Мужчины распрощались. Неожиданно пожилой вышел из приемной, а молодой красавец, внимательно посмотрев сначала на Олю, а потом на Крылова, строго спросил его:
– Вы ко мне?
– Нет, Виктор Степанович, он ко мне, – твердо ответила Оля, опередив замешкавшегося Крылова.
– А-а, ну-ну, – произнес красавец загадочную фразу и исчез за дверью кабинета, успев, правда, добавить:
– Кто ко мне, прошу заходить.
– Кто это? – удивленно спросил Крылов.
– Как это кто? – еще больше удивилась Оля. – Виктор Степанович Бутлер собственной персоной. Вы что, его первый раз видите?
– Выходит, что первый. Хотя, сдается мне, я его раньше где-то уже видел.
– Ну, это всем так сдается. Он очень похож на известного иллюзиониста Дэвида Копперфилда.
– Точно! – воскликнул Крылов. – Теперь вспомнил. Вылитый Копперфилд. А я-то… – он засмеялся и покрутил пальцем у виска, – я сначала подумал, что Бутлер – это тот, маленький, который вышел.
Оля тоже засмеялась. Почувствовав на себе удивленные взгляды посетителей, они постарались сдержать смех. На время это им удалось, но потом, взглянув друг на друга, они вновь расхохотались. Крылов подумал, что он впадает в детство. Он вдруг представил себя со стороны: солидный, крупный мужчина с бородой, а смеется, как пионер в обществе веснушчатой девчонки.
Он расхохотался еще сильнее.
– Так мы пойдем сегодня на концерт? – спросила Оля, возвращая наконец их беседу в более-менее деловое русло.
– Обязательно, – утирая платком слезы, подтвердил Крылов, – хотя я не понимаю зачем. Мне с вами весело и без всякого концерта. Я сто лет так не смеялся. А где он будет-то?
– В цирке.
– Когда?
– В семь тридцать.
– Встречаемся в семь перед входом. Годится?
– Годится.
– Тогда до вечера. Не буду вам мешать.
– До вечера, – Оля приветливо улыбнулась и принялась вставлять в пишущую машинку лист бумаги.
Крылов вышел из приемной, все еще улыбаясь до ушей.
– Итак, – начал Житков подведение итогов после рассказа Хохлова, – Ягодин у нас пока из круга подозреваемых выпадает. Это хорошо.
А что со вдовой? – спросил он, поворачиваясь к Крылову.
Они втроем сидели в офисе с неизменным кофе в руках.
Крылов взглянул на часы. Они показывали семнадцать пятнадцать.
– Пока не знаю. С минуты на минуту я жду звонка, который и должен прояснить этот вопрос.
– И кто же это твой осведомитель? – подозрительно спросил Житков.
– Охранник из ее дома. Между прочим, толковый парнишка. К нам на работу просится.
– Слышал, Игорь? – Житков кивнул в сторону Крылова. – Переходи к нам насовсем, пока не поздно. А то конкуренты одолеют.
– Я думаю, – недовольно буркнул Игорь.
Он и сам мучился этим вопросом. – Да, чуть не забыл. Вы знаете, что на Садовой, 55 есть филиал «Букинвеста»?
– Нет, – Житков от удивления пролил кофе себе на брюки.
В это время зазвонил телефон. Крылов взял трубку:
– Слушаю.
– Здравствуйте. Попросите, пожалуйста к телефону господина Крылова.
– Андрей, я тебя внимательно слушаю, – жестом руки Крылов показал Житкову, чтобы тот взял параллельную трубку.
– Я все выяснил, как ты велел.
– Излагай.
– В тот день, двенадцатого октября, Кривопалова вышла из дома примерно в половине второго. Села в свою машину и уехала. Вернулась около пяти или чуть позже, в начале шестого.
В руках несла пакеты с едой. Второй раз вышла из дома часов в восемь вечера, когда за ней заехал на машине какой-то мужчина. Кто именно и как он выглядел, Мишка, охранник, который тогда дежурил, не знает. Мужчина в дом не заходил, ждал Кривопалову в машине. Мишка через дверь слышал только его голос. Назад вдова приехала в первом часу ночи. Вроде на той же машине, но в этом Мишка не уверен. У меня все.
– Спасибо, Андрей. С меня причитается.
– Пустяки. Не забудь о моей просьбе.
– Не забуду, не бойся.
Увидев знак, подаваемый Житковым, он спросил:
– У тебя дома телефон есть?
– У меня нет. Но если я понадоблюсь, можно позвонить моей сестре, она мне передаст что надо.
– Замечательно, давай телефон сестры.
Я записываю.
Андрей продиктовал телефон и добавил:
– Моя фамилия Никитин, Андрей Никитин.
– Записал. Слушай, Андрей, позвони сам через недельку, если я тебя не найду. Договорились?
– Договорились.
– Пока. Еще раз спасибо.
– Не за что. До свидания.
Крылов положил трубку.
– Итак, ребята, подводим окончательные итоги, – задумчиво произнес Житков. – Первое – Ягодин не мог убить вдову. Второе – вдова не убивала Семко, как мы первоначально предполагали. Все сходится: в тот день она выходила только для того, чтобы отсидеть с двух до трех около телефона на своей конспиративной квартире, поджидая звонка по объявлению и на обратной дороге купить что-то из еды. Семко же был убит около одиннадцати часов утра. Вывод?
– Существует некто третий… – начал Крылов.
– А может быть, и не один, – добавил Хохлов.
– Верно, может быть, и не один. Но один – это уж как минимум, который и виновен в гибели их обоих. Кстати, версия, что вдова погибла от несчастного случая, вызванного произвольным срабатыванием «хитрого» «дипломата», потерпела окончательное фиаско.
– Интересно, кто этот мужчина, который заезжал за вдовой в день гибели Семко? – подумал вслух Хохлов.
– А черт его знает, – отозвался Житков, отставляя опустевшую чашку.
– Кстати, ты выяснил, из чего был застрелен Семко?
– Да, сегодня звонил Черных по этому поводу. Пистолет Макарова, калибр девять миллиметров. Предположительно снабженный глушителем.
– Козе понятно, что с глушителем, раз мы выстрела не слышали, находясь от него в десяти метрах, – Крылов посмотрел на часы.
Это движение не укрылось от бдительного взгляда Житкова:
– Ты куда-то торопишься?
– Да, – нехотя признался тот, – иду "на концерт Киркорова.
– Неужели тебе интересно смотреть на этого женоподобного амбала в оборочках? – удивился Житков.
– Боже упаси!
– Так какого черта?
– Наверное, ведет кого-нибудь с целью охмурения, – догадался Хохлов.
– Скорее уж это меня ведут, – буркнул Крылов, опять поглядывая на часы.
– Кто же, если не секрет? – не отступал настырный Житков.
– Оля, секретарша Бутлера.
– Симпатичная девчушка. Так это, говоришь, она тебя охмуряет?
– Ничего такого я не говорил, – рассердился Крылов. – Я только сказал, что ей кто-то подарил два билета и она пригласила меня. Только и всего.
– А то ей больше пойти не с кем? – с сомнением поинтересовался Хохлов.
– Так она, во всяком случае, говорит, – отрезал Крылов. И добавил, меняя нежелательную для него тему разговора:
– Кстати, я сегодня видел ее шефа, этого самого Бутлера.
– И чем же он примечателен? – рассеянно поинтересовался Житков, задумавшись о чем-то.
– Еще как примечателен, – оживился Крылов, увидев, что его маневр удался, и стараясь закрепить наметившийся успех. – Я-то думал, что он – старый гриб, вроде Кривопалова…
– А оказалось?
– А оказалось – молодой красавец-мужчина, одетый, как топ-модель.
– Что ты говоришь? – заинтересовался Житков.
– Точно! И знаешь, на кого здорово похож?
– На кого?
– Вылитый Дэвид Копперфилд.
– Это кто такой?
– Ну ты, полковник, даешь, – вмешался Хохлов, – иллюзионист, известный на весь мир.
– А-а. Это тот фокусник, что железнодорожные вагоны в рукавах прячет?
– Ну да. Его невеста, кстати, – Клаудиа Шиффер.
– А это кто такая? – опять удивился Житков.
Хохлов, переглянувшись с Крыловым, безнадежно махнул рукой:
– Ты, полковник, как будто с луны свалился. Это знаменитая топ-модель. Считается одной из самых красивых женщин в мире.
– Я ее на эту должность не выбирал, – хмыкнул Житков, – меня моя жена вполне устраивает. Но за фокусника я рад. Хорошо, видать, устроился.
Крылов опять посмотрел на часы:
– Ребята, вы тут без меня про топ-модели потрепитесь, а я побегу, если вы не против. Я уже, честное слово, опаздываю.
– Ладно, – стукнув ладонью по столу, Житков поднялся со стула, – все разбегаемся. Завтра в девять собираемся здесь. Я могу задержаться. Без меня не расходиться. Вопросы есть?
– Вопросов нет, – мгновенно ответил Крылов, первым срываясь с места.
На следующее утро без пяти девять Хохлов и Крылов встретились у входа в вестибюль.
– Привет, Слон.
– Здорово, Игорек.
– Как прошел концерт?
Крылов скривился, показывая, что большого восторга от Киркорова, как и ожидалось, он не испытал. В это время друзья вошли в кабину лифта.
– Понимаю. Ну а после концерта? – спросил Хохлов, нажимая нужную кнопку.
– Что после концерта? – переспросил Крылов, делая вид, что не понимает суть вопроса.
– Ну как у тебя с этой девицей? Зря, что ли, ты на этом концерте мучился?
