«Когда сегодня утром неожиданно поступило известие, что миссис Баллвин все-таки умерла от отравления мышьяком, для полиции на основании проведенных до сих пор расследований стало ясно, что речь идет о самом запутанном преступлении за последнее время.
Дафна Баллвин, которая вчера поступила в больницу с тяжелым мышьяковым отравлением, благодаря вмешательству врачей уже преодолела критическую стадию. Совершенно неожиданно наступил рецидив, и вследствие сердечной недостаточности последовала смерть.
Ее супруг, Джеральд Баллвин, известный маклер, был доставлен в больницу своевременно, в то время как миссис Баллвин нашли только через час. Тем не менее полиция полагает, что отравились они одновременно. По мнению врачей, жизнь мистера Баллвина находится вне опасности. Сегодня утром его самочувствие настолько улучшилось, что он мог уже давать необходимые распоряжения по телефону. Известие о смерти жены глубоко его потрясло. Он распорядился закрыть контору до похорон.
Подробности отравления пока еще неизвестны, хотя полиция занимается этим делом более двенадцати часов.
Продолжение на четвертой странице».
Я сложил газету и бросил ее на переднее сиденье, потом сказал Рут:
– Вот так-то. Теперь речь идет об убийстве.
– Дональд!
Я распахнул перед ней дверь:
– Выходите.
– Куда мы направимся?
– Гулять, – ответил я.
Я взял ее за руку, подвел к подъезду и вызвал лифт.
– К вам? – спросила она.
– Да, – ответил я.
Какое-то время она задумчиво смотрела на меня, а потом все-таки вошла в лифт. Когда мы поднялись, я снова взял ее под руку и повел к своей двери. Потом я открыл дверь и пропустил ее вперед.
– Извините за беспорядок, но ко мне прислуга приходит только раз в неделю. Но здесь вам никто не помешает. Если будет звонить телефон, трубку не берите. Если мне нужно будет поговорить с вами, то я вам позвоню. Звонить буду условно. Сразу трубку не берите, а посмотрите на часы. Я дам четыре-пять гудков. Потом повешу трубку. Через две минуты я снова все это повторю. И еще через две минуты я буду звонить в третий раз. Вот только тогда и возьмете трубку. Понятно?
– Да.
– Выбраться вам из этого положения можно только одним способом, да и то не уверен, что он сработает. Все будет зависеть от того, как хорошо вы умеете притворяться.
– Что я должна делать?
– В полицию, чтобы рассказать там эту историю с мышьяком, идти поздно – вы слишком долго тянули, и теперь уж не объяснить почему.
– Вы мне уже говорили об этом.
– Я повторяюсь не зря. Дело в том, что я сам заберу пакетик из камеры хранения и передам его в руки полиции.
– Что-что?
– Я поеду на вокзал. Если я не замечу ничего подозрительного, то заберу пакетик.
– Но ведь на вокзале так много людей, как же вы заметите, наблюдают за камерой или нет.
– Стопроцентной гарантии не даю, но постараюсь сделать все возможное со своей стороны.
– А если полиция все-таки вас обнаружит?
– Если меня постигнет неудача, то я объясню, что вы пришли ко мне и рассказали, как доктор Квай поручил вам купить мышьяк. Вы не знали, как себя вести, оповещать полицию или нет, не переговорив со мной. Поэтому вы снова пошли туда, забрали пакетик и спрятали его в камеру хранения. После того как сегодня вам удалось связаться со мной, вы вручили мне ключ от камеры хранения и попросили меня взять пакетик и уведомить полицию. Вы все поняли?
Рут понимающе кивнула.
– Другими словами, я хотел бы совершенно сознательно оставить впечатление, что я не очень-то поверил вашему рассказу. Не хотел совать нос в дело, которое потом вызовет лишь насмешки со стороны полиции. То есть я должен сам все сперва проверить.
Она сказала с сомнением:
– А полиция вам поверит?
– Вряд ли. Но суд, может быть, и поверит.
– А то, что вы собираетесь делать, не опасно, Дональд?
– Во всяком случае, другого выхода я не вижу.
– Я боюсь, Дональд… Я ужасно боюсь.
– А чтобы все выглядело правдоподобно, вам следует притвориться, что вы мне полностью доверяете, а в остальном вы робкая и боязливая девочка, которая сама боится идти в полицию. Только по этой причине вы и пришли ко мне. Сможете сыграть такую роль?
– Постараюсь.
– Все будет зависеть от того, насколько убедительно вы все сыграете. Ну вот, пока и все.
– Но в этом случае, Дональд, вы очень рискуете.
– Не очень, если все пойдет так, как я надеюсь.
– А если пойдет не так?
– Тогда я действительно сильно рискую.
– Почему… почему вы идете на такую жертву ради меня?
– Я и сам не знаю, черт бы вас побрал. Может быть, виноват поцелуй, которым вы меня наградили вчера вечером на прощание.
– Только не поймите меня превратно, Дональд.
– В каком смысле?
– Я совсем не хотела вас соблазнять.
– Я знаю.
– Вы мне нравитесь, вы очень милый, и поэтому я не хочу, чтобы у вас из-за меня были неприятности.
– Я делаю все по собственной инициативе.
– И вы рискуете больше, чем говорите мне.
Я покачал головой и сказал:
– Ну а теперь давайте ключ от камеры хранения.
Она открыла сумочку, сунула руку в кошелек, нахмурилась, а потом, улыбнувшись, сунула руку в боковой карман. В следующий момент на ее лице появилась растерянность.
– В чем дело?
– Я оставила ключ в кармане другого костюма, который был на мне вчера.
– А что вы сделали с тем костюмом? Надеюсь, не отдали в химчистку?
– Нет, он висит у меня в шкафу.
– И ключ в боковом кармане этого костюма?
Она кивнула и спросила:
– Мне съездить за ним?
Я покачал головой:
– Сейчас вам нельзя показываться дома. Дайте мне ключ от квартиры.
Она вынула ключ из кошелька и протянула мне.
– Где этот костюм?
– Как войдете в комнату, слева будет платяной шкаф. Костюм висит на вешалке, а ключ – в левом кармане жакета.
– Хорошо, – сказал я. – Итак, ждите моего возвращения. И не забудьте все то, что я говорил вам о телефонных звонках.
– Дональд, я… – Она встала со стула и подошла ко мне с мокрыми глазами и приоткрытыми губами. – Дональд, – сказала она еще раз едва слышно.
В следующий момент она внезапно отвернулась.
– В чем дело?
Она повернулась ко мне спиной и покачала головой.
– В чем дело, Рут? – спросил я еще раз.
– Вчера вечером я не должна была этого делать, – сказала она. – Поэтому вы сейчас считаете себя обязанным идти на такой риск ради меня.
– То было вчера вечером, – ответил я. – И риск от этого не стал для меня больше.
Она все еще стояла ко мне спиной.
Я подошел к ней, положил руки ей на плечи, чтобы снова увидеть ее глаза.
– Прошу вас, Дональд, будьте осторожны. Разве вы не видите, как я боюсь за вас.
Я остановил машину перед домом Рут и прошел к парадной двери. Прежде чем открыть ее, я осторожно осмотрелся. Судя по всему, никто не проявлял к моей особе никакого интереса. Слева и справа стояли машины, но в них никого не было.
Я быстро миновал лестницу и пошел по коридору к квартире Рут. Без стука, я тихо сунул ключ в замочную скважину и снова осмотрел коридор в обоих направлениях, чтобы убедиться, что за мной никто не наблюдает. Лишь потом я круто повернул ключ, рывком распахнул дверь и вошел.
Инстинкт просигналил мне об опасности. Я молниеносно втянул голову в плечи, но было уже поздно. Мне показалось, что на меня обрушился потолок. Ноги подкосились. Прямо на голову упал какой-то потертый ковер, и в тот же момент я отправился в страну грез.
Не знаю, сколько я пролежал, пока наконец не открыл глаза. Медленно возвращалось сознание. Я лежал на тонком коврике в комнате Рут.
Я попытался выяснить, есть ли кто-нибудь в комнате, но, кроме жужжания мухи, не услышал никаких звуков.
Я глубоко вздохнул, напряг все силы и встал. Ничего не произошло.
Голова постепенно прояснялась, но боль не проходила. Я прошел к ванной комнате и рванул дверь. Здесь тоже никого не было.
После этого я с такими же предосторожностями распахнул шкаф и начал рыться в карманах костюма, почти не надеясь на удачу. Тем не менее я почти сразу же нащупал кусочек металла.
Я внимательно посмотрел на ключ и сунул его к себе в карман.
Какое-то время я стоял посреди комнаты и осматривался. Если уж проверять все, то нужно было проверить и откидную кровать. Я открыл замок, и кровать медленно опустилась. Между задней стенкой и кроватью находилось пространство, и я заметил дамскую туфлю. Приглядевшись внимательно, я заметил и ногу.
Я отпрыгнул и секунду выжидал. Нервы мои были на пределе. Но ничто не шевельнулось, все было тихо. Тогда я включил верхний свет и смог теперь увидеть, что за кроватью лежала женщина.
Я схватил ее за руку. Рука была еще теплая, но пульс не прощупывался. Я немного приподнял голову женщины. Свет упал на мертвое лицо Этель Ворли. Она была задушена нейлоновым чулком.
Я удостоверился еще раз, что она мертва, а потом закрыл кровать.
