Пол вспомнил, как она голая шла по коридору, мягко ступая босыми ногами, как волнующе покачивались её полные груди, а в спальне в это время лежал на кровати незнакомый мужчина. Голый. Покрытый блестящим потом.
Полу хотелось закричать, потому что боль в груди была невыносимой. Он поднялся и уже хотел кинуться на нее, но перед глазами мелькали лишь её манящие бедра, двигавшиеся в неистовом ритме, и в ушах звучал её голос, прерывающийся от наслаждения. Его опять охватила ярость, а с неистовой яростью пришло и дикое, безумное желание овладеть ею.
Казалось, Джо почувствовала его смятенное состояние. Тонкими длинными пальцами она обхватила его за голову и порывисто притянула к себе. Ее руки были влажными и горячими. Джо стала страстно целовать его.
— У нас ещё есть время, Пол, — нежно прошептала она.
Она ласкала его, и его желание усилилось.
— Мы идем к Мэдисонам.
— Я знаю, дорогой. Но у нас ещё есть время.
Пол хотел оттолкнуть её от себя, а сам обнимал её все крепче и крепче. Она увлекла его за собой на кушетку.
— Возьми меня сейчас, Пол. Прямо сейчас.
Он нащупал рукой подол её платья и резко задрал его вверх. И начал ласкать её. Взгляд Джо стал безумным от наслаждения.
— Не заставляй меня ждать, Пол, — простонала она.
Она опустилась на кушетку, ловко расстегнула его ремень, стянула брюки, а затем обхватила его обеими руками и притянула к себе. Ее бедра начали двигаться в бешеном ритме и он почувствовал, как её страсть охватила и его.
Все мысли, мучившие его, куда-то исчезли, осталось одно только чувство. Острая, сводящая с ума страсть.
— Джо, — хрипло прошептал он. — О, Джо.
— Пол! Мой Пол!
Охваченный неистовой страстью, он рванул платье у неё на груди. Его губы жадно впились в её обнаженную грудь. Она без конца повторяла его имя, пока не разразилась судорожными рыданиями.
Наступил последний, завершающий миг. Их голоса слились в одном торжествующем крике. И все кончилось.
Когда Пол встал, его вновь охватило отвращение. Он взглянул на лежавшую Джо, на разорванное, смятое платье, белеющие из-под задранной юбки голые ноги, на её груди, все ещё влажные от его поцелуев, увидел похотливое, удовлетворенное выражение её темно-синих глаз… и ему захотелось убить её.
— Пойди, переоденься, — резко бросил он.
Джо медленно села на кушетке. На лице её появилось смущенное и испуганное выражение.
— Что с тобой, Пол?
— Ничего, — сухо ответил он. Ему хотелось закричать на неё и сказать ей, что с ним происходит. Но он подавил в себе это желание. И спокойно добавил:
— Что-то я сам не свой последнее время. Наверное, слишком много работал.
Он резко повернулся и направился в гостиную, к бару. Он стал наливать себе виски и вдруг его взгляд случайно упал на пустое место на стене. Пол судорожно сглотнул и медленно опустил свой стакан.
Потом он позвал:
— Джо!
Он снова позвал её, на этот раз пытаясь скрыть вспыхнувший в голосе гнев. Она откликнулась из соседней комнаты.
— Пол? Ты звал меня?
— Да, Джо.
Он не отрывал взгляда от светлого пятна на стене. Обрамленного темными полосками пыли. Места, где раньше висела картина. Замечательное полотно Ренуара.
— В чем дело, Пол?
Это была самая дорогая из всех картин в их доме. Пол повернулся к Джо и выдавил улыбку на лице.
— Мне кажется, здесь что-то висело. А теперь ничего нет.
— Ах, ты имеешь в виду этого Ренуара?
— Да.
Она рассмеялась, но при этом украдкой, почти со страхом, наблюдала за ним.
— Пол, если бы ты только мог видеть свое лицо сейчас. Оно такое бледное.
— Итак, где же картина?
— Но я же говорила тебе. Разве ты не помнишь?
— Что именно?
— Про Карстеров. Разве ты забыл, что миссис Карстер устраивает благотворительную выставку. И я обещала ей Ренуара. Его унесли час назад. Джо по-прежнему была в разорванном платье. Волосы растрепались, но все равно она была прелестна. Даже ещё красивее в таком виде, с горечью подумал он.
Джо подошла к нему, на губах её играла улыбка.
— Пол, ты и в самом деле не помнишь, как я говорила с тобой об этом. На прошлой неделе. Ты сказал, что мы можем одолжить её на время Карстерам.
И тогда он вспомнил, что она и впрямь спрашивала его насчет картины. Спросила его в ту самую минуту, когда он с головой был погружен в свою работу над проектом, в решение мучительных проблем.
— Пол, это же только на время. Совсем ненадолго. Через две недели мы получим её обратно.
Картина никогда не вернется обратно, Джо. И ты это знаешь.
— Пол, о ней будут очень заботиться. И кроме того, она застрахована. О чем же ты беспокоишься?
Она застрахована от кражи, Джо. Но не от продажи. Ты, скорее всего, уже продала её. За наличные.
— Извини меня, Джо. Просто я ужаснулся, когда вдруг не увидел картину на привычном месте. Не говоря о том, что она сама по себе прекрасна, сорок тымяч долларов за неё — немалые деньги.
— Пол, ты говоришь так, как будто картина пропала.
— Неужели, Джо? — Он рассмеялся. — Я пойду переоденусь.
— Извини меня, мне следовало напомнить тебе о выставке. Прости.
— Я тебя прощаю, Джо.
Он похлопал её по руке и направился в свою комнату. И, переступив порог гостиной, он вдруг вспомнил, что случайно встретился на прошлой неделе с Джимом Карстером. Он поболтал с ним в вестибюле одной из контор на Парк-авеню. Обрывки разговора стали всплывать в его памяти…
Мы собираемся в Чикаго на выходные, Пол. Миссис Карстер и я.
Чикаго. Итак, Джо знала, что позвонить миссис Карстер и выяснить насчет Ренуара невозможно. Миссис Карстер пробудет в Чикаго до конца недели.
А к тому времени, когда она вернется, Джо уже исчезнет. Она отлично все продумала.
Но скоро она умрет.
Отлично.
После ужина Артур отвел Пола в сторонку. Две женщины сидели в другом конце огромной гостиной и мило болтали. Дворецкий подал напитки, сменил пепельницы и удалился. Артур подождал, пока Пол поставит пустой стакан на столик и произнес:
— Ты выглядел необычайно молчаливым за ужином, Пол.
— Ты прав, Артур.
Артур раскурил сигару и опустился в глубокое кресло, его карие глаза изучающе смотрели на Пола.
— У вас какие-то нелады?
Пол проводил пальцем по ободку хрустального стакана. Круг за кругом. Он посмотрел в дальний конец комнаты на оживленное лицо Джо и лишь потом ответил:
— Скоро все будет в порядке, Артур.
Он посмотрел на него и улыбнулся.
Они немного помолчали. Мэдисоны жили в фешенебельном доме на Семидесятой улице, на южной стороне парка. Их апартаменты были намного больше, чем у Пола, и состояли из двенадцати комнат. Гостиная, в которой они сейчас находились, была просторной, с высокими потолками. И все же Грейс Мэдисон смогла так искусно все обставить и расположить, что комната не казалась слишком громадной и выглядела вполне уютной. Стены были увешаны современными абстрактными картинами. Картинами, которые Артур терпеть не мог, тогда как Грейс они нравились.
Пол знал, что между ними были другие разногласия. Эта пара уже в течение многих лет не ладила друг с другом. Они жили вместе скорее потому, что им было так удобно. И ещё потому, что они просто привыкли друг к другу.
Пол засмотрелся на красивое лицо Грейс. На её пепельные волосы, зачесанные наверх. На то, с какой грацией она наклонилась вперед, внимательно слушая Джо.
Аристократка, принадлежавшая к старинному роду. Живущая своими желаниями и страстями. Когда они переходили в эту комнату, Грейс как-бы случайно оказалась рядом с Полем. Она слегка задела его рукой, бросила мимолетный взгляд и прошептала:
— Я все ещё жду, Пол.
Потом кивнула ему, улыбнулась и прошествовала дальше по коридору.
— Что-то ты мне сегодня не нравишься, старина, — произнес Артур.
Пол обернулся к нему.
— В самом деле?
Грейс и Артур были аристократы. От Пола их разделяла целая пропасть. С самого рождения они имели все — деньги, безграничные возможности. Возможности жить всю жизнь в роскоши, в окружении самых красивых вещей, которые только можно купить за деньги. Вещей, которых у Пола никогда не было.
— У меня был очень трудный разговор с нашими заказчиками. Куда труднее, чем я ожидал.
— Прости меня, Артур.
— Все, что мне удалось сделать, так это уговорить их не воспользоваться своим законным правом выбора при заключении контракта.
— Неужели дела и в самом деле так плохи, Артур?
— Они хотят забрать от нас проект.
— Не посмеют.
— Я в этом не уверен.
Пол потягивал коктейль и продолжал посматривать на двух женщин, сидящих в дальнем углу. И в душе у него зарождалось сомнение.
Что, черт возьми, я в действительности знаю о Грейс? Что я вообще знаю о женщинах? Посмотреть, хотя бы, как она улыбается и мило разговаривает с Джо. И в то же время она её терпеть не может. Я это знаю наверняка. Я помню, как несколько лет назад я впервые привел сюда Джо, чтобы познакомить её с ними. Я помню выражение лица Грейс, когда она думала, что её никто не видит. Это происходило здесь, в этой самой гостиной. Она думала, что никто не видит, но я видел. Я случайно посмотрел на нее.
