Гарольд Койл - Крещение огнем

Выслушав ответ Лефлера, полицейский расплылся в улыбке:

—      Вы, наверное, из компании конгрессмена Льюиса?

При упоминании фамилии Льюиса Жак насторожился. Он знал, что это один из американских конірессменов, возражавших про­тив вторжения в Мексику. Не представляя, что имеет в виду сержант, француз, тем не менее, сразу увидел возможность уско­рить процедуру прохождения через КПП и радостно подтвердил:

—     Да, мы были с конгрессменом, но в пути слегка отстали.

Сержант снова улыбнулся:

—    Что ж, приятель, вам повезло. Конгрессмен со своими людь­ми проехал в восточном направлении минут пять назад, не боль­ше. Если поднажмете, догоните его еще до въезда в город.

Все еще не понимая, о чем идет речь, Лефлер учуял благопри­ятную возможность. Устремив взгляд на восток, он обдумывал сведения, которые так неосторожно выболтал ему сержант. При­кидывая, как ими воспользоваться, Жак на мгновение замешкал­ся. Полицейский же никак не мог понять, чего ждет француз:

—      Времени у вас — в обрез. Скоро стемнеет, и вы упустите конгрессмена.

За годы службы в легионе Лефлер, среди многих навыков, прочно усвоил один, быть может, самый важный: полагаться на свои инстинкты. И сейчас они подсказывали ему, что там, впе­реди, на дороге, его ожидает крупный выигрыш, которым необ­ходимо завладеть. Что он будет делать с этим выигрышем, Леф­лер пока не знал. Зато знал, что упустить его нельзя ни в коем случае. Все равно им предстоит начать кампанию террора, так почему бы не сейчас?

Повернувшись к сержанту, француз улыбнулся и посмотрел ему прямо в глаза:

—       Ты прав, приятель, времени у меня в обрез. Но все же побольше, чем у тебя.

Не понимая, что хочет сказать корреспондент, полицейский продолжал смотреть на него, не замечая, чїо тот потянулся пра­вой рукой под сиденье.

Внезапная автоматная очередь застала всех врасплох. Поли­цейские у заграждения окаменели, глядя, как тело их командира валится в сторону от машины, рядом с которой он только что стоял. Им понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить: командира застрелил пассажир машины. И этими секундами не замедлил воспользоваться водитель. Вскочив со своего места, он выхватил автомат и дал короткую очередь поверх ветрового стекла по двум полицейским, застывшим у ограждения. Первые же пули сразили солдата с винтовкой М-203, которую тот как раз начал наводить на машину Лефяера. Другой полицейский, пытавший­ся снять с плеча винтовку, остановился взглянуть на упавшего напарника. Этих секунд вполне хватило французу, чтобы унич­тожить американца рядом.

Спутники Лефлера, сидевшие сзади, не нуждались в особых указаниях. Как и водитель, оба выхватили автоматы и, подняв­шись, открыли огонь по солдатам, сидевшим на крыше "хамви". Воспользоваться оружием успел только полицейский с пулеме­том М-60. К счастью для наемников, первая очередь прошла высоко и никого не задела. А до второй дело не дошло: один из наемников изрешетил его пулями. Его напарник с гранатометом даже не успел снять оружие с предохранителя.

Остался последний полицейский — женщина. Убедившись, что с основной угрозой покончено, Жак огляделся, ища после­днюю жертву. Но на том месте, где она сидела, остались только брошенный пластиковый пакет и каска. Лефлер в первый раз почувствовал укол тревоги. Зная, что женщина не могла уйти далеко, он стал медленно обходить "хамви", рядом с которым видел ее в последний раз.

Короткая очередь и крик боли, вырвавшийся у стоявшего ря­дом с Жаком наемника, обнаружили присутствие последнего за­щитника КПП. Француз слышал звук рухнувшего на землю тела и знал, что это один из его людей, но не оглянулся. Заметив, что за передним левым колесом "хамви" мелькнуло дуло винтовки, Лефлер метнулся в сторону, к правому борту машины. Несколь­кими огромными прыжками одолев расстояние, отделявшее его от машины, он обежал ее сзади и настиг свою жертву. Стоя на коленях к нему спиной, женщина медленно пятилась назад. Без долгих раздумий Лефлер вскинул автомат и выстрелил ей в спи­ну. Очередь прошила ее наискось от бедра до плеча. Француз знал, что с ней покончено.

Несколько мгновений он постоял, глядя на застывшее у ног безжизненное тело. "Жаль, — подумал он, — такая здоровая, крепкая телка, и пропадает зря. Может, стоило ее изнасило­вать?". Но сразу же отказался от этой мысли: такой поступок, ко­нечно, вполне согласовывался с программой террористических ак­тов, но впереди, ждала куда более заманчивая цель. Опустив ав- томат, он расстрелял в неподвижное тело весь тридцатизаряд- ный магазин. "Сойдет и так", — решил он и бросился к своей машине.

Водитель уже завел мотор и ждал его. Позади машины он увидел двух остальных спутников. Один, колумбиец, лежал на земле в луже крови. Второй, канадец, стоя на коленях, склонил­ся над ним. Подойдя ближе, Лефлер осведомился, что с ране­ным. Канадец озабоченно покачал головой:

—     Какого Черта ты открыл стрельбу? Мы и так проехали бы спокойно: ведь они ничего не заподозрили.

Француз не привык ни перед кем отчитываться в своих по­ступках. К тому же, канадец, как и все остальные, должен пони­мать: нет ничего хуже, чем оставлять свидетелей. Сержант видел Лефлера вблизи, и в случае исчезновения конгрессмена быстро смекнул бы, что к чему. И потом, уничтожив американский КПП, . они положили неплохое начало новой волне террора. Не удос­тоив канадца ответом, он еще раз спросил о состоянии колум­бийца.

—     Кровь хлещет из него, как из забитой свиньи. Нужно сроч­но остановить кровотечение и оказать ему медицинскую помощь, иначе он долго не протянет.

Лефлер взглянул на раненого, потом перевел взгляд на доро­гу, уходящую на восток:

—      Не протянет — так не протянет. Забери его документы и оружие. Пора двигаться.

Канадец колебался:

—      Мы что же, бросим его здесь?

Жак посмотрел на него в упор:

—      Ты сам сказал, что он умрет, если ему срочно не оказать медицинскую помощь. Сейчас у нас такой возможности нет. К тому же, он похож на мексиканца. Когда янки найдут здесь его труп, они решат, что это — мексиканец, и обвинят во всем их. Давай, пошевеливайся. Нужно догнать конгрессмена, пока не стемнело.

Канадец задержал взгляд на раненом товарище, который ле­жал без сознания, тяжело дыша, потом посмотрел на Лефлера: "Ничего не поделаешь, француз прав". В конце концов, каждый из них знал, на что идет. Вывернув карманы колумбийца, он вскочил в машину. Лефлер в последний раз оглянулся на непо­движное тело и последовал за ним. Он хотел пристрелить ране­ного, но передумал. Не годится делать это на глазах у двух дру­гих наемников. Такие поступки не способствуют развитию у людей доверия и преданности. Кроме того, американское командова­ние наложило официальный запрет на передвижение по ночам,

а раз до утра через КПП больше никто не проедет, колумбиец успеет отдать концы сам, без посторонней помощи. Не думая больше на эту тему, Жак занял свое место в машине и приказал водителю гнать на восток.

Увидев, что сзади, сигналя фарами, быстро приближается ка­кая-то машина, водитель Льюиса притормозил.

Заметив это, конгрессмен поинтересовался, в чем дело. Води­тель, обернувшись, смотрел, замедлил ли ход фургон, в котором ехала Джен Филдс со своей группой, и не спешил с ответом. Льюис повторил вопрос. Водитель свернул на обочину, остано­вил машину и только после этого сказал:

—       Прошу прощения, сэр. Кто-то догоняет нас на большой скорости: то ли хочет, чтобы его пропустили, то ли — чтобы мы остановились.

Молоденький лейтенант из отдела по связям с обществен­ностью, отвечавший за охрану Льюиса, задремал. Он проснулся только тогда, когда шины "хамви" зашуршали по гравию обочи­ны.

—      Почему мы стоим, Джексон?

Водитель повторил свое объяснение. Распахнув дверцу, лей­тенант увидел вездеход, который стремительно приближался, мигая фарами и оглушительно гудя. Поскольку они уже все рав­но остановились, лейтенант решил, что надо узнать, чего хотят пассажиры машины. Для порядка он спросил согласия Льюиса:

—        Если вы не против, конгрессмен, я выясню, что нужно этим людям.

Эд, который в свое время служил в Национальной гвардии и разбирался в таких вещах, молча кивнул в знак согласия. К тому же, не мешало бы выйти — размять ноги, а заодно и облегчиться.