Ближе к концу обеда Папаполоус вежливо поинтересовался;
– Ну, как тропинка, что я указал? Вы не спугнули лошадку?
– Я связываюсь с… моим букмекером, – ответил Пуаро.
Они посмотрели друг на друга.
– Известная лошадка?
– Нет, наши друзья англичане называют таких темными.
– Ага, – задумчиво проговорил Папаполоус.
– Теперь мы можем пойти в казино и попытать счастья за рулеткой, – беспечно предложил Пуаро.
В казино компания разделилась. Пуаро целиком отдал себя в распоряжение Зии, а Папаполоус предпочел удалиться.
Пуаро не везло, но Зия сразу начала выигрывать и выиграла несколько тысяч франков.
– Пожалуй, будет лучше, – заметила она, – если я остановлюсь.
Глаза Пуаро блеснули.
– Великолепно! – воскликнул он. – Вы истинная дочь своего отца, мадемуазель Зия. Знать, когда остановиться! О, это искусство!
Он огляделся вокруг.
– Нигде не вижу вашего отца, – беззаботно проговорил он. – Я принесу вашу одежду, мадемуазель, и мы прогуляемся по парку.
Однако он не пошел прямо в гардероб. Он успел заметить, в каком направлении ушел месье Папаполоус, и сейчас искал его, В вестибюле он увидел грека, который стоял у колонны, разговаривая с дамой. Это была Мирель.
Пуаро с невинным видом продефилировал по вестибюлю и как бы случайно зашел за колонну, у которой стоял грек с танцовщицей; они были настолько поглощены разговором, что не заметили маленького человека. Разговор их носил весьма оживленный характер.
Вернее, говорила в основном Мирель, а Папаполоус лишь изредка вставлял реплики или делал выразительные жесты.
– Я же говорю вам, мне нужно время, – убеждала танцовщица. – Дайте мне время, и я принесу вам деньги.
– Ждать, – пожал плечами грек, – это ужасно.
– Совсем немного, – уговаривала его собеседница. – Ах, вы должны! Я прошу дать мне всего одну неделю, ну десять дней. Не сомневайтесь! Деньги будут.
Папаполоус немного отошел от колонны и нос к носу столкнулся с Пуаро, который сделал вид, что только появился здесь.
– Ahl vous voila(51), месье Папаполоус. Я вас искал. Можно я пройдусь немного по парку с мадемуазель Зией? О, добрый вечер, мадемуазель. – Он поклонился Мирель. – Тысяча извинений, что я не сразу заметил вас.
Танцовщица равнодушно приняла его приветствие.
Она была явно недовольна вмешательством в их tete-a-teie(52). Пуаро быстро понял намек. Папаполоус успел только пробормотать: «Разумеется, разумеется», как, Пуаро уже испарился.
Он подал Зие одежду, и они вышли в парк.
– В таких местах обычно кончают с собой, – заметила Зия.
Пуаро пожал плечами.
– Возможно. Мужчины глупы, не так ли, мадемуазель? Есть, пить, дышать свежим воздухом – это замечательно, мадемуазель. И только глупец расстанется со всем этим лишь потому, что у него нет денег, или потому, что его сердце разбито. Lamour(53) порой фатальна, не так ли?
Зия засмеялась.
– О, не смейтесь над любовью, мадемуазель. – Пуаро энергично погрозил ей пальцем. – Вы так молоды и красивы.
– Не так, – возразила Зия. – Вы забыли, что мне уже тридцать три. Как вы сказали моему отцу, с тех пор как вы помогли нам в Париже, прошло семнадцать лет.
– Когда я смотрю на вас, мне кажется, что гораздо меньше, – галантно заявил Пуаро. – Вы тогда были почти такая же, как теперь, мадемуазель. Немного тоньше, немного бледнее, немного серьезнее. Вам было шестнадцать лет, и вы приехали из своего pension(54). Вы приехали оттуда не маленькой penslonnaire(55), но взрослой женщиной. Вы были прелестны, обаятельны, мадемуазель Зия. И я уверен, что так к вам относились все.
– В шестнадцать люди обычно простодушны и глупы.
– Может быть, может быть. В шестнадцать люди доверчивы, не так ли? Они верят всему, что им говорят.
Если бы он заметил быстрый настороженный взгляд, который девушка бросила на него, то не стал бы произносить свою последнюю фразу. Но он продолжал мечтательно:
– Это был забавный случай, однако. Ваш отец, мадемуазель, так никогда и не узнал правды.
– Что?
– Когда он попросил рассказать, как все было, я ответил так: «Я вернул вам то, что вы потеряли. Больше ни о чем меня не спрашивайте». Знаете, мадемуазель, почему я так ответил ему?
– Не представляю, – холодно произнесла она.
– Потому, что в моем сердце жила маленькая pensionnaire, такая бледная, такая худенькая, такая серьезная.
– Не понимаю, о чем вы говорите! – рассерженно воскликнула Зия.
– Не понимаете, мадемуазель? Неужели вы забыли Антонио Переццо? – Пуаро услышал легкий возглас, который сорвался с ее губ. – Он пришел работать помощником в магазин. Но не в этом была цель его прихода. Может помощник поднять глаза на дочь хозяина или нет? Особенно если он красив, молод, сладкоречив. Но не могли же они заниматься любовью постоянно, поэтому время от времени они разговаривали, разговаривали о том, что интересовало обоих, а их очень интересовало то, что находилось на хранении у месье Папаполоуса. И, как вы правильно заметили, мадемуазель, молодые люди глупы и доверчивы, поэтому она сразу поверила ему и описала, как выглядит эта вещь, и даже показала, где она хранится. Когда это произошло, случилась невероятная катастрофа.
Господи! Бедная маленькая penslonnairel В каком ужасном положении оказалась она. Она испугалась, несчастная малышка. Сказать или не говорить? И вдруг появляется этот потрясающий парень, Эркюль Пуаро.
Это было почти как чудо. Все устроилось само собой. Бесценное сокровище вернулось, и никаких ужасных вопросов задано не было.
Зия с гневом смотрела на него.
– Вы знали об этом все это время? Кто вам рассказал? Это был… Это был Антонио?
Пуаро покачал головой.
– Никто ничего мне не рассказывал, – спокойно произнес он. – Я догадался. Это была хорошая догадка, правда, мадемуазель? Видите, если вы умеете догадываться, не обязательно быть детективом.
Девушка продолжала идти рядом с ним молча.
Потом она глухо вымолвила:
– И что вы собираетесь делать с этой историей? Вы хотите рассказать ее моему отцу?
– Нет, – быстро произнес Пуаро, – конечно, нет.
Она вопросительно посмотрела на него.
– Вы что-нибудь хотите от меня?
– Я хочу, чтобы вы помогли мне, мадемуазель.
– Почему вы решили, что я могу вам помочь?
– Я не решил, я всего лишь надеюсь.
– И если я вам не помогу, то вы все расскажете отцу?
– Ну что вы, что вы! Расстаньтесь с этой идеей, мадемуазель. Я не шантажист. Я не торгую ничьими тайнами.
– Если я откажусь помочь вам… – начала она тихо.
– Значит, вы откажетесь, вот и все.
– Но почему?.. – Она запнулась.
– Слушайте, и я расскажу вам почему. Женщины, мадемуазель, великодушны. Если они могут оказать услугу тому, кто оказал услугу им, они делают это. Однажды я оказал вам услугу, мадемуазель. Мне было что рассказать, но я прикусил свой язык.
Снова наступила тишина, затем девушка сказала:
– Мой отец уже намекнул вам в тот день…
– Это было очень любезно с его стороны.
– Не думаю, – тихо сказала Зия, – что я могу к этому добавить что-нибудь.
Если Пуаро и был разочарован, он не показал этого.
Ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Eh blent, – задушевно произнес он. – Поговорим на другие темы.
И он продолжал прогулку так, словно ничего не произошло. Однако девушка была distraite(56), механически и невпопад отвечала ему. Когда они приблизились к казино, она, кажется, приняла какое-то решение.
– Месье Пуаро?
– Да, мадемуазель?
– Я хотела бы помочь вам…
– Вы очень великодушны, мадемуазель, очень великодушны.
Снова наступило молчание. Пуаро не торопил ее.
Он готов был ждать.
– А, ладно! – решилась наконец Зия. – В конце концов, почему я не имею права рассказать? Мой отец всегда недоговаривает, с кем бы он ни говорил. Но я знаю, что сейчас в этом нет необходимости. Вы сказали, что ищете только убийцу и не занимаетесь драгоценностями. Я вам верю. Вы были правы, предположив, что мы приехали в Ниццу из-за этих рубинов. Нам их передали, согласно договоренности. Сейчас они у отца. Он намекнул тогда на нашего таинственного клиента.
– На Маркиза? – чуть слышно спросил Пуаро.
– Да, на Маркиза.
– Вы видели его, мадемуазель Зия?
– Однажды,– ответила девушка. – Но не очень хорошо, – добавила она. – Я смотрела через замочную скважину.
– Это всегда трудно, – сочувственно произнес Пуаро. – Но все равно вы видели его. Вы бы узнали его?
Она покачала головой.
– Он был в маске.
– Он молодой или старый?
– У него седые волосы. Может, это был парик, а может, нет. Казалось, что его голова немного крупнее, чем должна быть. Но не думаю, что он стар. Походка у него была молодая, и голос тоже.
– Голос? – задумчиво переспросил Пуаро. – Ах, голос! Его бы вы узнали, мадемуазель Зия?
– Думаю, да!
