В её взгляде читалось отвращение, будто в Джо было что-то неприятное и отталкивающее, что оскорбляло её чувства.
Неужели уже тогда она видела её насквозь? Благодаря прирожденному женскому чутью и интуиции.
— Все будет нормально, Артур. У меня появились некоторые новые идеи. Мне кажется, я придумал способ, как им угодить.
— Отлично, Пол. Я перенес нашу встречу на следующий понедельник.
Однако в голосе Артура не чувствовалось прежней живости.
— Я буду готов, — ответил Пол.
И Джо. Что, черт возьми, я знаю о Джо? Что я вообще знал о ней? Посмотрите на неё сейчас. Посмотрите на нее!
Взгляд Пола стал жестким.
Однажды она сказала мне, что ненавидит Грейс. Что Грейс насквозь фальшива. Она назвала её породистой сучкой. Старой похотливой шлюхой.
Только тогда, один-единственный раз за все время, я увидел Джо грубой и вульгарной. Вульгарной. Да, в ту минуту она показалась мне вульгарной. Но я забыл об этом. Вычеркнул из своей памяти. Потому что, когда вы любите кого-нибудь так, как я любил её, вы забываете о таких вещах. Не видите недостатков. Вы становитесь слепым. Абсолютно слепым.
— Пол, — позвал Артур.
— Да?
— Почему ты лжешь мне? — тихо спросил Артур.
Пол обернулся и встретил сдержанный, спокойный взгляд друга. В карих глазах сквозила мягкая, участливая улыбка.
— Боюсь, я не совсем понимаю тебя, — ответил Пол.
— Ты все прекрасно понимаешь. И ничего ты не придумал, Пол. — Артур медленно покачал своей красивой головой. Седоватые волосы блеснули в свете лампы. — Я слишком хорошо тебя знаю.
Пол ничего не ответил. Артур неторопливо, словно нехотя, затянулся. Затем он продолжил:
— Твоя голова занята сейчас только личными проблемами. У тебя только одно на уме.
Пол отодвинул от себя стакан. Медленно, осторожно.
Что ты знаешь, Артур? Полу хотелось кричать. Что? Но вместо этого он спокойно, с улыбкой произнес:
— Мы всегда с уважением относились к личной жизни друг друга, Артур.
Артур кивнул.
— Разумеется.
— Уверен, мы и дальше будем поступать так же.
— И я уверен, Пол.
— Я непременно приду в понедельник на это совещание и, заверяю тебя оно пройдет успешно.
— Отлично, Пол.
— Артур, впервые в жизни ты сказал, что я тебя обманываю. Мне было неприятно это слышать.
Легкий румянец вспыхнул на загорелом лице Мэдисона.
— А ты впервые в жизни дал мне повод высказать это, Пол, — ответил он.
Пол промолчал.
— Ты ведь знаешь, сколько денег вложено в этот проект.
— Кажется, в последнее время деньги стали слишком много значить, сказал Пол с оттенком горечи в голосе.
— Они всегда много значат. Всегда.
— Даже для тех, у кого они всегда есть?
— Для них — даже больше. Гораздо больше.
Пол собрался возразить, но тут к нему подошел дворецкий.
— Мистер Брант?
— Что?
— Вас просят к телефону, сэр.
Пол взглянул на Артура и медленно поднялся.
— Никто не знает, что я здесь, — удивленно произнес он.
— Но спрашивают именно вас, сэр.
Лицо Артура оставалось бесстрастным. Пол бросил взгляд на женщин. Они были поглощены своим разговором. Дворецкий стоял в ожидании.
— Хорошо, — сказал Пол. — Я иду.
Он проследовал за ним в вестибюль к телефону. И по пути из головы у него не выходил странный разговор с Артуром. И взгляд. Мимолетный, насмешливый взгляд.
Что он знает?
— Алло?
И как звонивший узнал, что он находится у Мэдисонов? Как?
— Мистер Брант?
Опять ненавистный голос. Откуда ему известен каждый мой шаг? Каждый!
— Брант! Ренуар уже продан.
Пол стоял в полутемном вестибюле, а из гостиной слышался приглушенный смех Джо.
— Она нашла перекупщика. Тайного. Он дал ей за твоего Ренуара двадцать тысяч. Ты считаешь, что это нормальная цена?
Пол молчал.
— Ты слушаешь, Брант?
— Да.
— Теперь у неё наличных вполне достаточно. Не так ли, Брант? Достаточно, чтобы жить на них припеваючи очень, очень долго.
Пол опять услышал отдаленный смех Джо.
— Она спрятала деньги в камере хранения, Брант. На Пенсильванском вокзале.
— Что она вам сделала? Почему вы мне все это сообщаете? — спросил Пол.
В трубке раздался смех. Пол подождал, когда он прекратится.
— И что я сделал вам плохого?
Снова раздался смех. Затем Пол услышал:
— Как-нибудь, когда все будет кончено, мы встретимся и обо всем поговорим.
— Мы встретимся, — зловеще произнес Пол. — Но говорить мы не будем.
Голос приумолк. Затем заговорил снова.
— Прежде, чем убьешь её, забери у неё ключ от ячейки в камере хранения. Иначе все деньги пропадут.
— Не пропадут, — ответил Пол.
— Вот так-то лучше.
И снова наступило молчание. Пол уже подумал, что незнакомец повесил трубку, но затем услышал:
— Я говорил тебе, что ты убьешь её в восемь часов вечера в субботу. Знаешь — почему?
Пол ждал.
— Потому что, — продолжал незнакомец, — именно в это время тебе позвонят в дверь. Принесут телеграмму. От её родственников из Висконсина. В ней будет сказано, что умер кто-то из членов семьи.
Кто-то из членов семьи и впрямь умрет, подумал про себя Пол. Неизбежно.
— После этого Джо начнет спешно собираться и поедет на Пенсильванский вокзал. Чтобы забрать деньги из камеры хранения. И сесть на поезд. На поезд, который увезет её из твоей жизни навсегда.
Послышался довольный смешок и незнакомец продолжил:
— Вот так она все задумала.
— Вам очень хочется, чтобы я убил её, не так ли? — спросил Пол.
— Разве она не заслужила смерти?
Пол плотно сжал губы.
— Ты убьешь её. Завтра вечером. Ты это сделаешь.
— А почему не сегодня? Почему вы думаете, что я буду ждать?
— Ты будешь ждать. Ты будешь ждать до самого конца. И тогда ты вобьешь ей в грудь осиновый кол. Образно говоря.
— Образно говоря, — язвительно повторил Пол. И затем добавил: Кажется, вы знаете меня очень хорошо. Даже слишком хорошо.
— Я говорил тебе об этом. Разве ты не помнишь?
— Говорили.
Голос довольное захихикал.
— Смешно, не правда ли?
— Что?
— Ведь именно Джо рассказала мне все, что мне требовалось знать о тебе.
Пол молчал.
— Да, — продолжал незнакомец. — Джо. Она знает тебя очень хорошо. Как облупленного знает. И боится. Вот почему она продумала все так тщательно.
— Но на вас она не рассчитывает, не так ли?
— Нет, не рассчитывает.
— Вот почему это смешно.
— У вас есть чувство юмора. Довольно мрачное.
— Она и об этом вам сказала?
— Хм-м.
Пол глубоко вздохнул и спросил:
— А она не говорила вам, что я собираюсь найти вас и убить?
На другом конце провода воцарилась тишина.
— Я это сделаю, — сказал Пол и швырнул трубку. Громкий звук гулко отозвался в пустой прихожей.
Пол молча постоял, достал носовой платок и вытер пот с лица. Затем распрямил свои могучие плечи, как будто сбрасывая с себя тяжелую ношу, и вернулся в просторную гостиную.
Когда он проходил мимо Джо, она взглянула на него и улыбнулась.
Он ответил ей улыбкой.
Суббота, шесть часов вечера. Пол работал за чертежным столом у себя в кабинете. Джо сидела в гостиной, читая роман под звуки симфонии Брамса. Хильда только что ушла.
Кроме них двоих, в квартире не было ни души. За окнами медленно сгущались сумерки, становилось темно.
Пол работал спокойно, с холодной, почти подчеркнутой деловитостью. Его рука двигалась плавно и размеренно. Каждая линия, которую он наносил, каждое измерение, которое он делал, были предельно выверенными и точными. Его мозг работал, как неутомимый автомат. Каждая мысль логически, неуклонно следовала за другой. Выстраиваясь в четкий ряд, как в слаженном механизме.
Кадден сказал, что я брошусь искать оружие. Но он ошибся. Ведь оружие легко могут найти. Проверят нарезку. И определят, что стреляли именно из него.
Есть другие способы убийства. Много способов. Пол невесело усмехнулся и продолжил свою работу. Он вдруг вспомнил стихотворение Элизабет Браун, стихотворение, которое он так часто читал Джо. Той ночью в Акапулько, той прекрасной, неповторимой ночью.
«Как я люблю тебя? Давай подсчитаем».
А как мне убить тебя, Джо?
— Пол!
Он повернулся и увидел Джо; его жена стояла на пороге кабинета и её синие глаза с нежностью смотрели на него. В синем ситцевом платьице она походила на девушку-старшеклассницу.
— Что, Джо?
Она подошла к нему и положила руку ему на руку. Почувствовав, как по его телу пробежала дрожь, Пол осознал, что никогда не сможет разлюбить её. Несмотря на все, что она ему сделала. Или собиралась сделать.
— Пол, почему ты так много работаешь?
И все-таки возможно убить даже то, что очень любишь. Когда нет другого выхода.
