панибратски заявил я и начал вникать.
— Если с самого верху, то там мансарда. Принадлежит бизнесмену Северину, совладельцу крупной нефтяной компании, вернее даже, его супруге, Инессе Севериной. Они сейчас проживают в Италии, квартиру сдают. Арендатор — известный киноартист… — участковый назвал фамилию действительно известного артиста и я горько задумался. Совпадение или случайность? Если совпадение, то не много ли совпадений, если случайность, то не перебор ли со случайностями? Я уже ненавидел всё искусство вместе с артистами, театрами и даже костюмерами. Для меня это был какой-то враждебный мир, который я не мог понять. Даже то, чем этот мир вызывал у меня приступ враждебности, я не мог объяснить.
Участковый, тем временем, старательно продолжал:
— Артист проживает там с гражданской женой и ребёнком. Втроём. Бывает там крайне редко. В основном дома жена. Ну и ребёнок, естественно. Сам артист всё время то на съёмках, то на гастролях. Вот, всю мансарду, метров двести, они и занимают. Ниже банкир, учредитель банка… — участковый назвал известный банк, и я понял, что головной боли мне прибавилось. — Он — владелец. Проживает в квартире его сын, Тупицын Александр Анатольевич, тоже какая-то шишка, только уже не в бизнесе, а среди чиновников. Забыл, если честно, — смутился парень, — вроде к законодательному собранию отношение имеет…
На улице была страшная жара, в кафе не работал кондиционер, но внутри у меня всё холодело, холодело и продолжало холодеть. Только чиновников из законодательного собрания мне и не хватало. Куда бежать, чего хватать? А, Сергеев? Не обращая внимания на мою мозговую деятельность, участковый старался помочь:
— Этот чиновник прописан в этой же квартире. Совместно с ним проживает его супруга, фамилия у неё только другая — Лисицына. И имени-отчества, к сожалению, не помню, но на пункте у меня есть все данные, кто, где прописан и тому подобное. Если хотите, переместимся ко мне, я Вам более полную информацию сообщу.
Сообщать полную информацию уже не было нужды. Фамилия Лисицыной была мне очень даже знакома. Именно она фигурировала в моём собственном списке потенциальных жертв. Кровавом, в перспективе, списке, составленном по обсуждениям в сети. Она, конечно, не лидировала, но, видимо, киллер думал иначе. Значит, он следит за Лисицыной. Твои действия, майор? Приставить слежку за барышней, чтобы выйти на убийцу? А если он окажется проворней? Стать свидетелем очередного акта мести? Взять на «живца»? А, если не получится взять?! Если не выйдет — ни взять, ни предотвратить?! Что тогда? Полетели погоны, полетела карьера!.. Да чёрт с ними, в конце концов! Жизнь человеческая полетела к богу в рай. Или к чёрту в ад? Ну и дребедень тебе, майор, в башку лезет! Действовать надо срочно! Ты уже приблизился к убийце на расстояние вытянутой руки. Так возьми его, догони. Сделай один логичный шаг, и вы окажетесь лицом к лицу — он в нападении, ты в обороне. Нет, не так! В защите. Другого шанса может не быть. Другого «барабана» Вадика может не приключиться на пути преступника, и тогда придётся всё начинать сначала. Итак!.. Если сесть на хвост Лисицыной, можно попробовать, во-первых, отследить её перемещения по городу, а, во-вторых, случайно наткнуться на убийцу. Он же пасёт её собственноручно, вернее, собственноножно. Значит, есть шанс столкнуться с ним. Дерзай, Сергеев, флаг тебе в руки!..
Сашка приехал очень вовремя. Я уже сидел за компьютером и уточнял подробности жития-бытия гражданки Лисицыной в её родном Ёбурге. Напарник притащил фотографии Масловой, и я на время отвлёкся от виртуальной свалки.
Снимки были на удивление хорошими. Я не стал выяснять, какой ценой они достались Сашке. Не до этого сейчас было. Особенно качественными были две-три фотографии. На них крупным планом была запечатлена искомая Маслова, она же — Рудая. Я вооружился лупой и стал внимательно изучать снимки. Практически ничего сверхъестественно нового. Девушка была нереально худа. Вспоминая предыдущие, почти детские её снимки, можно было только удивляться. На этих фотографиях Женя-Варвара выглядела не просто стройной, а неприлично тощей. Правда, это модно… Брр… Но, не настолько же! Кожа да кости, как любила говаривать моя бабушка. Мне удалось разглядеть некрасивую бородавку над губой. Заметил я и небольшое пятнышко с рваными краями, выглядывающее над поясом джинсовой полоски ткани, которую с большой натяжкой можно было назвать юбкой. Видимо, это и была пресловутая родинка-осьминожка. Странно, однако, что девушка не вывела бородавку, она сильно портила и без того не очень красивое лицо. В принципе, радикально Женя не изменилась с детских фото. Широкий, некрасивый нос, довольно несимметричные глаза, слегка оттопыренные ушки, раздвоенный подбородок, почти всегда уродующий девушку, слишком узкие губы, довольно большой рот. Общее впечатление тоже было прежним: бесформенные брови, белёсые ресницы, бесцветные глаза, бледная кожа. Невнятный цвет волос — то ли светло-русый, то ли бледно-рыжий, картину не украшал. Ещё, неизвестно зачем, девушка собрала волосы в тугой конский хвост, тем самым, подчеркнув всю некрасивость лица, лопоухость, ввалившиеся щёки, и придав себе вид умирающей мышки-полёвки. Фотографии были сделаны явно на каком-то мероприятии, и было совсем уж удивительно, что на лице Жени не было ни грамма косметики. Одно из двух: либо слишком уверенная в себе девица, либо абсолютно закомплексованное создание.
— Что с ними делать? — злорадно поинтересовался Сашка. Мол, ты велел, я принёс. Какую глупость скомандуешь далее?
— Ну, что?.. — я замялся. А, действительно, что? В розыск их отдавать? Глупо. Она наверняка изменила облик, а, учитывая её бесцветную внешность, это сделать не сложно. Совсем несложно. Хоть что-то добавь в лицо, хотя бы косметику, и эту девицу будет не узнать. У меня возникла дикая мысль, но делиться ею с напарником я не спешил. — Фотки я забираю. Мне они нужны. Розыск устраивать не будем, не настолько я кретин, как тебе кажется. Давай к другому вопросу. У меня есть некоторые данные по следующему клиенту киллера.
Сашка удивлённо посмотрел на меня, прикидывая, откуда у меня столько уверенности в голосе. А уверенность в голосе у меня была! Это уж сколько хочешь! Это вообще единственное, в чём у меня она, эта уверенность, присутствовала. Ни в мыслях, ни в поступках, ни в намерениях, ни в действиях её не было. А в голосе была. Как без этого? Я усадил Сашку напротив себя и начал невесёлую историю.
— Новая затея? — ухмыльнулся Сашка.
— Да, — коротко ответил я и продолжил. — Я тебе сейчас всё расскажу, а потом мы вместе продумаем план действий. Не хочу больше казаться идиотом в одиночку. Вместе дураками быть легче. Не скучно, по крайней мере. Дело в следующем: некоторое время
