мог сейчас стрелять… Еще метров десять — и пожалуйста. Но не сейчас.
Но Мертвяк вовсе не собирался доставлять ему этого удовольствия.
Ну что, взяли? Мертвяка нахрапом прибрать решили? Фантазеры!
Мертвяк вбежал во двор. Выстрелил он на секунду раньше противника. Парень в спортивном костюме, отброшенный пулей, как-то растекся по стене у подъезда… Неужели прикрыли двор одним приготовишкой? Похоже, что так. Не ожидали такой прыти. Забыли, с кем имеют дело…
У подъезда — красный «Ауди». Здоровенный «гоблин» с золотыми цепями на груди, обтянутой черной майкой, с золотом на пальцах и с разноцветной татуировкой на рельефном бицепсе. На его лице была написана явная принадлежность к славной и обширной гильдии рэкетиров. Он с любовью протирал тряпкой лобовое стекло красного «Ауди».
— В сторону! — крикнул Мертвяк.
— Ты чего, поц? — Качок выпятил грудь, выдвинул нижнюю губу и шагнул к Мертвяку, не обращая внимания на автомат в его руке.
Мертвяк рванул на себя дверцу «Ауди», небрежно* почти не глядя, саданул качка пяткой в пах, и тот осел на землю, выпучив глаза. Он не знал, как ему повезло, что Мертвяк берег патроны…
Мертвяк скинул с хвоста «бээмвуху», на вираже едва не сшиб гаишника. Покрутился, остановил «Ауди», захлопнул дверцу. Теперь его бомжатский вид играл против него. Ничего, рядом район, где можно затеряться. Масса вариантов — схорониться в каком-нибудь подвале. Вытряхнуть еще кого-нибудь из машины, нырнуть в канализационный люк. Правда, это опасно, если не знаешь, куда податься; быстренько прижмут в каком-нибудь тупике.
Считай, выбрался из опасного района. Вроде оторвался…
Оторвался? Как бы не так. Затылком почувствовал опасность. Обернулся и с разворота выпустил очередь. А потом рванул дальше. Подбежал к забору. Шаг влево, шаг вправо — каюк. Изрешетят. Он весь на виду, как мишень. Но у него преимущество. Перед ним — детский сад. И дети гуляют во дворе. Ну, сученыш, тот, кто за спиной, будешь стрелять? Не будешь, потому что слюнтяй. Потому что боишься за жизнь этих сопляков. А он, Мертвяк, не боится ничего.
Перемахивая через забор, краем глаза увидел преследователя. Узнал его. Ну вот, встретились… Ну же, выстрелишь?.. Нет. Так и знал — слабо ему…
А дальше? Если двинуть к воротам — тут его и ссадят, сразу потяжелеет граммов на пятьдесят свинца. Преследователь один? Вряд ли. Может, целая бригада. Какой выход?
Ребятня — пять-шесть лет. Копаются в песочке. Что-то строят. Игрушку девчонка у пацана пытается вырвать. Другая — голову кукле крутит. Третий машинку возит. Не боятся ничего, поскольку не знают, какие дырочки делают пули в телах даже взрослых дядей, не то что таких сопляков. А воспитательница знает. Белая вся, прижалась к стене беседки и глазами хлопает. Не боись, не тронем. А вот ты, кроха, подойдешь. Живой щит…
А преследователь-то — шустрый. Тоже перемахнул через забор, спрятался за стоящим на территории «Москвичом». Не поможет. Ты же слюнтяй, родимый. Ты все равно будешь в пролете.
— Стреляй! — Мертвяк прикрылся вскрикнувшим мальчонкой лет пяти.
— Брось ребенка!
— А ты возьми.
— Тебе все равно не уйти! Район блокирован!
— "Не уйти". Еще как уйду! Брось автомат! Да подальше! — Глеб прикинул позицию. Мертвяк прикрывался ребенком умело. Хоть бы дал какой-то шанс. Пулю бы в лоб — и он не успеет убить заложника. Но Мертвяк отлично знал все эти премудрости и играть в поддавки не собирался. Глеб отбросил «кедр».
— Теперь выходи. Не обижу! Ну! — Мертвяк ткнул ребенка стволом, и тот заныл, лягнув его в бок ножкой.
— Отпусти-и…
— Выхожу…
Глеб встал в полный рост и направился к Мертвяку.
— Ты у меня в списке покойников первый, — сообщил Мертвяк. — Гордись.
Глеб действительно удостоился первого места в списке тех, с кем Мертвяк хотел посчитаться. Та встреча, в убежище, когда он смотрел Глебу в глаза, что-то перевернула в нем. Он понял, что каким-то образом этот человек олицетворяет в себе то, что Мертвяк ненавидел глухой, яростной ненавистью. И еще он знал, что перед ним воин с большой буквы. И желал только одного — уничтожить его.
Конечно, обидно убивать такого врага без должных почестей — без хорошего разговора, без электропроводов, опутывающих тело, без причитающейся ему боли. Но не те обстоятельства. Мертвяк знал, что времени у него нет даже на разговоры, поэтому отбросил прочь ребенка — тот уже сыграл роль живого щита и главного аргумента в торговле. Потом поднял автомат и выстрелил.
Время для Глеба стало густым и вязким. Он видел все необычайно четко. Видел ствол автомата, уставившийся ему в грудь. Видел палец Мертвяка, ползущий по спусковому крючку…
Этот момент потребовал всего того, чему учил его Лесовик. Здесь все просто — вооруженный автоматом на таком расстоянии побеждает, будь перед ним хоть сенсей, хоть чемпион мира по боксу. Но есть и еще одна истина — у воина всегда остается шанс. Воин в критический момент должен сделать из всех шагов единственно верный. Из всех траекторий движения избрать единственно безопасную. Должен ощутить, как пойдут пули. Должен знать, где его ждет смерть, и суметь обмануть ее. В этом и есть искусство.
Глеб качнулся в сторону, тут же нырнул вперед, перекатился в сторону. Минимум восемь пуль не нашли своей цели. И он метра на три оказался ближе к Мертвяку.
Щелчок — а вот это подарок судьбы. Судьба делает такие подарки только заслужившим их. В «узи» опустел магазин. В следующее мгновение Глеб рванулся вперед и в падении сбил Мертвяка.
Дикая боль в боку. Мертвяк достал-таки его коленом. Глеб перекатился. Секунда, и он уже стоял на ногах. Мертвяк тоже.
Слава, Богу, дети, находившиеся поблизости, дунули в стороны. Ну, Мертвяк, теперь побьемся. Лицом к лицу.
Ох, пригодился бы сейчас пистолетик в рукаве, как в прошлый раз. Но нет. На подобные операции их всегда не берут — они только стесняют движения… Ничего — кулак на кулак. Поглядим, кто кого, великий боец Мертвяк.
Мертвяк неподвижно стоял напротив Глеба. Он уже овладел собой, напряжение спало. Его сознание контролировало ситуацию. Патроны у него кончились. Автомат противника лежит в нескольких метрах — недосягаемое расстояние. В кармане кнопочный нож — не поможет. Нож еще достать надо, а противник этого сделать не позволит. Ну что же — тогда драка. Насмерть. Она не займет много времени. Минуту-две? Если он, Мертвяк, побеждает, то выигрывает возможность уйти. Проигрывает — так проигрывает все…
Они стояли друг против друга. Оба знали, что сейчас решается вопрос — кому