— Кто там? — насторожился Кит, почуяв опасность. Угроза могла прятаться где угодно, затаиться, настигнуть его из-за угла, обрушиться с неба и обернуться любой личиной. Он был к этому готов, в связи с чем все время остерегался.
— Я, — раздался голос у него за спиной. Кит обернулся.
— А, ты, — облегченно выдохнул он. — Ну, проходи!
— Меня Данила послал, — выговорил байкер, переминаясь с ноги на ногу.
— И ты туда же?! — Никита почувствовал, как его захлестывает волна горячей ярости. — А я-то тебя о помощи просил! — он едва не задохнулся, вспоминая о том, что и Алешка, Риткин друг, его тоже предал, и не только его, но в том числе и ее, особенно ее!.. И винить в этом некого, себя если только. От этой мысли становилось особенно горько.
— А что я? — разозлился байкер. — Я бы вступился, если бы мог. Сам же знаешь, что Данила в любимчиках у Рината ходит, ему все позволено, ну или, — он задумался, — почти все!
Никита остыл.
— Извини, Арсен, — смутился он. — Помощи-то ждать неоткуда, — добавил Кит обреченно. Он обхватил руками высокий лоб: — Одни проблемы!
— Понимаю, — сочувственно пробормотал приятель. — Да не бери в голову, — сделал он бесплодную попытку его утешить. — Выкрутишься как-нибудь! — воскликнул Арсен, хлопнув Никиту по плечу. — Да обойдется все!
Никита усмехнулся. Долги он еще не выплатил, а доза уже закончилась. Что его ждет? Мучительная ломка!
А Ритка? Об этом думать не хотелось совсем. Его сводная сестра перейдет в полную собственность к похотливому выскочке Даньке, который ссужал ему героин под одушевленный залог.
— Что он сказал? — сухо осведомился Никита.
— Осталось два дня, — медленно выговорил байкер. — Ну я пошел, — заторопился он. — До вечера!
— Увидимся в баре, — Кит устало махнул рукой на прощанье. В воздухе мелькнула пестрая кожаная фенечка. У Арсена зарябило в глазах, он такие узоры на дух не выносил и старался держаться от них подальше.
* * *
Я не успела еще отъехать от салона Инессы, как мой мобильник напомнил о себе неугомонным писком.
Кому это я понадобилась? Интересно. Неужели Мельников поднапрягся? Что-то он быстро.
Я поднесла к уху черную трубку и деловито произнесла:
— Слушаю.
— Что это с тобой, Ведьма? — удивился Андрюха. — Или я номером ошибся? Что с твоим томным голосом?
— Хорош издеваться, Мельников! Или дело говори, или!.. — воскликнула я, все еще не в себе от разговора с Инессой.
— Угрозы? Шантаж? — Мельников захохотал. — Татьяна, я тебя точно не узнаю! Любопытно, кто это довел тебя до такого состояния? Надо же было так умудриться!
— А ты решил масла в огонь подлить? — мне все-таки удалось справиться с раздражением. — Ну, говори, не тяни резину! — воскликнула я нетерпеливо. — Или хочешь, чтобы я тоже попала в аварию?
— Да ты что, друг сердешный! Как же наш Тарасов без лучшего детектива всех времен и народов? — Мельников перестал смеяться. — Сейчас я тебе все по порядку и расскажу, — серьезно добавил он.
— Ну, наконец-то!
— Я считаю, что это было умышленное убийство, — сказал Андрюха. — И коллеги из ГИБДД придерживаются того же мнения. Прямых доказательств, конечно, нет, — заметил он. — Но поверь моему чутью…
— Охотно верю, — сказала я. — Водилу на — шли?
— Да ты что?! Нет, конечно! Никто же ничего не видел! — воскликнул Андрюха. — А Татьяна Иванова к делу еще не подключилась! — съехидничал он.
— Вот в этом-то я как раз и не уверена!
— В чем именно? — всерьез заинтересовался Мельников. — Неужели выкопала свидетеля?
Я живо вообразила себе, как у Андрюхи загорелись глаза.
— Секрет фирмы, — отшутилась я. — Лучше продиктовал бы мне паспортные данные покойной.
— Секундочку, — ответил Мельников, очевидно, роясь в своем блокноте. Я с нетерпением ждала, когда он заговорит.
— Пиши, — наконец произнес Андрюха. — Толмачева Екатерина Михайловна, двадцати одного году от роду, работала референтом в фирме «Рубин».
— Очень интересно, — проговорила я. — Продолжай!
— Записывать успеваешь?
— А то, — гордо сказала я в ответ. — Стенографистка из меня хоть куда!
Тогда Мельников продиктовал мне координаты фирмы, а заодно и ее собственный адрес.
— Фирма не криминальная? — осведомилась я.
— Не в курсе, к сожалению, — ответил Андрей.
— В любом случае век буду благодарна! — воскликнула я.
— Ловлю на слове, — ответил Мельников.
Спрятав мобильник в сумку, я тут же устремилась в фирму «Рубин», сгорая от желания пообщаться с ее сотрудниками. Вдруг мне удастся выяснить что-нибудь интересное. К примеру, кто мог быть заинтересован в гибели молодого референта.
Припарковав «девятку» на автостоянке и расплатившись с охранником, я подошла к зданию научно-исследовательского института, где снимала офис фирма «Рубин».
— Девушка, вы куда? — осведомилась суровая бабуля на вахте.
Я вкратце объяснила ей ситуацию и, представившись милицейским сотрудником (вновь просроченные корочки помогли, бабуля и не разглядела, что именно в них написано), выведала у нее, где именно располагается административный офис фирмы «Рубин».
— На третьем этаже, доченька, — любезно проворковала бабуля. — Комната номер двести пятнадцать, — уточнила она. — Направо по коридору, возле окошка.
Я поблагодарила вахтершу и устремилась наверх по широкой мраморной лестнице. Офис мне удалось отыскать практически без труда. Я заглянула в приемную и ласково улыбнулась секретарше, старательно заносившей в компьютер какие-то данные. Хотя казалось, что девушка погружена в работу, краем глаза она меня сразу заметила.
— Что вы хотели? — вежливо осведомилась она, оторвавшись от экрана компьютера.
— Переговорить с директором, — ответила я.
— По какому вопросу?
— Речь идет об аварии, в которой погибла ваша сотрудница, — растолковала я.
— А вы кто? — недоуменно спросила девушка.
Я охотно сообщила ей, что работаю в милиции, и показала «волшебное» удостоверение.
— Ой, проходите, пожалуйста! — воскликнула девушка. — Игоря Николаевича пока, к сожалению, нет на месте. Но он скоро будет, — заверила она. — Присаживайтесь!
Я послушалась ее и удобно устроилась на маленьком кожаном диванчике, неподалеку от двери.
— Так вы насчет Толмачевой Кати? — поинтересовалась она и смущенно добавила: — Я теперь на ее месте работаю, не справляюсь пока, — девушка развела руками. — Катя была толковым сотрудником. Жалко ее.
«Милая девушка, — подумала я. — Обидно, что такие все реже встречаются в наши дни!»
— Кофе хотите? — осведомилась она. — Как вас по имени-отчеству?
— Татьяна Александровна, — ответила я и добавила: — Для вас можно просто Таня, — а потом призналась, что просто умираю от желания выпить чашечку кофе.
— Сейчас приготовлю, — оживилась она, сказав: — Кстати, меня Олей зовут, — и воткнула в розетку вилку от чайника «Тефаль». — К сожалению, только растворимый, — словно извиняясь, улыбнулась она, доставая из тумбочки приличную банку кофе.
— Олечка, а как фамилия вашего директора? — осведомилась я между делом.
— А разве вы не знаете? — удивилась она.
— Знаю, конечно, — соврала я и глазом не моргнув. — Но хотелось бы уточнить. Знаете, иногда бывают такие путаницы.
— Разумеется, — Оля кивнула. — Любимов Игорь Николаевич, — произнесла она, широко распахнув небесно-голубые глаза. Мне показалось, что она немного влюблена в своего начальника.
Оля выключила чайник, который тотчас вскипел, и приготовила кофе.
— Пожалуйста, — девушка подала мне полную глубокую чашку, словно заведомо зная о моем горячем пристрастии к этому живительному напитку.
— Чем занимается ваша фирма? — поинтересовалась я.
— Куплей-продажей, — ответила секретарь.
— А если конкретнее?
— По большому счету, топливно-энергетическими материалами, в основном бензином, — объяснила она.
— Ого, — присвистнула я. — И каков оборот?
— К сожалению, я не могу вдаваться в такие подробности без Игоря Николаевича, — вежливо отклонила Оля мой вопрос.
— Ну что же, не буду настаивать, — ответила я разочарованно, отдавая дань ее профессионализму. — Надеюсь, что он скоро появится, — добавила я, бросив взгляд на настенные часы.
* * *
Леша очнулся. Его снова мучила ужасная головная боль.
— Когда же это кончится? — простонал он и, припоминая, что с ним произошло, вновь отказывался в это поверить. Машинально Леша дотронулся до руки, где еще остался след от браслета. И как он мог его потерять? Леша Ильин готов был ругать себя за это последними словами.
— Рита, — прошептал он потрескавшимися пересохшими губами, переворачиваясь на другой бок.
