ждал, когда Иван Федорович заговорит. Однако Воловцов говорить не торопился, прикидывая в уме, что и как следует сказать прокурору Рязанского окружного суда. Посему статский советник начал первым:
– Значит, вы все же провели собственное расследование в пику уже имеющемуся? А говорили, что ваши следственные действия не нацелены на то, чтобы опорочить результаты предварительного следствия, проведенного судебным следователем Сусальским.
– Говорил, – согласился с Ляпуновым Иван Федорович, не сильно, но все же удивившись, что в Окружном суде уже знают про Алексея Карпухина. – Еще я говорил, что как судебный следователь по особо важным делам имею все полномочия участвовать в ведении следственных действий по уже открытым уголовным делам. А еще, если вы изволите припомнить, я заявлял, что моя прямая обязанность изыскивать, получать и накоплять сведения и доказательства, необходимые суду для постановления правильного приговора… Я отмел обвинения в двойном убийстве и поджоге невиновного в этих преступлениях человека, – выдержав небольшую паузу, продолжил Воловцов. – Это вы называете «провести собственное следствие в пику уже имеющемуся расследованию ради того, чтобы его опорочить»? Вам же известно, что спасти человека, осужденного присяжными заседателями и получившего наказание по судебному вердикту, крайне сложно. Зачастую это вообще невозможно, поскольку судебная машина не имеет механизмов, чтобы закрутить процесс в обратном направлении. Да и особого желания у тех, кто может исправить это положение, не наблюдается, поскольку в ошибки судебной и прокурорской властей простым людям верится с большим трудом. Здесь еще имеется чисто психологический момент: если обвиняемый пока еще пользуется симпатиями со стороны присяжных и публики, то уже осужденный каких бы то ни было симпатий лишен начисто. Все рассуждают примерно так: уж коли осудили, стало быть, виновен!
Иван Федорович отвел взгляд от Ляпунова и выложил на стол папку.
– Что это? – чуть приподнял брови прокурор Окружного суда.
– Это следственные материалы, доказательно изобличающие убийцу и поджигателя и его укрывателей в «деле об убиении генеральской вдовы Платониды Евграфовны Безобразовой и ея служанки горничной Алевтины Сенчиной и о пожаре, случившемся двадцать восьмого августа одна тысяча девятьсот третьего года в городе Рязани на улице Владимирской», – отчеканил судебный следователь по особо важным делам. – Все эти материалы предоставляются, согласно моему должностному предписанию, вам как прокурору Окружного суда для проверки полноты, убедительности и правильности произведенного мною следствия…
Ляпунов боком, как смотрят птицы, покосился на Воловцова и ничего не сказал.
– Разрешите быть свободным? – произнес Иван Федорович, привставая со стула. – У меня сегодня поезд.
– Уезжаете? – с большой надеждой спросил Петр Петрович.
– Да, – ответил Воловцов. – Прощайте.
– Прощайте, – ледяным тоном ответил Ляпунов, который можно было расценить не иначе как скатертью дорожка!
* * *
Песков, к счастью, был в своем кабинете.
– Наслышан, наслышан, – обрадовался он появлению Воловцова. – Значит, утер нос Сусальскому?
– Ну, если бы он проводил предварительное расследование более тщательно, не подгоняя факты под имеющуюся версию, а наоборот, то и утирать было бы нечего, – резонно заметил Воловцов. – Вот ты мне скажи, как это так получается, что я еще не успел выложить материалы следствия на стол прокурора, а они уже всем здесь известны?
– Так ты в нашем городе личность заметная, – усмехнулся Виталий Викторович. – А в Рязани и грибы с глазами. Так что есть кому подсмотреть, чем и кем ты занят.
– Ясно, – резюмировал Иван Федорович. – Я, собственно, попрощаться зашел.
– Да я уж понял, – кивнул Песков. – Когда поезд?
– Через три часа, – ответил Воловцов.
– Ты извини, не смогу тебя проводить, – виновато произнес Виталий Викторович. – Дел навалилось невпроворот.
– А чего меня провожать, что я, красна девица, что ли? – ничуть не обиделся Иван Федорович.
– Ну, тогда прощай, – протянул руку Песков.
– Прощай, – ответил на рукопожатие Воловцов и вышел из кабинета.
На улице шел снег. Ослепительный. Хрупкий. Кто-то невидимый с силой швырял его охапками сверху, заставляя завихряться, кружить, норовил попасть за шиворот. Когда это получалось, Воловцов невольно ежился, что совершенно не портило его радостного настроения. Легкая улыбка не сходила с губ следователя.
Дело было исполнено наилучшим образом.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Ãëàâà 1. ×òî ñëó÷èëîñü òðåòüåãî äíÿ 5
Ãëàâà 2. Ñàìîîãîâîðû áûâàþò ðàçíûìè 17
Ãëàâà 3. Ïåðâûé èç àïîñòîëîâ 46
Ãëàâà 4. ×òî ïðîèçîøëî â Ðÿçàíè 62
Ãëàâà 5. Êòî òàêîâ ýòîò ìåùàíèí Êîëîáîâ 77
Ãëàâà 6. Íå êî äâîðó 92
Ãëàâà 7. Ïî ñëåäàì ïîêîéíîãî ìåùàíèíà Êîëîáîâà 111
Ãëàâà 8. «Ýòîò ÷åëîâåê íèêàêîãî îòíîøåíèÿ ê äâîéíîìó óáèéñòâó íå èìååò» 131
Ãëàâà 9. Íàä ÷åì ëîìàë ãîëîâó ñóäåáíûé ñëåäîâàòåëü Ïåñêîâ 148
Ãëàâà 10. Î ÷åì ïîâåäàë ãîðîäîâîé Çîòîâ 177
Ãëàâà 11. Íåîæèäàííûé âèçèò 194
Ãëàâà 12. Àé äà Ñóñàëüñêèé, àé äà ñóêèí ñûí! 209
Ãëàâà 13. Íîâàÿ âåðñèÿ Âîëîâöîâà 222
Ãëàâà 14. Æèòèå Êàòüêè-øîêîëàäíèöû 235
Ãëàâà 15. Íåóäàâøàÿñÿ ïîïûòêà Êîíñòàíòèíà Òàëüñêîãî 255
Ãëàâà 16. Êàïåëüêà êðîâè íà íèæíåé ãóáå Êàòüêè-øîêîëàäíèöû 262
Ãëàâà 17. Êàê Þðêà ×èêèí êèíæàë íàøåë 271
Ãëàâà 18. Ïðèçíàíèå Àëåêñåÿ Êàðïóõèíà 279
Ãëàâà 19. Ñêàòåðòüþ äîðîæêà 309
Вакация – (здесь) время, свободное от службы; отпуск.
Генерал – чин действительного статского советника, согласно «Табели о рангах» соответствовал воинскому званию генерал-майора.
Распеканция – от глагола «распекать», то есть учинять выговор, порицание, нагоняй.
Великий князь Сергей Александрович Романов – градоначальник Москвы (26.02.1891—01.01.1905).
Вколачивать (вкручивать) баки – врать; отвлекать внимание (жарг.).
Уркаганы – преступники (жарг.).
Блатовой – (здесь) преступник (жарг.).
Мазурик – (здесь) жулик (жарг.).
Маз – опытный и авторитетный вор (жарг.).
Шнифер – взломщик несгораемых шкафов и касс (жарг.).
Погонялово – (здесь) воровское прозвище, псевдоним (жарг.).
Липовые очки – поддельный паспорт (жарг.).
Бирочник – изготовитель фальшивых паспортов (жарг.).
Самовары из чистой меди и латуни тульского производства фабрики Ивана и Василия Ломовых.
Аршин – мера длины, равная 0,71 метра.
Баклан – недалекий, неопытный человек (жарг.).
Желтый билет – удостоверение профессиональной проститутки, или замещающий паспорт (заменительный) билет желтого цвета, дающий право легально заниматься проституцией.
