– Но не опрокидывает мою, – сказал Пуаро. – Напротив, прекрасно согласуется с ней. До встречи, месье, если я узнаю что-нибудь важное, то немедленно извещу вас.
Он вернулся в отель мрачный. Пока он отсутствовал, пришла телеграмма. Пуаро вскрыл ее ножом для бумаг, извлеченным из кармана. Телеграмма была длинная, и он дважды перечитал ее, а затем засунул в карман.
Наверху его уже ожидал Жорж.
– Я очень устал, Жорж, не могли бы вы заказать мне чашку горячего шоколада?
Шоколад был заказан и принесен, и Жорж аккуратно поставил его на маленький столик, за который уселся Пуаро. Когда Жорж собрался уходить, Пуаро спросил его:
– Полагаю, Жорж, вы хорошо знаете английскую аристократию?
– Думаю, что могу согласиться с вами, сэр. – Жорж самодовольно улыбнулся.
– Не считаете ли вы, Жорж, что преступники, как правило, принадлежат к низшим слоям общества?
– Не всегда, сэр. Я помню, какие неприятности были с младшим сыном графа Девайза. Он кое-как закончил Итон, а потом… Короче, полиция не признала, что он клептоман. Очень умный молодой человек, сэр, но пороки его одолели, надеюсь, вы понимаете меня, сэр. Граф отправил его в Австралию, и я слышал, что он живет там под чужим именем. Странно, сэр, но это так. Причем стоит ли говорить, что молодой человек материально совершенно не нуждался.
Пуаро медленно кивал головой.
– Страсть к приключениям, – пробормотал он, – и легкий сдвиг в голове. Но удивительно…
Он вынул из кармана телеграмму и снова прочитал ее.
– Еще я помню дочь леди Мэри Фоке, – продолжал вспоминать слуга. – Иногда обманывала лавочников. Позор для хороших семей, если так можно выразиться! Я могу вспомнить еще несколько похожих случаев.
– У вас богатый опыт, Жорж, – пробормотал Пуаро. – Я часто недоумеваю,как это вы, состоя на службе у титулованных особ, согласились работать у меня. Я отношу это только за счет любви к приключениям.
– Не совсем, сэр, – возразил Жорж. – Я как-то прочитал в «Сосаети снайпере», что вы были приняты в Бекингемском дворце. В то время я как раз подыскивал новую службу. Говорят, Его Величество был очень любезен с вами и высоко оценил ваши заслуги.
– Ах! – воскликнул Пуаро. – Все-таки знать об истинных причинах вещей очень интересно!
Он задумался, а потом спросил:
– Вы позвонили мадемуазель Папаполоус?
– Да, сэр. Она и ее отец будут счастливы пообедать с вами сегодня.
– Хм, – глубокомысленно проговорил Пуаро. Он допил шоколад и аккуратно поставил чашечку и молочник на середину подноса. Потом тихо сказал, скорее себе, чем слуге: – Белка, мой дорогой Жорж, собирает орехи осенью, а съедает зимой. Люди, Жорж, должны учиться у своих меньших братьев. Я всегда так делаю. Я был котом, караулящим у мышиной норы.
Я был псом, идущим по следу и не сбивающимся с него. И также, мой дорогой Жорж, я был белкой. Я откладывал маленькие факты. Теперь я разгребаю свои запасы и вынимаю один орешек, орешек, который я отложил – дайте вспомнить – семнадцать лет тому назад. Вы понимаете меня, Жорж?
– Никогда бы не подумал, сэр, – ответил Жорж, – что орехи так долго не портятся, а вот вино от долгого хранения становится восхитительным.
Пуаро с улыбкой выслушал его.
Глава 28. Пуаро играет в белку
На приготовления к обеду Пуаро выделил всего четверть часа. Тому были причины. Сначала он поехал на виллу леди Темплин, где попросил вызвать мисс Грей. Она переодевалась, и Пуаро попросили подождать ее в маленьком салоне, куда минуты через три вошла Ленокс Темплин.
– Катарин еще не совсем готова,– объяснила она. – Ей что-нибудь передать, или вы дождетесь ее?
Пуаро задумчиво посмотрел на нее. Несколько секунд он раздумывал, что ответить, будто речь шла о важном деле.
– Нет, – в конце концов сказал он. – Нет, не думаю, что мне необходимо видеть мадемуазель Катарин именно сейчас. Наверное, это даже лучше. Иногда такие вещи трудны.
На лице Ленокс отразилось удивление.
– У меня есть кое-какие новости, – продолжил Пуаро. – Вы, конечно, передадите своей подруге, что сегодня месье Кеттеринг арестован за убийство своей жены.
– Вы хотите, чтобы я сказала это Катарин? – спросила Ленокс, тяжело дыша, как после долгого бега.
Пуаро заметил, что ее лицо побледнело и напряглось.
– Если угодно, мадемуазель.
– Но почему? – спросила Ленокс. – Вы думаете, она огорчится? Думаете, это ее волнует?
– Не знаю, мадемуазель, и честно в этом сознаюсь. Как правило, я знаю все, но в этом случае… нет. Наверное, вы знаете больше, чем я.
– Да, – произнесла Ленокс, – но могу сказать о себе то же, что и вы.
Немного помолчав и нахмурившись, она порывисто спросила:
– Вы верите, что он сделал это?
Пуаро пожал плечами:
– Так считает полиция.
– Вы уклоняетесь от ответа. Вы что-то скрываете. – Она снова замолчала и склонила голову.
– Вы ведь давно знаете Дерека, правда?
– С самого детства, – сокрушенно ответила Ленокс.
Пуаро несколько раз молча кивнул головой.
С обычной своей бесцеремонностью Ленокс выдвинула стул, уселась и, поставив локти на стол, а подбородок уперев в ладони, уставилась прямо на Пуаро.
– Что ему предъявляют? – требовательно спросила она. – Какие мотивы, я хочу сказать. Наверное, то, что он получил много денег после ее смерти?
– Он получил два миллиона.
– А если бы она не умерла, он был бы разорен?
– Да.
– Но должно быть нечто большее, чем мотив, – возразила Ленокс. – Он ехал тем же поездом, я знаю, но и этого недостаточно.
– В купе мадам Кеттеринг был найден портсигар с буквой «К», который не принадлежал ей. Кроме того, два человека видели, как он входил и выходил из ее купе незадолго до прибытия поезда в Лион.
– Какие люди?
– Ваша подруга мисс Грей одна из них. Другая – мадемуазель Мирель, танцовщица.
– А он, Дерек, что он сказал на это? – взволнованно допытывалась Ленокс.
– Он вообще отрицает, что входил в купе своей жены, – сказал Пуаро.
– Дурак! – насупившись, проговорила Ленокс. – Значит, прямо перед Лионом, говорите? А известно, когда она… когда она умерла?
– Медицинское освидетельствование не может быть абсолютно точным, – ответил Пуаро, – но медики склонны утверждать, что скорей всего смерть наступила до Лиона. Кроме того, известно, что вскоре после того, как поезд отправился из Лиона, миссис Кеттеринг была уже мертва.
– Откуда вы это знаете?
Пуаро загадочно улыбнулся про себя.
– Некто вошел в ее купе и обнаружил, что она мертва.
– И этот человек никого не разбудил?
– Нет.
– Почему?
– Без сомнения, он имел на то свои причины.
Ленокс пристально посмотрела на него.
– Вы знаете их?
– Надеюсь, что да.
Ленокс сидела, переваривая услышанное. Пуаро молча наблюдал за ней. Наконец она подняла взгляд. Ее щеки порозовели, а глаза сияли.
– Вы думаете, ее убил кто-то, кто ехал этим же поездом, но ведь это совсем не обязательно. А разве трудно было сесть в поезд в Лионе? Они могли войти в купе, задушить ее, взять рубины и незаметно выйти. Она могла быть убита, пока поезд стоял в Лионе. Поэтому она могла быть живой, когда Дерек вышел из купе, и мертвой, когда кто-то другой вошел туда.
Пуаро откинулся на спинку стула и присвистнул.
Посмотрел на девушку и три раза кивнул головой, затем опять вздохнул.
– Мадемуазель, – произнес он, – то, что вы только что сказали, очень похоже на правду. Я блуждал во тьме, а вы показали мне свет. Был один пункт, который не давал мне покоя, но вы все прояснили.
Он встал.
– А Дерек? – спросила Ленокс.
– Кто знает? – Пуаро пожал плечами. – Признаюсь вам кое в чем, мадемуазель. Я недоволен. Нет! Я, Эркюль Пуаро, пока недоволен. И быть может, именно в этот самый вечер я узнаю нечто большее. В конце концов попытаюсь.
– Вы с кем-то встречаетесь?
– Да.
– С кем-то, кто что-то знает?
– С кем-то, кто что-то знает. В таких делах ни один камень нельзя оставлять не перевернутым. До свидания, мадемуазель.
Ленокс проводила его до двери.
– Я… я помогла? – спросила она.
Лицо Пуаро потеплело, когда он посмотрел на нее.
– Да, мадемуазель, помогли. Если вам будет совсем плохо, вспоминайте это.
Когда автомобиль тронулся, у Пуаро был самый что ни на есть отсутствующий вид, однако в глазах поблескивали зеленые огоньки, которые всегда означали предвкушение триумфа.
Он опоздал на несколько минут и обнаружил, что Папаполоус с дочерью уже приехал. Он рассыпался в извинениях, сопровождая их самыми вычурными метафорами. Папаполоус в этот вечер выглядел особенно величественно, всем своим видом как бы показывая, насколько безупречна и достойна его жизнь. Зия блистала красотой и была в хорошем расположении духа. Меню было составлено с большим вкусом, и вино было отменным. Пуаро находился в хорошей форме. В основном говорил он, рассказывал анекдоты, шутил, расточал изящные комплименты Зие, поведал о множестве любопытных случаев из своей практики.
