момента я не слышал его вещей. И ведь, правда, это было в ту ночь. Но погодите, это было не с четырех до пяти, после полуночи передавали какую-то конференцию, и программа началась не в два, а в три часа. Так что пьеса закончилась в шесть утра.
– Этого замечания я и ждал, – с удовлетворением сказал детектив.
– Послушайте, мистер Моррис, неужели вы той ночью тоже сидели у приемника?
Майкл улыбнулся.
– Конечно же, нет. О сдвиге программы той ночью я узнал чисто случайно, а что в ней было я и представления не имею. Но это даже не важно. Важно то, что вы вспомнили сам факт, и главным образом то, с каким выражением лица и с какой интонацией вы рассказали все это. Теперь я уверен в вашей невиновности. Ведь очевидно, что вы не ожидали такого рода беседы и все вспомнили минуту назад. Кстати, мистер Уотер, вот вам и связь с моим первым вопросом. Если бы мистер Паркер имел приемник в машине, то это, как вы понимаете, немного усложнило бы дело.
Детектив подошел к столу и налил себе в стакан апельсинового сока. Сделав несколько глотков, он немного задумался, но спустя какие-то мгновения его лицо просветлело, и Майкл с удовлетворением произнес:
– Да, по-моему, все чисто. Итак, продолжим, господа. Мистер Уотер, настала ваша очередь рассказать, что вы делали той апрельской ночью.
– Вы уже приготовили для меня десяток каверзных вопросов? – поинтересовался тот. – Держу пари, что этой ночью вы неплохо поработали и придумали ловушки для каждого из нас.
– Должен вас огорчить, мистер Уотер, и в том, и в другом. Для вас у меня пока нет ни единого вопроса, а что касается сегодняшней ночи, то я просто спал. А в подтверждение тому могу рассказать вам свой утренний сон. Кстати, если вам не составит труда, начните свой рассказ с восьми-девяти вечера.
– О’кей. С пяти часов того дня я находился у себя дома. В половине девятого позвонил мистер Браун, он когда-то работал в фирме Чарльза, тогда мы с ним и познакомились. Он предложил сходить в какой-нибудь бар, я согласился. Когда я вышел из дома, было около десяти… В общем, мы выбрали бар на Кэнон-стрит. Поужинали, сыграли в бильярд…
– И когда вы покинули бар?
– Мы сидели до самого закрытия, так что это было где-то в четыре утра.
– Отлично, и кто это может подтвердить?
– О, да куча народу. Ну, во-первых, сам мистер Браун. Во-вторых, бармен, кстати, он неплохо меня знает. Ну, и, разумеется, некоторые завсегдатаи бара.
– Позвольте, – сказал Ричард, – но я сам живу на этой улице, и, насколько мне помнится, бар был закрыт чуть ли не весь апрель. Ну, точно, он открылся только пару недель назад.
Детектив встрепенулся.
– Вы уверены, мистер Паркер?
– Конечно, это совершенно точно.
Майкл посмотрел на Герберта.
– Что вы на это скажете?
– Мистер Паркер что-то путает, детектив, я сказал вам правду.
В разговор вмешалась горничная.
– Мне известно это место, мистер Моррис, – сказала она, – разрешите, я сделаю один звонок туда, и все станет на свои места.
– Отлично, Марта, – сказал Майкл, – окажите нам такую услугу.
Горничная скрылась за дверью.
– Интересная история, – язвительно произнес Джеймс Вильямс, обращаясь к Герберту. – Вы убираете с дороги Чарльза Литтлвуда и его брата и становитесь во главе фирмы. По-моему, цель оправдывает средства.
Герберт вскочил со стула и раздраженно произнес:
– Мистер Вильямс, не рано ли делать подобные выводы. Давайте дождемся Марту, и вы все убедитесь в моей невиновности.
– Сядьте, – холодным тоном сказал детектив.
Герберт слегка побледнел и, повинуясь, сел обратно на стул.
Установилась гробовая тишина.
Наконец, в комнату вернулась горничная.
– Мистер Моррис, – сказала она, – бар «Темза» был закрыт с первого по двадцать восьмое апреля.
– Ну что ж, теперь все стало на свои места, – сказал Дейл Томсон, – и продолжать беседу не имеет смысла.
Все с удивлением смотрели на Герберта, который, непонятно почему, облегченно вздохнул после слов Марты и широко улыбнулся.
– Вам, кажется, есть что сказать, – мистер Уотер, – произнес детектив.
– Разумеется. При чем здесь «Темза», когда я вам рассказывал про «Золотой Родник». Конечно, черт возьми, я же не указал название бара. Той ночью мы были в «Золотом Руднике», а «Темза» находится в трех кварталах от него.
– Точно, – схватился за лоб Ричард, – на Кэнон-стрит два бара.
– Да, – сказал Майкл, – значит, судя по всему, у вас действительно неплохое алиби.
– Можете спросить мистера Брауна, бармена, чтобы до конца убедиться в моей невиновности.
– Оставим эту работу полиции. – Детектив взял со стола чашку с давно остывшим кофе и вмиг опустошил ее. – Миссис Литтлвуд, – сказал он, – вы провели ту ночь у своей подруги под Лутоном, это миль тридцать севернее Лондона. Расскажите поподробнее, что вы там делали.
– В субботу у Мэри было много работы, она освободилась только под вечер. Я в это время читала, немного успела повязать. Потом приехал ее муж Том, мы сели играть в покер. Знаете, Том ужасно азартный игрок, и поэтому мы кончили только в первом часу. Затем мы с Мэри отправились в беседку и там довольно долго разговаривали. Была отличная погода – совершенно безоблачное небо, полная Луна, совсем не хотелось спать.
Майкл Моррис щелкнул пальцами и, не говоря ни слова, вновь покинул гостиную. Лора Литтлвуд с удивлением посмотрела на остальных.
– Что, я сказала что-нибудь не так?
– Этого детектива не поймешь, – ответил Джеймс Вильямс, по-моему, он опять что-то задумал.
Майкл вернулся буквально через минуту.
– Я звонил своему товарищу Чарли, – сказал он. – Его родители тоже живут в Лутоне, и, по счастливой случайности, он гостил у них в ту апрельскую ночь. Но, увы, Чарли утверждает, что весь субботний вечер и все последующее утро шел проливной дождь. Так что, судя по всему, вы не были в Лутоне той ночью. Не так ли миссис Литтлвуд?
Лора не говорила ни слова.
– А не вы ли, – продолжал детектив, – вернулись тогда в замок, чтобы расправиться со своим мужем?
– Мама, – сказала Кристи, – ответь же…
– О’кей, – в разговор вмешался Джеймс Вильямс. – Я думаю, Лора, теперь не имеет смысла ничего скрывать. Ту ночь мы провели вместе, мистер Моррис.
– Мама! – воскликнула Кристи, – мистер Вильямс… вы…
Миссис Литтлвуд бросила робкий взгляд на свою дочь и едва слышно сказала:
– Да, Крис. Мы действительно провели вместе ту ночь, и по понятным причинам мне не хотелось об этом говорить.
– Мистер Вильямс, – сказал Майкл, – если я правильно понял, вы являетесь любовником Лоры Литтлвуд?
– Да, мистер Моррис.
– И как давно?
– Уже больше года.
– Господи, – прошептала Кристи, едва сдерживая слезы.
– Хорошенькое дело, – произнес детектив, – и знаете, получается отличное объяснение этим убийствам. Вы, мистер Вильямс, расправляетесь с сэром Чарльзом Литтлвудом и его братом, а через пару лет женитесь на весьма богатой женщине. Все достаточно хорошо сходится. И я не знаю, сможете ли вы привести такое алиби, чтобы я убедился в вашей невиновности. Кстати, никакого друга Чарли у меня нет, и никаких звонков я сейчас не делал. И в ту ночь, наверное, в Лутоне была действительно отличная погода. Это была ловушка, миссис Литтлвуд, и мистер Вильямс безнадежно угодил в нее.
– Но ведь у вас даже нет никаких доказательств моей вины, – вспылил тот. – У вас одни догадки. Поверьте, мистер Моррис, мы совершенно непричастны к этим убийствам. Даже, если на то пошло, то я просто бы не смог найти комнату Роберта, до сегодняшнего дня я никогда не был в восточной части замка.
– Никогда? – переспросил Майкл.
– Я могу это подтвердить, – сказала Кристи Томсон.
– К тому же… – хотел продолжить адвокат, но детектив перебил его:
– Оставьте свое красноречие для присяжных, мистер Вильямс. – Сказав это, он подошел к окну и, постояв в раздумье некоторое время, повернулся в сторону гостей. – Итак, подвел итог Майкл, –
