охрана, Роман Витальевич! — с иронией заметил Кауров.
— У вас будет лучше, — усмехнулся Туголуков. — В следственном изоляторе…
Он сидел за спиной без наручников, это смущало, но Кауров надеялся на Дунаева, уж он-то сможет усмирить задержанного.
— Или вы думаете, что вам это сойдет с рук?
— Может, и не сойдет.
Конечно же, Кауров понимал, что играет с огнем, но выбор сделан, поздно уже поворачивать назад.
— За что вы меня задержали?
— Я думал, вы знаете, поэтому молчите, не спрашиваете.
— Прокурор спросит! И адвокат!..
— Спросит. Где ваш пистолет, гражданин Туголуков, спросит?
Не время сейчас для допросов и не место, Кауров это понимал и с удовольствием отложил бы разговор на потом. Но нельзя. Он смог обогнать Туголукова, а Евграфов обойдет его самого. И отберет у него подозреваемого. А еще могли появиться охранники Натарова и силой отбить задержанного.
— Какой пистолет?
— Улица Саратовская, дом восемьдесят пять… Вас видели там в районе полуночи. Что вы там делали?
— Кто меня там видел?
— Видели, — подтвердил Дунаев и, кажется, зевнул.
— Не было меня там! И пистолета у меня никакого не было!
— Знаете, что такое дифениламин? — спросил Кауров и сам же ответил: — Стабилизатор пороха, часть вещества остается при сгорании. При взаимодействии с серной кислотой входящие в состав вещества нитраты окрашиваются в голубоватый цвет.
— Зачем вы мне это говорите?
— Серная кислота вас погубит. Покажет, что на ваших руках, на вашей одежде присутствуют продукты сгорания пороха. Докажет, что сегодня вы стреляли в человека.
— А в тире я не мог выстрелить? — голос у Туголукова едва заметно дрогнул.
— Где, когда?
— Не стрелял я!
— И гражданина Петелина не знали?
— Петелина?
— Биологический сын вашего тестя.
— Да, да… Эту историю я слышал.
— Неприятную для вас историю.
— Почему неприятную? Занятный случай, не более того.
— Занятный случай мог обойтись вам в десять миллионов долларов.
— Мне обойтись? В десять миллионов? О чем это вы?
— Девять биологических детей, десять миллионов на всех. Останется пятеро, каждому по два миллиона. Останется двое — каждому по пять.
— Такое ощущение, что вы считаете чужие деньги. С упоением считаете!.. Вы же не наследник, нет?
— Я следователь. И знаю, вам все равно, сколько наследников остается в списке.
— Вам не все равно! — засмеялся Туголуков.
Кауров дождался, когда его противный смех стихнет, и повторил:
— Вам все равно, сколько наследников останется. Но вам не все равно, что существует такой список. Вам не все равно, поэтому вам нужно уничтожить людей из этого списка.
— Да? Я не знал!.. Но вы продолжайте, очень интересно услышать, что у вас в голове.
— Я не знаю, откуда Петелин узнал о своем биологическом родстве с Натаровым, но он узнал. И пришел к нему с просьбой о помощи. Натаров помог ему, но взамен попросил озвучить весь список наследников. А вы предложили Петелину сотрудничество. Не знаю, как вы его уговорили, но Петелин согласился убивать. В компании с Рябухиным и с человеком, которого вы сегодня убили. К сожалению, я пока не знаю его фамилии…
— Опять не знаете! Может, вы меня спросите? Может, я тоже что-нибудь придумаю?
Туголуков откровенно издевался, но Кауров из себя не выходил. С чего бы это? Он задержал этого остряка, а не наоборот. Задержал, использовав единственный шанс из тысячи. Он победитель, а не Туголуков.
— Посмотрим, как вы будете блеять, когда ваш подельник даст показания. Стреляете вы метко, но убить его вы не смогли. Жив ваш сообщник, хотя и в тяжелом состоянии…
— Сейчас я, наверное, должен сказать, что этого не может быть, что я стрелял наверняка!.. Но я не стрелял и совершенно не понимаю, о чем разговор.
— Разговор о списке людей, которых вы не смогли уничтожить, хотя и очень старались. Может, я вам как-то помешал. Может, поэтому вы дали команду меня подставить?
— Это вы о чем?
— В одного наследника стреляли из синего «Форда», как у меня.
— Может, это вы и стреляли?
— И в Петелина стреляли из этой же машины.
— И почему вы до сих пор не в тюрьме?
— Может, потому, что нет доказательств.
— Но есть алиби… Гражданка Ларцева, если я не ошибаюсь, может его подтвердить? — спросил Туголуков.
— Вы не ошибаетесь, потому что отлично осведомлены.
— Я слежу за этой историей с самого начала. С того момента, как Петелин обратился к отцу… Ничего, что я называю Натарова отцом? Он мне на самом деле как отец.
— А тут кто-то приходит и просит признать его сыном.
— И отец признал Петелина.
— Признал и попросил найти всех его братьев и сестер.
— Петелин не смог найти этот список.
— Не смог.
— Вы ему помешали, — совершенно серьезно сказал Туголуков.
— Это неожиданно, — усмехнулся Кауров.
— Вы подсунули ему свой список. С Мариной Ларцевой в нем. И принялись методично уничтожать наследников.
— Нелогично, — коварно усмехнулся Кауров. — Если бы это зависело от меня, я бы подсунул Натарову список из двух наследников, в котором были Петелин и Ларцева. Тогда мне понадобилось бы вычеркнуть всего одну фамилию, а не восемь.
— И оставить фамилию Ларцевой?
— Если следовать вашей логике.
— Вы пытались оставить одну только Ларцеву. Но у вас не получилось… А знаете почему? Вы глупый человек, майор юстиции Кауров. У вас больное воображение. Речь шла не о долларах, а о рублях. Десять миллионов рублей на всех. Рублей! Для вас это, может, и деньги, а для меня… Да у меня машина дороже стоит!
— Даю бесплатный ценный совет. Не разговаривайте со следователем в отсутствие адвоката! Уяснили? Если да, то заткнитесь.
— А если я хочу сделать признание?
Туголуков продолжал глумиться, и, чтобы не подкармливать его злой юмор, Кауров промолчал. Зато не стал молчать Дунаев.
— Валяй!
— Я знаю, где находится пистолет, из которого я сегодня стрелял.
— Где?
— Я выбросил его в реку. С моста.
— Ну, вода сейчас теплая. Хотя и темная.
— Я сначала выбросил, а потом вспомнил, там ведь под центральной опорой насыпь, пистолет на суше лежит.
— Насыпь!.. — взбодрился Дунаев. И, легонько шлепнув Каурова по плечу, спросил: — Едем?
— Пистолета мало, нужно чистосердечное признание.
— А у него есть выбор?
— Выбора у меня нет, — вздохнул Туголуков. — Я действительно сегодня стрелял. И на Саратовской улице меня видели.
— Кто?
— Да женщина какая-то проходила… И мужчина… А я с пистолетом…
— Западный или Южный мост?
— Южный.
— Поехали! — подстегнул Дунаев.
Кауров кивнул, мысленно выстроил кратчайший маршрут. Город он знал как свои пять пальцев, навигатором практически не пользовался.
— С наследниками все понятно, — сказал он, — С подельниками тоже. А Богданова зачем убили?
— Это Петелин.
— Я знаю, что Петелин. Зачем?
— Не знаю, что на него нашло.
— Не знаете?
— Задача у него была вас подставить. Ковягин синий «Форд» отрабатывал, а Петелин
