же разгуливать нагишом по улицам, его некому было бы становить. У самого оцепления Тарло нос к носу столкнулся с полицмейстером.
— А, месье граф? Вот нечаянная встреча! Надеюсь, у вас есть специальный пропуск?
— Какой еще пропуск? Вы что, не знаете, кто я?
— Конечно, знаю. Но у нас сегодня все очень строго! Сами понимаете, требования службы. Без пропуска мои люди и самого принца не пропустят!
Шеф полиции радостно улыбнулся и хохотнул над собственной шуткой.
— Так что если по какой-либо неведомой мне причине вас нет в списке приглашенных, пока не поздно, рекомендую обратиться во дворец в канцелярию его высочества…
— На это нет времени!
— Ничего поделать не могу. Я лишь исполняю свой долг. И смею заверить, хорошо его исполняю,
Полицмейстер щелкнул каблуками так, что звякнули серебряные шпоры, и приложил два пальца к треуголке, над которой развевались алые и белые перья — цвета княжества.
— У его сиятельства есть пропуск, — послышалось за спиной.
Тарло оглянулся — вниз по улице к нему спешил Андре, держа в руках два цветастых картонных прямоугольника.
— Вот, пожалуйста.
Недовольный полицмейстер тщательно изучил приглашения с зеленой чертой по краю и нехотя кивнул:
— Теперь прошу вас, граф. Сами видите — у нас все наилучшим образом, все скрупулезно.
— Вижу, — буркнул Тарло. И вспомнив о недавней беседе с Герхардом, окликнул уходящего полицмейстера:
— Кстати, венский следователь по особо важным делам с вами уже встречался?
— Да, конечно. Я извинился и сказал, что буду к его услугам завтра рано утром. Он производит впечатление весьма дотошного человека.
Владимир кивнул. Именно так — производит впечатление…
Он повернулся к Андре:
— Где ты был?
— У его высочества. Согласовывал наше участие в охране празднества.
— Надеюсь, принц не полагает, что мы возьмем ружья на караул и будем стоять подобно деревянным истуканам?
— О нет. Однако, ваше сиятельство, мадам Ле Блан сказала, что вы убежали, как не буду уточнять куда ужаленный! Что-то произошло?
— Пока нет. Но может, — проговорил Тарло, разглядывая трибуны под балдахином, помосты для оркестров, шатры со столиками для приглашенной знати, поставленные амфитеатром скамьи для всех прочих, желающих увидеть маневры парусников и ночной фейерверк.
— Мы ищем адскую машину.
— Где? — растерянно уточнил Андре.
— Что за странный вопрос? Здесь. Везде.
— Но все это строилось только сегодня и под надзором полиции…
— Не говори ерунды. Всю эту роскошь возводили как местные трудяги, так и мастеровые, приехавшие в специальном поезде вместе с Леопольдом. Ни те, ни эти не знают друг друга. При желании затеряться можно было довольно просто. Я сам видел, как привозили доски. Работники по двое подходили к телеге, брали их, затем несли сюда. Никто не спрашивал каких-либо «специальных пропусков». И так было ясно, что они делают. И уж подавно никто не спрашивал у них пропусков, когда они что-нибудь сколачивали тут…
Граф обвел рукой праздничное великолепие изукрашенных трибун.
— Нам теперь следует тихо, без суеты, делая вид, что мы заняты рутинной, ничего не значащей работой, осмотреть тут все и в лепешку расшибиться, но обнаружить бомбу. Начнем с трибуны их высочеств.
— А если бомбы здесь нет? — продолжал настаивать Андре. — Если это лишь ваше предположение?
— Если ее нет, то я полный идиот. И более того, мне следует лечиться на водах в Баден-Бадене от нервических болезней. Приступаем. Ищем тщательно, без спешки, но быстро.
Сказать это было легче, чем сделать. Надежные деревянные конструкции имели множество опорных раскосов, подпорок, деревянных колонн и перемычек. Как ни силились Тарло с камердинером отыскать хоть что-либо, напоминающее взрывное устройство, все было впустую.
— Неужели я ошибся? — бормотал себе под нос Владимир. — Неужели тут и впрямь ничего нет?
— Ваше сиятельство, ну правда! Отчего вы решили, что, будет взрыв? Я скажем, полагаю, что куда проще было бы стрелять с воды, с борта одной из яхт. Вы, конечно же, слыхали о сверхметких стрелках полковника Бердана? Их еще называют снайперами, по маленькой птичке-вальдшнепу, которую они сбивают в воздухе? Полагаю, если такой стрелок проберется на одну из яхт…
— Вряд ли, вряд ли… — напряженно оглядывая шатры и трибуны, покачал головой Тарло. — Яхта качается на волне. Все набегающие волны разняться между собой. Легко можно промахнуться. А второго шанса не будет… Так что именно бомба… Но где?!
Владимир вдруг замолчал.
— Андре! Если покушение — дело рук мадьярских инсургентов, то им особо нет дела до государя нашего милого княжества и его супруги.
— Очевидно, так и есть.
— И вряд ли мадьяры захотят, чтобы тут на них объявляли постоянную охоту. Их вполне устраивает, что здесь радостно принимают всех, кто может платить и не нарушает законы.
— Это главный принцип нашей страны.
— Вот именно. А значит, взрыв не должен причинить вреда его высочеству и ее высочеству.
— Значит, все-таки выстрел?
Андре расправил плечи.
— Нет. Погляди.
Граф указал на украшенную гербами трибуну.
— Под расшитым золотыми кистями балдахином стоят три стула. На одном из них — том самом, который рядом с гербом Империи и Каринтии — будет сидеть Леопольд. За ним встанет его стража, которая, кстати говоря, будет отслеживать, чтобы никто из идущих на яхте не держал в руках ничего похожего на оружие. Два другие, как ты видишь, на некоторой дистанции, для его и ее высочеств…
— Вы хотите сказать, что взорвется стул? Но как же?
— Идем, — сухо приказал Тарло. — И прихвати фонарь — начинает темнеть.
Оглядев места, приготовленные для наидражайших гостей празднества, Андре покачал головой.
— Ничегошеньки не видно.
— Погоди…
Тарло улегся на пол и полез под стул эрцгерцога.
— Что с вами, ваше сиятельство? Не надо так переживать! Вы совсем даже не идиот, просто устали…
— Заткнись! — грубо, но совершенно однозначно выдохнул прерывающимся голосом граф.
— Что-то есть?
— Нижняя обивка закреплена булавками, как недошитый фрак у портного. Причем только с одной стороны… А ну-ка глянем…
Тарло как лежал на спине, так и выполз. Андре увидел, что лицо его хозяина покрыто бисеринками пота.
— Значит так! Сюда — другой такой же стул. Этот — очень аккуратно убрать. И вот еще что. На «Посейдонии» наверняка есть минный офицер. Прежде чем гости начнут собираться, он должен быть тут. Если полицмейстер опять будет петь Лазаря насчет пропуска — кинь его в море! До того, как минный офицер тщательно осмотрит наш улов, сюда никого не пускать.
Тарло устало сел на ступеньку трибуны августейших особ.
— Значит, все-таки Шатийон… Но как же так?
— Вы о чем, ваше сиятельство?
— Бегом, Андре, бегом! Я потом все расскажу.
* * *
Экипажи, подъезжавшие к разукрашенной флагами и яркими полотнищами
