А, может, не ломать особо башку? Замесить крутую чуму вроде «Детства Вменяемого». Это, в принципе, не особо сложно. Два притопа, три прихлопа. Имя уже есть, книгу в любом случае раскупят…
Нет, нет, нельзя… Имя, бесспорно, греет, но… На вершину забраться легче, чем удержаться. Будешь халтурить, слетишь в один миг. Сдует ветерком в пропасть, и забудут про тебя на другой же день. Поэтому надо соответствовать…
Двор пересёк сосед Борька. Слегка покачиваясь. Видно, уже загрузился с утра. Долг он пока не вернул, при встрече клялся, что вот-вот, якобы, получит какую-то старую зарплату и все отдаст. Брательника откачали, он пока дома лежит, на работу выйти не может. Антон, в очередной раз столкнувшись в подъезде с поддатым Борькой, намекнул, что на выпивку деньги находятся, а на долг почему-то нет. Так не бывает. Лосев, пробормотал что-то нечленораздельное и поспешил скрыться за дверью. «Гляди, братву пришлю», – пригрозил тогда Антон. В шутку, разумеется, пригрозил, ибо с братвой на жизненном пути он не сталкивался и знакомых среди этой публики не имел.
Угрозу Борис, скорей всего, не воспринял и денег пока не принёс. «Надо с ним серьёзно потолковать. И расписку взять. Мне деньги не из принтера выскакивают».
Так, однако, таймер тикает, работа стоит, мысли в гости не приходят. Необходимо срочно развеяться. Обязательно. Во, сгоняю в библиотеку, Марию навещу, а то обижается, что не захожу. Заодно новую книгу подарю.
Старый книжный шкаф давно вышел на почётную пенсию. Если б не подпорка, уже бы развалился. «Пора купить новый, тем более, деньги завелись, – подумал Антон, доставая из него глянцевый „Визит Шершня". Да и вообще, ремонт сделать и мебель поменять. Не солидно популярному писателю работать в таких непрезентабельных: условиях. Может, оттого и идей нет».
Через сорок минут Антон был в родной библиотеке. По дороге купил тортик. На стене, рядом с дверью заметил объявление.
«Издательству требуются авторы для написания романов на заданный сюжет. Гарантируется высокая оплата».
Телефон Антону был незнаком, по крайней мере, он не принадлежал «Ариадне». Интересно, Тургенев издательству подошёл бы?
Мария очень обрадовалась его приезду, сказала, что скучает и надеется на его возвращение. Желающих занять вакантную должность пока не объявлялось. Даже с биржи труда. Они прошли в кабинет, Мария поставила чайник. Антон извлёк из пакета «Визит Шершня».
– Я знаю, вам первая книга понравилась, вот, купил продолжение. Подарок.
– Спасибо, Антоша… У нас, правда, уже есть… Представляешь, к нам на прошлой неделе она сама заходила.
– Кто – она?
– Антонина. Бекетова… Искала материалы по обрядам древних инков. В интернете не смогла найти, а у нас есть кое-что. Для новой книги… Мы пообщались немного, она нам свой новый роман и подарила. С автографом. Очень приятная девушка. Честно говоря, я даже не ожидала.
– Почему?
– В газетах о ней всякую чепуху пишут, мол, высокомерная, с гонором, звёздная болезнь. Ничего подобного, абсолютно нормальный, скромный человек.
– А книга? Вам понравилась?
– Если откровенно, первая была сильнее. Здесь же чувствуется спешка. Возможно, это связано с временными обязательствами. Да, стиль стал более чётким, более отточенным, неплохие метафоры, образы, но вот что-то другое потерялось. Но это чисто моё мнение, возможно, я ошибаюсь. А ты прочитал?
– Только начал. Пока сюда ехал.
– Так и оставь себе.
Чайник закипел, Антон нарезал торт.
«Для новой книги, надо же… Древние инки. Роль отрабатывает на совесть. Не поленилась в библиотеку прийти. Молодчинка».
Антон при встрече поинтересовался у Ульянова, что это за Настя – Антонина с русой косой? И зачем, вообще, понадобилась эта комедия? «Это не комедия, – серьёзно ответил Лев Романович, – это грамотный подход к делу. Та же Курникова, например, не выиграла ни одного турнира, однако про неё знает весь мир. Понимаешь? Будет эпатаж – будет и тираж. А насчёт Насти не волнуйся. Биография соответствует легенде. Все продумано до мелочей». «Она знает, кто за неё пишет?» «Нет. Лишняя информация – лишние проблемы».
«Да, это уж точно. Насчёт мелочей. Мозоль на пальце, визиты в библиотеку, творческие вечера. Папарацци объектива не подточат».
– О чем задумался? – прервала его размышления Мария.
– Да вот, о том, что там потерялось, – Антон кивнул на «Визит Шершня», – вы сказали, чего-то не хватает.
Мария уселась в кресло, разлила чай.
– Как тебе сказать. Она какая-то холодная. Тёплой искорки нет. К финалу мне стало безразлично, что произойдёт с героем.
Мария поплотнее закуталась в пуховый платок и прижала пальцы к горячей кружке. В библиотеке ещё не включили отопление, маленький рефлектор погоды не делал.
– Да, не исключено, что ей действительно не хватило времени, – предположил Антон.
– Возможно, я скажу абсолютную банальность. Если не вкладывать в свой труд даже маленькую часть своей души, лучше вообще не браться за работу. И ещё – если тебе нечего сказать, лучше молчать.
Антон молча кивнул.
– В Италии в конце семнадцатого века, – продолжила Мария, – случилась любопытная история. В семье неких Санчесов родился мальчик. К несчастью родителей, с врождённым уродством. Он был карликом. Несмотря на маленький рост, в семнадцать лет его забрали в армию и отправили на войну. Бедняге и там не повезло, ядром ему оторвало ноги, осколком обезобразило лицо. Таким его и привезли родителям. Местный лекарь на свой страх и риск поставил ему два деревянных протеза и прилепил такой же деревянный нос на верёвочке. Церковь тут же отвернулась от паренька. Мол, только Господь имеет право создавать человека, а деревянные ноги – это явный вызов. А раз церковь отвернулась, значит и все остальные. Время такое. Даже родители уже не так, как раньше, стали относиться к сыну. Паренёк совсем приуныл и даже собирался наложить на себя руки. Единственным, кто не отвернулся от несчастного, был малоизвестный писатель, живший в доме напротив. Чтоб хоть как-то поддержать инвалида, он написал для него книжку. Про деревянного человечка. С деревянным носом. Книжка принесла писателю всемирную славу, а Санчесу – сумасшедшую популярность. Посмотреть на него приезжали со всего света. В итоге, он устроился в цирк, женился и пережил самого писателя. Санчеса звали Пиноккио, писателя – Коллоди…
– Надо же, не знал.
– Самое интересное, ничего более достойного Коллоди написать уже не смог. Возможно, потому, что вся душа была вложена в эту сказку. Но лучше написать одну такую книгу, чем сотню иных.
Мария кивнула на творение Антона.
– Возможно, – уныло буркнул он.
– А с твоим-то романом как дела? Опубликуют?
– Что? – растерялся Антон, – да, обещали… На будущий год. Правда, говорят, он некоммерческий.
– Глупости. Хорошая книга всегда коммерческая.
Если честно, Антон, в этой бешеной гонке как-то забыл про свою рукопись.
Да, Ульянов обещал издать книгу, но больше про неё не заикался. А если издаст, то под каким именем? Антонина Бекетова?… Но там нет никаких Шершней, никаких погонь и перестрелок, читающая публика сразу заметит подмену. А издаст ли он её теперь вообще?… И что ж, теперь до конца дней ставить на обложку женское имя?
– Не забудь занести экземпляр с автографом, – улыбнулась Мария, – это будет самая ценная книга в нашей библиотеке…
* * *
На обратном пути Антон заскочил в мебельный салон, заказал мебель. Шкаф, рабочее кресло с кожаной обивкой, модный раскладной диван и пару стильный стульев. Старую завтра же решил выставить на бесплатный аукцион возле помойки, кое-что отдать родителям на дачу. В перспективе неплохо бы обновить и аппаратуру. Его телевизор социалистической марки выдавал всего два цвета – красный и зелёный.
Возле дома Антон столкнулся с Тараконовым. Тот счищал снег со своей «девятки». Матвей, подметив, что Антон выглядит, словно жертва инквизиции после пытки, предложил где-нибудь посидеть. Тот не отказался. Необходимо поднять настроение, которое после встречи с заведующей библиотекой окончательно испортилось. Развеяться немного.
– А поехали к Ереме, – Матвей водрузил на крышу машины знакомый фонарик с шашечками, – он тут недалеко в рыбном кабаке кухарит. «Чёрная метка». Навестим, свежей рыбкой угостимся.
Костя Еремеев учился в параллельном классе, после школы закончил кулинарный лицей и сейчас кормил народ в дорогом кабачке, устроенном в помещении бывшего музея истории края.
По пути, обходя по встречной настоящее такси, Тараконов протянул руку в бардачок, вытащил книгу в строгой, матовой обложке и протянул Антону.
– Вот, издали.
«Харука Мараками. Раннее».
Перевод М. Тараконова.
– А почему Мараками? Да ещё Харука. Он же Харуки Мураками.
– Художник напутал, чурбан сельский, – скорчил недовольную мину Матвей, – стоило один раз не проконтролировать, и на тебе… Хорошо, народ не замечает, книга неплохо продаётся. Пурга, на самом деле полная, но пиплы тащатся. Мода. Я её в тачке вожу, гаишникам дарить, когда затормозят.
