— Могу дать голову на отсечение, что это люди Турка. Трое из них приехали только вчера. Мы вычислили их из-за той операции по расширению торгового оборота в Джерси и думали, что они как раз потому и прибыли. Но это только наши предположения. Мы не стали их трогать, ждем, пока они сами проявятся.
— Турку лучше знать.
— Знать-то он, может, и знает, но ни за что не признается, — отрезал Чет. — Что-нибудь еще?
— Не-а. Увидимся.
— Держи карман шире, — хмыкнул Чет и бросил трубку.
Когда я вернулся в машину, Хантер занимался какой-то писаниной, а Шарон сидела с закрытыми глазами, откинувшись назад. Мы снова влились в автомобильный поток, а примерно через полмили я заметил ту самую белую тачку, которая на полкорпуса высовывалась из какого-то закоулка. Ребята подождали, пока мы проедем метров этак сто, и пристроились сзади. Я почувствовал, как зубы мои обнажаются в улыбке, откинулся назад и взял Шарон за руку. Нащупав колечко, я потер пальцем маленький камушек, потом поднес ее руку к глазам и попытался как следует рассмотреть его.
— Эта вещь отравит тебя, — сказал я.
— Думаю, уже.
— Так почему бы не выбросить ее?
Шарон надулась, ткнула меня в бок и выдернула руку:
— Это дань сентиментальности.
— Стоит даже того, чтобы пускать в тебя свой яд?
— Стоит.
Хантер отложил бумаги и поглядел на нас поверх очков смеющимися глазами:
— Наверное, здорово быть молодым.
— Откуда мне знать? Кроме того, у тебя был шанс со старушкой Дубро, но ты его профукал.
— Ничего я не профукал.
— Ладно, сексманьяк ты наш. Я совсем не в том смысле.
— Кто такая старушка Дубро? — сонно протянула Шарон.
— Одна дамочка, с которой он забавлялся в реке, когда был еще простым обвинителем.
— Что значит — забавлялся в реке?
— Сладкая моя... они купались нагишом, вот что это значит. Как мы с тобой прошлой ночью, или забыла?
— И спал с ней?
— У всемогущего Хантера не хватило на это духу, — осклабился я. — Может, ей даже повезло. В этой сфере Советник заработал отменную репутацию.
Я увидел, как тот вспыхнул и сделал предостерегающий жест, искоса поглядывая на Шарон.
— Можешь представить себя женатым на этой старой куколке, дружище?
Напряженное выражение переросло в широкую улыбку.
— Да, и очень даже хорошо. Может, именно поэтому мне и посчастливилось избежать брака.
— Ничего подобного, просто ты женился на своей работе, малыш. И теперь имеешь папки, а не попки.
Шарон изо всех сил ударила меня локтем в бок, да так, что чуть не переломала ребра. Хантер хрюкнул и вернулся к своим бумагам.
Белый автомобиль совсем близко подобрался к нам, и теперь нас разделял только фургон. Впереди виднелся безумный железобетонный лабиринт, который вел в город развлечений. Когда мы остановились заплатить пошлину за въезд, наши преследователи притормозили у соседнего пролета, и мне удалось разглядеть шофера и парня, который сидел рядом с ним.
Ну Турок и дурак! Не мог послать кого-нибудь еще! Маркхам, который вел машину, был известен как классный стрелок, но слишком уж прямолинейный и недалекий. Полностью положился на фальшивые усы и козлиную бородку, прикрывавшую шрам. А Брайди Грек, сидевший рядом с ним, и вовсе считал, что все его убийства прошли незамеченными. Ничем не примечательный паренек, который легко мог затеряться в толпе из двух человек, Брайди был и оставался одним из величайших мастеров среди анонимных киллеров. Он первоклассно владел ломиком для колки льда и глазом не моргнув мог покалечить или замочить любого человека на заказ. Значит, речь шла не об убийстве, иначе Турок не стал бы посылать Брайди Грека. Я должен послужить примером, уроком остальным. Маркхаму велено держать меня на мушке, пока Брайди займется своим делом.
Каково ваше пожелание, Турок? Чтобы парализовало правую сторону? Или нижнюю половину? Только прикажите, и я сделаю так, что только голова будет вращаться. Он даже пописать не сможет без посторонней помощи. Придется нанимать кого-нибудь, чтобы нажимать на мочевой пузырь и держать пиписку. Или провести небольшую секс-операцию? Отрезать по ма-аленькому кусочку за раз, и ему не видать детей, как своих ушей, да и о развлечениях тоже думать забудет.
Во дерьмо! Турок выложил двадцать пять кусков за работенку, которую можно было сделать двумя способами, и все, о чем я мог думать, так это почему цена на меня так сильно упала. В прошлом году Курт Шмидт объявил открытую охоту и предлагал за мою голову полмиллиона. Двое французов попытались изловить меня, и после этого других желающих не нашлось. Конечно, Марко мог бы достать меня тогда в пивнушке на окраине Лондона, если он и в самом деле пришел туда за этим, но на кой хрен мертвецу полмиллиона? У меня имелся с собой ствол 45-го калибра, и щелчок его затвора под столом прозвучал для него как гром среди ясного неба, даже если девчонки ничего и не расслышали. Но он-то расслышал. Улыбнулся, не сводя с меня глаз, поцеловал Лизе ручку и сказал всем, что меня невозможно завалить, если только не постараться ударить в спину.
Но Турок тебе не Курт Шмидт. Он никак не мог забыть о своем тяжелом детстве, когда ему приходилось торговаться с туристами за каждый фальшивый коврик, поэтому попытается сэкономить и бросить на меня самых дешевых охотников, перед тем как взяться за дело всерьез. А то и места на рынке можно лишиться.
Лейланд Хантер разложил все бумажки по папочкам и засунул их в кейс. Потом открыл бар, налил себе бренди и залпом проглотил его.
— Это за тебя, Дог.
— Премного благодарен.
— Угощайтесь, если хотите.
Мы с Шарон отрицательно покачали головой.
— Что у нас на повестке дня, старина? — спросил я.
Адвокат бросил на меня хитрый взгляд и целомудренно сложил руки на коленях:
— Видишь ли, я уполномочен провести расследование и выяснить, так ли ты чист с моральной точки зрения. Не стоит и говорить, что после нашего... э-э-э... недавнего посещения одного места в этом вряд ли есть необходимость.
— Дружище, — рассмеялся я, — может ты и классный адвокат, но психолог из тебя никудышный. Те веселые девчонки, на которых ты намекаешь, не продадут меня даже за все золото мира. Кроме того, тебе придется признаваться в собственном участии в групповой терапии, и я уже вижу, как парни из клуба качают тебя на руках.
— Да, малыш Догги, здесь твоя взяла.
— О чем это вы, ребята? — потребовала ответа Шарон. Девушка переводила взгляд с одного на другого, ожидая, что мы хоть что-то ей скажем. Я в двух словах объяснил ей суть дела, и она глядела на меня, вытаращив глаза, а потом начала хихикать.
— Может я смогу помочь вам, мистер Хантер. Прошлой ночью мы спали вместе, абсолютно голые, и ласкали друг друга, пока не заснули.
— Мне не хотелось бы впутывать тебя в это дело, малышка, — ответил Хантер.
— В любом случае это вряд ли помогло бы в расследовании, — делано вздохнула она. — Этот болван отказался овладеть мной. Если потребуется подтвердить свои слова, я даже согласна показаться врачу.
— И разрушить его репутацию? — улыбнулся Хантер.
— Ну, это могло бы доказать, что мистер Келли человек высоких моральных принципов.
— Мои кузены умрут от горя, — вставил я. — Давай поступим проще: я дам тебе письменные показания, что временами бывал немного неразборчив в связях, и дело с концом. Как тебе такой вариант?
— Не стоит облегчать им жизнь. Кроме того, мне ужасно хочется провести это расследование. Что-то в последнее время все мои дела какие-то скучные, прямо до зубовного скрежета.
Я улыбнулся ему и бросил взгляд на зеркальце. Белый автомобиль был на своем месте, и между нами оставались две машины. Он проскочил на желтый свет, приблизился настолько, чтобы следующий светофор не смог разделить нас, и шел прямо за нами по направлению к офису Хантера.
— Подкинуть вас куда-нибудь? — спросил Лейланд.
Я вопросительно поглядел на Шарон.
— Меня домой, — сказала она. — Я живу на Восточной Пятьдесят пятой.
— Это на два квартала дальше, чем мне, Советник. Подкатим к дому с шиком!
— Отлично. Гараж как раз неподалеку. Сегодня автомобиль мне уже не понадобится. — Хантер взял кейс и проверил замки. — У тебя имеются... э-э-э... какие-нибудь особые планы, Дог?
— Есть наметки, — взял я за руку Шарон.
Он поглядел на мое демонстративное движение и улыбнулся:
— Я имел в виду в отношении семьи.
Я кивнул и вытряхнул из пачки сигарету.
— Не будем пороть горячку, друг мой. У меня три месяца впереди, есть время подумать.
— И думы эти пугающие. Ты уверен, что дело того стоит? Сумма-то прямо-таки смехотворная.
Я поглядел на него, усиленно улыбаясь:
— Да ты ведь и сам готов поклясться своей сладкой задницей, что стоит.
Мы высадили Хантера у его офиса, а сами направились к Первой авеню, потом свернули к северу. На минутку мне показалось, что в заторе на перекрестке мы оторвались от белого автомобиля, но почти тут же я заметил его на противоположной стороне улицы с односторонним движением и удовлетворенно откинулся на подушки.
