моряки из загранок привезли. Идут хорошо…
Чокнувшись очередной раз с директором, Олейников бросил взгляд на часы.
– Арнольд Соломонович, – с некоторым раздражением в голосе сказал он, – мне казалось, у нас стали налаживаться серьезные отношения…
– Я вас уверяю, встреча состоится, – зашептал директор, озираясь по сторонам. – Это очень серьезный в нашем городе человек, вы даже не можете представить как…
Он не договорил. Двери ресторана распахнулись, и на пороге появилась эффектная женщина лет тридцати пяти, в деловом, но весьма подчеркивающем ее шикарную фигуру костюме, с вызывающе модной стрижкой и идеальным макияжем. Сквозь строй подобострастно здоровавшихся с ней официантов она величественно проследовала к столику, за которым сидели Олейников и директор.
– Мадам Ласкина! – восхищенно воскликнул Арнольд Соломонович, бросаясь ей навстречу и целуя ручку.
– Добрый вечер, мальчики, – обаятельно улыбнулась Ласкина. – Извините за опоздание, просто не хотелось отрывать вас от трапезы, да и на работе дел невпроворот.
– Ну что вы, Алла Борисовна, какие извинения! – продолжал ворковать директор. – Я так рад вас видеть! Позвольте представить моего друга…
Слегка смущенный, Олейников встал и склонил голову:
– Руслан.
– Как романтично! Алла… – обворожительно рассмеялась Ласкина, протягивая ему руку, – но вы, Руслан, можете звать меня Людмилой.
– Очень приятно, – сказал Олейников, целуя ей ручку и потихоньку приходя в себя. – Такая очаровательная дама – и так много работает?
– Алла Борисовна – директор гостиницы, в ресторане которой мы имеем честь с вами ужинать, – пояснил Арнольд Соломонович.
– Вот как! – проявил искреннюю заинтересованность Олейников, подставляя Ласкиной стул. – Какая у вас тяжелая работа!
– У нас ведь любой труд в почете, – присаживаясь, сказала Ласкина. – Кстати, вы где остановились?
– Я только утром прилетел и…
– Считайте, что у вас этой проблемы нет… – перебила его Ласкина и, одарив Олейникова томным взглядом, крикнула официанту: – Валерочка, принеси нам бутылочку моего любимого шампанского!
* * *
Поздно вечером на Центральный рижский вокзал прибыл скорый поезд. Гремя тележками, на перрон устремились носильщики. Размахивая руками и заглядывая в окна, заметались встречающие. Из вагона вышел человек в клетчатой кепке и сером плаще, бросил взгляд на часы и растворился в потоке пассажиров.
* * *
Официант открыл очередную бутылку шампанского, разлил игристое вино по бокалам и исчез, словно призрак, в полумраке ресторана гостиницы «Интурист».
– Ну что же, Руслан, ваше предложение весьма заманчивое, – игриво сказала Ласкина, чокаясь с Олейниковым. – Хотя в наш непростой век рекомендация какого-нибудь уважаемого человека была бы нелишней для начала нашего плодотворного сотрудничества.
– Рекомендация – в нашем деле все! – с трудом связывая слова, подтвердил директор комиссионки и запил шампанское водкой.
– Вы сколько планировали пробыть в нашем городе? – спросила Ласкина Олейникова.
– Дня три, не больше.
– Вот и чудесно, – хитро улыбнулась Ласкина. – В моей гостинице вам будут предоставлены все условия, чтобы в комфорте подумать о такой рекомендации.
– Благодарю вас, – склонил голову слегка расстроенный Олейников.
– А теперь мне пора, так что позвольте попрощаться, – вставая, сказала Ласкина и, сложив губы трубочкой, послала Олейникову воздушный поцелуй: – Чао, Руслан!
Олейников и директор встали.
Грациозно покачивая бедрами, Ласкина вышла из зала.
Проводив ее глазами, Олейников вновь сел за стол, потянулся за бокалом… и тут он заметил, что из дальнего угла ресторана, где гуляла шумная молодежная компания, кто-то машет ему рукой. Олейников присмотрелся: это была Алена!
* * *
Мягкий свет изящного торшера выхватывал из темноты изголовье резной кровати в просторном люксовом номере гостиницы «Интурист».
– Я думал, я тебя больше никогда не увижу… – прошептал Олейников, падая в изнеможении на подушки.
– Я тоже… – нежно поцеловав его, сказала Алена. – Но я очень рада, что этого не случилось…
В ее голосе Олейников уловил нотку двусмысленности.
– Чего не случилось? – спросил он.
Алена прикрыла свое обнаженное тело простыней.
– Знаешь, я хотела тебе сказать… – глядя в потолок, тихо произнесла она, – ты не все обо мне знаешь…
Начавшееся откровение прервал надрывный звонок телефона, стоявшего на столе в соседней комнате.
– Ты замужем, у тебя семеро детей и тебе далеко за пятьдесят? – улыбнулся Олейников, не обращая внимания на трезвонящий телефон.
– Подойди к телефону, – сказала Алена.
– Так что ты хотела сказать? – настаивал Олейников.
– Потом…
Олейников встал, обмотал вокруг себя простыню, подошел к телефону и поднял трубку.
– Алло, Москву заказывали? – раздался голос телефонистки.
– Да.
– Минутку, соединяю.
В трубке что-то прохрипело, раздался треск, и Олейников сквозь шум услышал знакомый голос Гии:
– Аллэ, аллэ, кто это?
– Гия, дорогой, здравствуй! Это Петр.
– Какой Петр?
– Гостиница «Советская», два туза – помнишь?
– А, Петр! Брат! – обрадовался Гия. – Куда ты пропал? Вах! Как я рад! Ты согласэн? Да? Когда мы едэм на гастроли?
– Гия, дорогой, обязательно поедем, – сказал Олейников, прикрывая трубку рукой. – Но сейчас мне нужна одна твоя услуга.
– Говори, брат, все сдэлаю!
– Нужна твоя рекомендация…
* * *
Тем временем человек в клетчатой кепке и сером плаще подошел к центральному входу в гостиницу «Интурист». Бдительный швейцар, выпятив грудь колесом, преградил было ему путь, но после того, как человек в кепке возмутился на чистейшем английском языке, широко распахнул перед ним дверь: «А… интурист, тогда – пожалуйста!»
Человек в кепке миновал просторный холл и облокотился на стойку регистрации, за которой у таблички «АДМИНИСТРАТОР» сидела миловидная девушка. Обменявшись с ней парой реплик, человек в кепке раскланялся и покинул гостиницу.
* * *
Алена проснулась.
– Ландыши, ландыши, светлого мая привет… – сквозь шум льющейся воды доносился из ванной бодрый голос Олейникова.
Сладко потянувшись, Алена встала с кровати, подошла к окну, распахнула тяжелые портьеры, и гостиничный номер озарился ласковыми лучами утреннего солнца. Она вспомнила его руки, его нежность, его страсть, и по ее телу разлилась сладкая истома. Алена почувствовала себя абсолютно счастливой…
В гостиной затрезвонил телефон.
Алена, пританцовывая, пробежалась по пушистому ковру и сняла трубку…
Олейников вылез из ванны, растерся махровым полотенцем и, взбив мыло в стаканчике, колонковым помазком стал наносить пену на щеки.
– Руслан! Тебя к телефону! – неожиданно грубо прозвучал голос Алены из гостиной.
Олейников, лишь набросив на бедра полотенце, выбежал в комнату.
– Извини, – язвительно, как умеют только женщины, сказала Алена и протянула ему трубку. – Я подошла к телефону, хотя, наверное, ты этого не хотел…
И, вздернув носик и поджав губки, она опустилась в кресло.
– Алло! – сказал Олейников.
– Руслан… – прозвучал из телефона бархатный голос Ласкиной. – Это ваша Людмила. Как я понимаю, я не вовремя…
– Нет-нет, – быстро ответил Олейников, бросив сконфуженный взгляд на Алену. – Я ждал вашего звонка.
– Мне только что звонил весьма уважаемый человек из Москвы, – сказала Ласкина, – его рекомендации более чем достаточно. Жду вас
