нахмурился.
– Посмотри сюда. – Я указал на стенд с объектами. – Эти безделицы – родственники твоей монеты.
Феникс подошел ближе к стеклу и с любопытством принялся рассматривать экспонаты.
– Серьезно? – хмыкнул он. – А я уж подумал, что твой дед решил пойти по пути Плюшкина и стал тащить в дом всякую гадость. Еще вспомнил, что в том особняке, где мы встретили папу Легба, тоже всякого мусора хватало.
– Думаю, там были подношения от его новых адептов. Они несли ему все, что считали хоть сколько-нибудь ценным. Но это – совсем иные вещи.
Я подумал, стоит ли посвящать Виктора во все подробности, а потом решил, что если уж не ему, то никому не смогу рассказать и стану походить на своего безумного деда.
– Эти вещи считаются проклятыми. Они порабощают собственного хозяина и делают его одержимым.
На моем последнем слове Виктор как-то странно скривился, словно едва сдержал смех. Потом повернулся ко мне и широко улыбнулся.
– И ты сейчас думаешь, достаточно ли я двинутый для проклятого или это мое обычное состояние?
Я кивнул, не зная, как ответить.
– Дружище, спешу тебя огорчить. Я всегда был поехавшим и таковым останусь. А стал я собой задолго до находки монеты. Она тут точно ни при чем.
Я пытливо смотрел на Феникса и не видел притворства на его лице.
– Мне нужно доверять тебе, – пояснил я негромко.
– Князь, я тебе клятву дал, ты не забыл?
– Верно. – Я потер лоб, снова ощущая прилив слабости. Перед глазами качнулось зеленоватое марево.
– Я с тобой, дружище. – Парень ухватил меня за плечо, не давая свалиться. – Может, ты не будешь здесь падать, как кабацкий пьяница? Это не дело.
– Сам. – Справившись со слабостью, я отмахнулся от поддерживающей меня руки. – А тебе стоит пойти и проверить свою подопечную.
– Она не нуждается в этом, – отозвался Виктор и рассеянно улыбнулся. – Ты бы со своими девушками разобрался. А не то так и до бунта недалеко.
В гостиной меня уже ждала Кристина. Она сидела на диване, поджав ноги, и с интересом смотрела какое-то шоу по одному из телеканалов. Юсупова был одета почти по-домашнему. Велюровый костюмчик с капюшоном, на котором виднелись заячьи ушки сливочного оттенка, вязаные розовые носочки и сброшенные на пол угги добавляли образу гостьи ванильности. Пламя в камине отбрасывало на ее лицо блики, делая похожей на сказочную фею. Такую хотелось тискать и… я отогнал от себя фривольные мысли и догадался, что Юсупова знала, какое впечатление производит.
– Пришла проведать больного по просьбе отца? – уточнил я добродушно.
Кристина оторвалась от просмотра передачи, повернулась ко мне.
– Нет. Я сама напросилась тебя навестить. И отец меня отпустил. Он тебе доверяет. Это…
Я подошел к дивану.
– Позволите, сударыня?
Кристина кивнула и подвинулась совсем немного, чтобы прижаться ко мне, когда я уселся. Девушка положила мне голову на плечо и совсем немного открылась. Сила прокатилась по каждой моей мышце, и я едва не застонал от наслаждения.
– Правда, что отец предложил тебе кровное родство? – проворковала Кристина.
Я с неохотой кивнул.
– Я обещал подумать.
– И что тебя смущает? – осведомилась она, почти касаясь губами моего уха.
Разговор прервал кашель. Словно кто-то хотел привлечь внимание. Я обернулся. В дверях стоял Мэйхем.
– К вам гостья. И она прибыла…
– По срочному поручению, – послышалось из-за спины дворецкого. И в гостиную вошла Катерина.
Глава 23
Неожиданное назначение
Заметив Юсупову, Калинина недовольно поджала губы. В глазах на секунду мелькнули искорки гнева. Но девушка сдержалась и промолчала. Я невольно оценил ее байкерский прикид: темные кожаные штаны, косуху с металлическими шипами, футболку с британским ругательством на груди и ботинки с каблуком, которые делали ее ноги еще длиннее.
– Нам нужно с тобой поговорить, Карамазов, – строго сказала она. И с нажимом добавила: – Наедине.
При последней фразе она недобро покосилась на Юсупову. Но Кристина только пожала плечами и произнесла нежным голосом:
– Пожалуйста. Я подожду тебя здесь, Леша.
Это обращение вогнало меня в секундный ступор.
Екатерина открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент промолчала. Я же встал с дивана.
– Пойдем на террасу. Там нам никто не помешает.
– Лучше в кабинет твоего деда, – парировала Калинина, скрестив руки на груди, и добавила: – Там удобный диван. Не люблю лавки.
Кристина фыркнула, но на провокацию не поддалась. Спокойно повернулась к телевизору, заправила прядь за ушко и продолжила смотреть шоу.
– Я подожду тебя здесь, милый. Продолжим разговор, когда Екатерина Сергеевна уйдет.
«Выяснила полное имя Калининой», – отметил я.
– Кстати, забыла сказать. Мэйхем, будь добр, принеси мои вещи, – обернувшись к дворецкому, проворковала Екатерина.
Мэйхем кивнул и дал знак Ивану.
– Вещи? – в один голос переспросили мы с Кристиной.
– У тебя же была прекрасная квартира в городе. – Я потянул ворот рубашки, который стал тесен. – Только не говори, что она сгорела и тебе больше негде жить, – добавил я.
– Ну почему же… – начала было Екатерина, но Кристина ее прервала:
– В городе развиваются программы социальной помощи, которые финансирует мой отец. Я могу поговорить с ним, и вас заселят в номер социальной гостиницы. – В ее голубых глазах плясали искры. – Разумеется, абсолютно бесплатно.
– Тонко, – оценила Калинина, – вот только это совершенно лишнее. Я достаточно зарабатываю, чтобы оплачивать свои нужды и не зависеть… например, от папеньки.
– Тонко. – Кристина вернула ей комплимент, не отрывая взгляда от экрана плазмы.
– Ладно, Карамазов. У нас есть разговор. Надо обсудить взрослые вещи, пока Кристина Михайловна смотрит мультики.
Покачивая бедрами, Катерина прошла в сторону кабинета. Словно и впрямь знала, где он. И даже бывала в нем.
– Прости, но вынужден тебя оставить, – сказал я гостье.
– Ты в своем праве, – тихо произнесла Кристина. И как мне показалось, сказала она это с великой неохотой.
– Ревнуешь? – мягко спросил я.
– Нет, – ответила девушка с показной холодностью. – Я жду тебя тут. И дождусь.
– Может, ты желаешь чая?
– Я желаю, чтобы ты скорее вернулся ко мне после разговора, – отчеканила она и прищурилась. – И вернулся голодным. Мы же потом поужинаем?
* * *
Я остановился у двери и покосился на Катю. Она стояла, прислонившись к стене и, скрестив руки на груди, наблюдала
