подставил вашего Бочкова, а в результате тот лишился должности директора. Разве не дело чести каждого чекиста снять со своего соратника нелепые обвинения в злом умысле? Ведь на самом деле, Осипов ввёл Бочкова в заблуждение, а тот вынужден был поверить ставленнику Дронова. Да-да, именно Дронов, сын белогвардейца, всё это замутил, ну а вам известно, чем закончилось. Развалом государства и деградацией спецслужб.
Такой реакции я не ожидал — он полез на меня с кулаками:
— Ах ты паскуда! Дронова не трожь! Да за такие слова я бы тебя поставил к стенке. Это светлая личность! Он многое сделал и для страны, и для КГБ.
— Я этого не отрицаю. Дронов был патриотом-государственником, а никакое государство не может существовать без мощных спецслужб. Честь ему за это и хвала! Но, по сути, он хотел изменить государственный строй. Плюрализм, либерализация экономики…
— Враньё! Это сделали Долгачёв с Птицыным.
— А куда смотрели преемники Дронова на посту главы КГБ? Хлопали ушами? Вы все считаете Осипова предателем, даже агентом ЦРУ, а кто продвигал его по службе? Дронов! Понятно, что он собирался сделать многое ради возрождения былого могущества страны, но не успел довести начатое дело до конца. Осипов сделал всё по-своему.
Странная ситуация! Сидит рядом со мной некий представитель власти, а я пытаюсь наставить его на путь истинный.
— Осипов та ещё сволочь! — он помолчал, словно пытаясь смириться с тем, что я кое в чём оказался прав, а затем спросил: — А что там про евреев?
— Всё это банкиры, владельцы крупных корпораций и поддерживающие их политики, в основном, американцы. Они надеялись, что выходец из КГБ, соратник Собчака, будет плясать под их дудку, поддержит Израиль в борьбе с арабами, но Платов всех перехитрил.
— Вот это точно! Он им такую фигу показал, что до сих кусают локти, — потом опять задумался. — Слушай, а не продолжить ли нам разговор в более удобном месте?
Далеко ехать не пришлось — расположились у меня в квартире. Гриша оказался человеком весьма общительным и охочим до хорошего коньяка. Снова зашёл разговор о моей книге:
— Ты пойми, Егор! Если ты не изменишь текст, я ничем не смогу тебе помочь при всём желании. Нужно либо убрать всё, что ты написал про белогвардейцев, родственников Дронов, либо сделать это как-нибудь помягче, а то наши на тебя обидятся.
— Да я понимаю, что сын за отца, а тем более за дядьёв, не отвечает. К тому же казаки всеми уважаемый народ, защитники Отечества, и по большому счёту упрекать их не в чем.
— Вот так примерно и напиши.
После очередной рюмки я решил затронуть тему, которая и без того словно бы витала в воздухе:
— А почему у тебя с Катей не заладилось?
— Ты знаешь, наверно чекист должен жениться на чекисте, я имею в виду женщину. Общая работа, общие интересы… Катя всё больше литературой, искусством увлекается, а я в этом не петрю ни фига. Возможно, ей нужен именно такой, как ты, — и показал на картины, висящие на стенах.
— Тогда чего ж ты возбудился? Вместо того, чтобы спокойно поговорить, двинул меня по затылку.
— Да я легонько, только на время нервные центры отключил, иначе вряд ли бы получился разговор.
И то верно — спешишь на свидание, а тут мужик является из полной темноты со своими личными претензиями. Не знаю, как бы я поступил… Наверное, полез бы в драку.
— А что теперь будет с Катей?
— Да ничего! Оформим развод, и тогда свободна… Кстати, как она?
— Переживает. Во всём винит себя, говорит, не сразу поняла, что вы немного разные.
— Да уж, лев и трепетная лань никогда не уживутся вместе… Жаль, что не получилось, но тут уж ничего поделаешь. Закон природы!
Думаю, что он не прав. Если обратиться к устройству человеческого общества, в нём мы, простые люди, живём по закону, а власть имущие — по своим понятиям. То же и со львами…
Только когда Гриша собрался уходить, он вдруг вспомнил:
— Ах да, эта твоя книга… Чем же я могу помочь?
Когда находишься в столь благостном настроении, как-никак оприходовали бутылку коньяка, не хочется говорить о грустном:
— Да не бери в голову! Сам справлюсь.
— Нет, так не пойдёт. Ты согласился оставить в покое Катю, а я…
— Будем считать, что ты мне должен.
— Замётано! Обращайся, если что.
Ну что ж, прикрытие с тыла мне вроде бы обеспечено — надеюсь, Гриша не подведёт, осталось только текст моей книги слегка подправить, а на мелкие уколы можно внимания не обращать. Теперь пришла пора задуматься о том, что делать дальше — то ли на время успокоиться, сменить тему, то ли искать новые свидетельства влияния отступников на политику России. А ведь вопросов возникает немало, к примеру, почему назначили послом на Украине технаря по образованию, не имевшего опыта работы в дипломатии? Перед этим назначением он провалил работу на посту главы Минздрава, откуда его «попросили» по настоянию депутатов Госдумы. Или вот: почему руководителем делегации на переговорах с Киевом назначили бывшего министра культуры? Где культура и где дипломатия, особенно если речь идёт о попытке остановить вооружённый конфликт между двумя странами? На эти вопросы я и должен найти ответ, а самая первая мысль, которая приходит в голову — в верхах не видели иного способа решить проблему с Украиной, кроме силового. Но почему не сделали этого ещё летом, когда Киев начал пресловутую АТО?
Прошло несколько дней, в течение которых я пытался найти решение этой головоломки, и вдруг звонит Гриша. Спрашивает, что называется, прямо в лоб:
— Ты откуда получил инфу?
— Какую? — я и в самом деле не понимаю, поскольку голова по самую макушку забита разного рода фактами и предположениями.
— Да ту самую! О том, что делал Осипов в Нью-Йорке, какое задание ему дал Дронов, ну и описание дальнейших действий этого предателя. Я опять же Осипова имею в виду.
Скрывать источник я не собирался, но дело в том, что нечего скрывать. Так Грише и сказал:
— На пляже подошёл ко мне старик. Седая борода, чёрные очки и белая панама. Сунул в руку свёрток и исчез.
— А дальше?
— Да ничего! Не бежать же мне за ним. Вот в этом свёртке и оказалась рукопись.
— Ладно, я заеду к тебе, заберу. Надо снять отпечатки пальцев и сделать графологическую экспертизу.
Стало понятно, что мою книгу где-то там, наверху наконец-то прочитали и стали искать, откуда протекло. А толку-то? Вряд
