– Это еще почему? – изумилась Ольга.
– Выяснилось, что он замешан во всех этих убийствах. Сегодня прокурор подписал ордер на его арест, и завтра утром прямо дома его арестуют и тут же сделают обыск.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно.
– Просто не верится. Но зачем он это сделал?
– Оля, я и так сказал тебе больше, чем имел право. Кроме того, я и сам не все пока знаю".
Потерпи немного. Скоро все станет известно.
– Я просто потрясена. Наверное, мне пора идти домой. Проводи меня, пожалуйста.
Крылов посмотрел на часы. Стрелки почти слились на цифре двенадцать.
– Хорошо, – согласился он, знаком подзывая официанта, – сейчас расплатимся и пойдем.
По дороге Ольга молчала, напряженно о чем-то размышляя. Видно было, что известие о грядущем аресте шефа произвело на нее очень сильное впечатление. И это было неудивительно.
Крылов ее хорошо понимал.
В подъезде дома, чтобы поддержать девушку морально, а также, по-видимому, под влиянием выпитого в ресторане коньяка, Крылов сделал попытку продвинуть их отношения в известном направлении. Однако Ольга мягко отстранилась и прошептала:
– Нет, Сережа, только не сейчас. После твоего сообщения я совершенно выбита из колеи.
У меня все мысли совершенно о другом. До свидания. Позвони мне попозже.
– Обязательно. Я тебя понимаю. До свидания.
Выйдя из подъезда, Крылов подумал о том, что испытываемое им в данный момент чувство выполненного долга – плохая замена чувству глубокого удовлетворения, испытанному им при выполнении предыдущего аналогичного задания шефа. Тяжело вздохнув, он махнул рукой проезжавшему по хорошо освещенной улице такси.
Позвонив в бронированную, отделанную ореховым деревом дверь квартиры Виктора Степановича Бутлера, Крылов услышал за ней чьи-то тяжелые шаги. Дверь открыл высокий плотный мужчина, в котором он узнал капитана Иванова.
Того самого, который руководил неудачным арестом Юлии Тарасовны Кривопаловой.
– А, это ты, Серега. Привет. Заходи. Чувствуй себя как дома.
Войдя в гостиную, Крылов обнаружил, что там полно народа. Кроме потерявшего весь свой лоск хозяина, сидевшего на диване в халате со скованными наручниками руками, в креслах и на стульях, кому как повезло, сидели: Черных, Житков с Хохловым и, что больше всего его поразило, Василий Тихонович Ягодин. Судя по царившему в квартире беспорядку, обыск уже закончился.
– Ну что, – обратился к Крылову следователь Черных, видимо считавший себя в этой компании самым главным, – вы выполнили распоряжение Павла Ивановича?
– Я всегда выполняю поручения Павла Ивановича, – нехотя ответил Крылов.
Ему не понравился надменный, как ему показалось, тон следователя прокуратуры.
Житков знаком из-за спины Черных показал ему, что не надо лезть в бутылку, а устно попросил:
– Расскажи подробнее, что ты ей сказал?
– Да все как ты велел. Просил ее никому не говорить.
– А она что?
– Обещала. Сказала, что очень поражена этим известием. Вот и все. А что, собственно, здесь происходит? Можете вы мне объяснить?
– И мне заодно, – угрюмо добавил стоявший рядом с Крыловым в проеме двери одетый в штатское капитан Иванов.
– Все вопросы к Павлу Ивановичу, – кивнул головой в сторону Житкова Черных. – Я имею только весьма ограниченную по объему информацию, непосредственно касающуюся участия в убийствах присутствующего здесь господина Бутлера. Кого и к какому времени мы еще здесь поджидаем, я не знаю.
– Минуту терпения, господа, очень скоро ваше законное любопытство будет полностью удовлетворено, – успокоил Житков общественность. – Позвольте только маленький вопрос хозяину. Виктор Степанович, – обернулся он к мрачно молчавшему Бутлеру, – не откажите в любезности ответить, в котором часу вы обычно ложитесь спать?
– Обычно около часа. Но сегодня, исключительно ради вас, я готов сделать исключение, – язвительно ответил тот.
– Благодарю вас, – вежливо поклонился Житков. – А вы чего стоите, как памятники? – обратился он к продолжавшим стоять Крылову и Иванову. – Время у нас, кажется, есть. Присаживайтесь, места всем хватит.
– Итак, господа, вас, конечно, интересует, каким образом в число подозреваемых попал присутствующий здесь господин Бутлер, – начал свой рассказ Житков, когда все уселись, образовав перед ним полукруг. – Все очень просто: это произошло, когда присутствующий здесь же господин Хохлов, – при этом Житков указал на названного господина, – совершенно случайно заметил, что в здании по Садовой, 55 помимо страхового акционерного общества «Орион», представляемого в данный момент господином Ягодиным, находится также филиал фирмы «Букинвест». Это произошло, должен повиниться перед господином Ягодиным, во время проверки его собственного алиби…
– Ты что, и меня подозревал? – подал удивленный голос доселе молчавший Ягодин.
– Не столько подозревал, – уклончиво ответил Житков, – сколько искал доказательства вашей непричастности. И, как выяснилось, не зря.
– То-то я смотрю, что личность этого господина Хохлова мне вроде знакома. Теперь вспомнил, что видел его вчера у нас в конторе.
– Верно, – подтвердил Житков. – Сегодня утром я с помощью господина Хохлова установил, что во время убийства Кривопалова господин Бутлер находился под каким-то благовидным предлогом в этом филиале, как и должен был поступить в соответствии с предполагаемым планом убийства сообщник Юлии Тарасовны.
Кроме того, я обратил внимание, что место жительства, господина Бутлера, где мы в данный момент имеем удовольствие пребывать, соседствует с квартирой водителя угнанной поливальной машины. Можно было предположить, что машину угнал именно он, зная обычай водителя вздремнуть после обеда, оставив машину перед подъездом своего дома. Это побудило меня, и вот тут действительно пришлось потрудиться, в привокзальных трущобах разыскать бомжа, намокшего при поливании площади и видевшего лицо водителя поливалки. В линейном отделении милиции этот бомж, а точнее, Иван Владимирович Кузякин, по фотографии официально опознал господина Бутлера как водителя этой поливалки.
– Угнать машину – это одно, а убить человека – совсем другое, – возмущенно воскликнул Бутлер.
– Это верно, – покладисто согласился Житков, – в убийстве вас пока никто и не обвиняет.
Вас обвиняют только в краже муниципальной собственности, а именно – поливальной машины. Правильно, Виктор Владимирович? – обратился Житков к Черных.
– Совершенно верно, – подтвердил тот.
– Более того, – продолжал Житков, – по крайней мере четверо из здесь присутствующих готовы подтвердить перед судом, что в момент гибели Юлии Тарасовны Кривопаловой вы на поливальной машине уже покинули площадь и не могли быть лицом, непосредственно приведшим в действие электрический «дипломат».
– Тогда зачем эти наручники? – спросил Бутлер.
– Ради вашей же безопасности, – быстро ответил Житков. – Подождите, мы вам еще и рот заклеим.
– Это еще зачем? – возмутился Бутлер.
– А затем, что раз вы сами не убивали, значит, у вас есть сообщник – хладнокровный, умный и безжалостный убийца, которого вы, несомненно, знаете…
– Чушь! – воскликнул Бутлер.
– И которого вы, что тоже несомненно, называть не станете.
– Размечтались!
– Рано или поздно вы его все равно бы назвали. Для того, кто, как я, например, хорошо знаком с методами работы наших оперативно-следственных органов, – при этих словах Житков выразительно посмотрел в сторону угрюмо нахмурившего брови капитана Иванова, – это ясно, как дважды два четыре. Просто я не сторонник этих методов и поэтому выбрал несколько иной путь…
– И совершенно напрасно, – прорычал капитан.
– Не будем спорить, – миролюбиво предложил Житков. – Скоро все само собой выяснится. Нам остается только ждать.
– Если я правильно тебя, Паша, понял, то мы сейчас поджидаем этого самого головореза? – хмуро спросил Ягодин.
– Вы совершенно правильно меня поняли, Василий Тихонович. Кстати, если вы или кто-либо другой, кроме, разумеется, должностных лиц, чего-либо опасаетесь, то можете покинуть это помещение, пока не поздно.
– А что, это может быть опасно? – нервно поинтересовался Черных.
– Не трусь, Владимирыч, – презрительно скривился Иванов, – в ванной я видел стиральную машину. Если в штаны наложишь, то простирнешь. К утру высохнут. На службу явишься как огурец.
– Прошу не забываться, товарищ капитан! – вспылил Черных.
– Гусь свинье не товарищ, – буркнул Иванов, но замолчал.
В гостиной на мгновение воцарилась полная тишина. Ее прервал спокойный голос Житкова:
– Итак, насколько я понял, никто не уходит. Тогда переходим к следующему этапу нашей операции. Если я правильно представляю себе повадки убийцы, он уже наблюдает за окнами этой квартиры.
