гостя, попробовал его утешить:
– Плывите себе домой и не думайте об этом мерзавце. Заслужил, чего там говорить! Мы его закопаем, когда придет очередь.
– Какая еще очередь? – не понял сыщик.
Полицмейстер пояснил, что похороны во Владивостоке очень дороги. За место под могилу, особенно если повыше, приходится платить городской управе до пятнадцати рублей. За рытье – еще семь-восемь, причем самостоятельной артели на кладбище нет, придется поискать желающих ковыряться в земле. Прокат катафалка в бюро похоронных процессий обойдется аж в двадцать пять целковых! Не всякий покойник даже из числа приличных выдержит такой расход. Тимофей Банщиков умер под следствием, и казна не предусматривала подобных трат на его погребение.
– И как же его упокоят? – спросил Алексей.
– А соберется в морге пяток невостребованных трупов, по большей части китайцев, вызовут тюремную телегу, погрузят их и отвезут на погост. Свалят в одну яму без отпевания и закопают. Думаю, внизу, где заливает водой, поскольку места наверху стоят дорого.
Лыкова покоробил такой подход. Он отправил вещи на «Тамбов» и начал скитаться по городу, прощаясь с краем земли. Но что-то свербило. Сыщик поехал на дальний конец Китайской улицы. Там расположились все местные кладбища: православное, католическое, лютеранское, китайское, японское и магометанское. Так и есть: могилы получше лезли в гору, а внизу считай что мусорная свалка…
Надворный советник развил кипучую деятельность. Он подобрал место поприличнее, с видом на Золотой Рог, и заплатил за него управе. Нашел двух мазуриков с лопатами и договорился с ними. Катафалк, разумеется, заказывать не стал, а нанял простую телегу. Легковые извозчики во Владивостоке все были русские, а среди ломовых попадались и китайцы. Они брали дешевле, и Алексей приискал ходю. Питерец был доволен: Банщика похоронят по-людски, не как собаку… Конечно, бандит собирался зарезать сыщика, и не факт, что умер от его удара. Но все равно тот чувствовал угрызения совести, даже распорядился насчет креста на могилу. Наверху разберутся: черти знают, кто чего стоит…
Под вечер, когда солнце уже спускалось в Японское море, Тимоху предали земле. Отпел головореза батюшка кладбищенской церкви, хоть и наспех, но с душой. Затем могильщики направились прямиком в кабак, а Лыков – на пароход.
Утром его разбудил грохот выбираемой якорной цепи. Алексей быстро оделся и вышел на палубу. «Тамбов» собирался отчаливать. На пристани одиноко махала платком какая-то баба. Мысы залива ощерились пушечными батареями. Манзы с рогульками на плечах тащили грузы к складам Переселенческого управления. В море, рассекая волны, уходила лихая миноноска.
Домой!
Впоследствии Борщих Ханбулов получил за это от правительства большую пожизненную пенсию. (Здесь и далее – примеч. автора.)
Уцмий – правитель.
Знак отличия ордена Святой Анны – награда для нижних чинов за особые подвиги и заслуги, проявленные не на поле боя.
Передельная винтовка – винтовка, переделанная в казнозарядную из старой дульнозарядной винтовки.
Ссыльным разрешили вернуться на родину только после воцарения Александра Третьего.
Марена – травянистое растение, которое выращивали для изготовления натуральных красителей.
Саква – седельная сума.
Улем – уважаемый человек.
Белое оружие – холодное.
Гурда – чеченская шашка.
Потяг – обратное движение, извлекающее клинок из тела противника.
См. книгу «Охота на царя».
Выставляла – вышибала.
Масалка – военный (угол. жарг.).
Согласно ст. 1477 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, самоубийство являлось преступлением.
Так до 1913 года официально назывался солдатский Георгиевский крест.
Алешка – лакей.
Мануйловка, протопоповка – марки дорогих водок.
Освед – осведомитель.
«Мельница» – тайный игорный дом, где правят шулера (жарг.).
Рештак – преступник, отбывший арестантские роты и лишенный прав состояния.
Алфенид – никелевый сплав, из которого изготавливали посуду «под серебро».
Экспресс – срочная телеграмма.
Караулка – хибара, приспособленная для неприхотливого жилья.
«Дядя Сарай» – прозвище случайных арестантов, не уголовных по характеру и являющихся объектом издевательств со стороны фартовых.
«Красный» – вор.
«Блинодел» – изготовитель фальшивых денег и ценных бумаг (жарг.).
Сложить – убить.
Капорник – осведомитель полиции.
Ротник – то же, что и рештак: преступник, отбывший исправительное арестантское отделение.
Является проституткой-одиночкой.
Брыкаловка – водка.
Грузовщик – грузчик.
Невообразимые – подштанники.
Читать книжку в тридцать два листа – играть в карты.
Улица так и называлась официально – За острожным огородом.
186,5 см.
Дипломат – разновидность женского жакета.
Парашют – встроенный в часы противоударный механизм.
Бимбары – карманные часы (жарг.).
Номерщик – слуга в номерах.
Пшек – поляк.
Поскольку сбор от продажи карт в России шел в пользу благотворительного ведомства императрицы Марии Федоровны, на каждой колоде была бандероль с сургучной печатью.
Ренсток – ливневая канализация.
См. рассказ «Убийство в губернской гимназии» в книге «Хроники сыска».
Игнатьев Николай Павлович – министр внутренних дел.
Дурново Павел Николаевич – тогда – начальник судебного отдела Департамента государственной полиции на правах вице-директора.
Николай Александр Павлович – министр народного просвещения.
Онкольный кредит – кредит, выданный под залог ценных бумаг.
Привисленский край – официальное название польских земель в составе Российской империи.
По адресу Фонтанка, 144, располагалась Экспедиция заготовления государственных бумаг.
См. книгу «Завещание Аввакума».
Одно из названий беглопоповского старообрядческого толка.
Двоеданы – староверы.
См. книгу «Охота на царя».
«Вечность» – бессрочный паспорт, какой полагался лишь людям привилегированного сословия.
См. книгу «Завещание Аввакума».
Чин титулярного советника согласно Табели о рангах.
Прасковья Федоровна – параша (жарг.).
