Тот уже ждал.
Джо сделал выпад вперед. Кисти рук глухо столкнулись, затем звук повторился. Обмен неопасными ударами длился недолго: вскоре Джо удалось обойти защиту ниндзя, и тот от толчка пробежал несколько шагов задом наперед, пока не уперся спиной в сетку, всплеснув руками от инерции. Джо только этого и ждал. Его нога поднялась в воздух, ниндзя сложился вдвое и рухнул. Джо встал над ним и огляделся: больше рядом не осталось никого.
Негромким свистом он подозвал Алишию поближе и потащил первый труп в кусты.
Девушка приоткрыла рот: она не могла понять, к чему нужны такие упражнения, ведь здесь, в проходе между заграждениями, было темно, а приткнувшаяся к решетке высокая трава без труда прятала тела, похожие теперь больше на кучи тряпья, чем на людей.
У Джо на этот счет были свои соображения, и вскоре из кустов, куда зашли рейнджер в кожаной курточке и девушка, появились двое ниндзя, у одного из которых глаза занимали едва ли не половину оставленного открытым над полумаской лица.
* * *
А показательные выступления продолжались, переходя постепенно от чистого «балета», мало напоминающего далеким от боевых искусств зрителям что-либо серьезное, к более ярким элементам. Расположившись в четыре ряда, ниндзя синхронно кувыркались, доставая в движении меч: перепрыгнули через него с кульбитом, снова выходя на кувырок, встали на ноги, перехватывая пущенные крайней, стоявшей неподвижно четверкой стрелы, — не обычные стрелы короткого лука киу, а массивные, больше похожие на дротики, — и метнули их в выросшие с противоположной стороны мишени, погружая заостренные кончики в меньшие из кругов. Тотчас мишени встали (они были нарисованы на плоских небольших щитах, удерживаемых скрытыми за ними ниндзя) и побежали дальше, продолжая цирковую эстафету.
Вот это уже могли оценить и губернатор, и инспектор. В узких глазках Сина загорелась зависть — дорого бы он заплатил за то, чтобы и его подчиненные могли так ловко владеть уже понятными всем приемами.
«Ну, смотрите, смотрите…» — с чувством превосходства взглянул на них Деррек. Недовольство, вызванное неудавшейся речью, уже начало улетучиваться.
Речь была похожа на не слишком получившуюся репетицию — что ж, пусть она и останется только репетицией. Еще будет нужная аудитория, еще будут новые слова… Только много ли стоят они в сравнении с тем, что происходит внизу? Имея такую опору, и немой затмит Демосфена.
Лев повернулся к Кэмоно и кивнул.
Увертюра к спектаклю заканчивалась — представление, собственно, начиналось только сейчас. Надо было видеть, как изменилось лицо Кэмоно, заспешившего вниз: для ниндзя не было ненастоящих драк, да и яцура не умели играть в поддавки. Некрасивые, словно незаконченные, расплывчатые его черты вдруг приобрели четкость, широкий кругловатый нос заострился по-птичьи, по-другому стали выглядеть брови, причудливым изгибом придающие загоревшемуся взгляду особую твердость… Трудно было поверить, что на арену ступил тот же самый человек: тот, что взошел на ковер, был почти прекрасен.
Огни софитов сделались ярче, тени под ногами частично растаяли, частично втянули свою темноту в маленькие, словно прилипшие к ногам пятнышки.
Кэмоно встал в нескольких метрах от края круга и замер — вроде бы просто, даже расслабленно, но столь значимо, что и губернатор смог это почувствовать.
Один из ниндзя-яцура покрутил в воздухе мечом вместе с ножнами и мягко поймал его в ладони, затем опустился на колени перед Кэмоно (который тоже успел присесть) — и протянул ему на вытянутых руках оружие, почтительно кланяясь своему учителю.
На мгновение оба замерли, затем руки настоящего ниндзя протянулись к мечу. Правая обняла пальцами рукоять, вторая — ножны. Кэмоно взял меч мягко, и лишь с небольшого расстояния можно было заметить, как изменилась его хватка: только вены вздулись от скрытого напряжения.
* * *
То, что произошло дальше, показалось губернатору невероятным, да и у инспектора Сина от удивления словно изменился разрез глаз.
Неожиданно резким движением, без всякого предупреждения Кэмоно упал на одно колено, одновременно его правая рука дернула за рукоять, клинок блеснул, описывая в воздухе дугу; по покрытию арены пробежали морщины — и острый конец лезвия вошел одному из сомкнувшихся вокруг Зверя ниндзя в живот. Согнувшись, тот невольно сделал несколько шагов. Кэмоно вскочил, обрушивая ниндзя-то ему на спину. Яцура рухнул на пол и забился в мелкой судорожной дрожи, по его телу заходили волны, заставляя его изгибаться дугой, как эпилептика, но агония быстро пошла на спад. Двое крайних ниндзя подхватили труп и поволокли за ноги прочь. На красной ткани не осталось следа: быть может, из-за цвета, а возможно, ее и вовсе не было.
С легкой полуулыбкой Кэмоно погладил острый край заточенной стали пальцем, и клинок вернулся в ножны, быть может, не столь эффектно, как выскочил оттуда, но не менее быстро, и снова Кэмоно остановился на арене, будто забывая о необходимости «выступать» или что-либо вообще делать.
Как и в первый раз, его стояние на месте длилось недолго.
Повинуясь неслышному приказу, один из стоящих по периметру ниндзя сорвался с места и бросился на него. Тотчас меч вылетел из ножен, столкнулся в воздухе с другим, издавая характерное звучание вибрирующего металла; затем последовал ответный удар, ниндзя защитился и атаковал снова. Кэмоно отбил второй удар с той же легкостью, прыгнул, поворачиваясь на лету и пропуская слишком разогнавшегося противника под собой. В следующую секунду он уже держал яцура за плечи, прижимая лезвие к его горлу.
Инспектор Син часто-часто заморгал.
На арене происходило что-то не то. Сколько бы денег ни брал Син от Лео, какие бы махинации ни соглашался прикрывать, но одно дело было препятствовать расследованию и отправлять за решетку излишне любопытных ищеек-любителей, а совсем другое — стоять и наблюдать, как рядом, на сцене, у всех на глазах совершается убийство за убийством. Можно ли было придумать зрелище, более тягостное для полицейской души?
Не лучше чувствовал себя и губернатор. Противный липкий страх завладел им целиком, он принялся озираться по сторонам, ища ответ, как и почему творится такое безобразие, но Деррек даже не заметил его испуганного выражения: глаза Льва были прикованы к арене. Начал озираться и Син, но порывисто, нервно, как человек, просто не верящий своим глазам.
Тем временем ниндзя-то Кэмоно снова пришел в движение, аккуратно скользя по шее пленника. Лезвие надрезало живую плоть и принялось входить в ее толщу, углубляясь все дальше. Затем с арены донесся булькающий звук, после чего Кэмоно выдернул потускневший от крови меч и полуотрезанная голова ниндзя-яцура откинулась назад, обнажая широкую рану.
Еще через мгновение ниндзя-то взмыл в воздух и прочертил дугу, устремляясь к одному из ниндзя. Кончик лезвия вынырнул из спины, продырявив перед этим ребра и легкие, а Кэмоно продолжил свой смертоносный «обход».
Третий… нет, четвертый ниндзя потянулся к своему оружию, но вытащить меч не успел: рука Кэмоно перехватила выдвинувшуюся вверх рукоять, и меч, крутнувшись вместе с новым владельцем, впился в плечо, разрубая его до груди.
Затем Кэмоно снова замахнулся — теперь в движение пришли сразу оба ниндзя. Похоже, первоначально удар предназначался стоявшему слева, ближнему из них, но траектория меча резко изменилась. Кэмоно отпрыгнул и повернулся, встречая уже мчавшегося на него с поднятым клинком другого яцура. Тотчас Кэмоно ударил по спине седьмого противника (тот еще не успел вступить в бой активно — просто ждал своей очереди, но оказался слишком близко, чтобы Зверь упустил свой шанс), скрестился мечом с восьмым и отлетел в сторону, к девятому
Девятый, должно быть, извлек кое-какие уроки из трагической кончины своих генетических братьев и потому сменил тактику. Его меч трижды подряд просвистел на высоте нескольких сантиметров от пола, стараясь подрубить Кэмоно ноги, но тот всякий раз взмывал вверх, сгибая ноги в коленях, затем резко упал на них, придвигаясь к девятому ниндзя вплотную и оказываясь сразу вне пределов опасной досягаемости. Локоть девятого ниндзя безвредно ударился в плечо Кэмоно, но ниндзя-то выпал не от этого удара. Ниндзя скрючился, когда сталь вошла ему в живот, и рухнул на пол.
Кэмоно развернулся, не вставая скользнул по полу, отталкивая от себя мертвое тело, и встретил ударом того, с которым уже успел обменяться выпадами раньше, правда, походя, не всерьез. На этот раз восьмому ниндзя не посчастливилось — и еще одно тело задергалось на алом покрытии, медленно затихая.
Кэмоно встал — снова на него бросились двое, и снова они сделали это с разных сторон. Меч первого отскочил, наткнувшись на блок. Другой, одиннадцатый по счету, если учитывать время вступления в бой, занес меч над головой сразу обеими руками, должно быть, решив противопоставить ловкости Кэмоно силу. Тотчас настоящий ниндзя развернулся к нему боком и, перехватив рукоять двумя руками, направил клинок наперерез атакующему Ниндзя-яцура прыгнул, кувыркаясь через опасное препятствие, приземлился на ноги, но выпрямиться полностью не успел: меч Кэмоно догнал его сзади, разрубая позвоночник. Выдернув клинок из раны жертвы, Кэмоно огляделся, несколько расслабляясь…
