сильный мороз, толстый слой изморози протянулся по стеклам длинными пальцами. Гарри зажег брасеро, вошел на кухню и положил ключи на блюдце, где обычно их держал. Они лежали в кармане пальто и потому промерзли. Ему вспомнилась ремарка из «Ричарда III» — в школьные годы Гарри участвовал в постановке пьесы: Глостер хочет убедиться, что герцог Кларенс мертв, и ему говорят, что тот «холоден, как ключ».
Войдя в гостиную, Гарри поправил одну из акварелей на стене. Ждать было хуже всего. Сколько еще осталось до субботы, когда они отправятся в Куэнку?
В комнате сохранялся слабый запах Софии. Странно, как он меняется в тепле и на холоде. Они просидели без сна почти всю прошлую ночь, обсуждали побег. Участвуя в нем, они серьезно нарушали закон. Если их поймают, для Гарри сработает дипломатический иммунитет, Барбару тоже возьмут под защиту, а вот София — испанка, для нее дело может обернуться многолетним тюремным сроком. Гарри полвечера пытался отговорить ее от поездки в Куэнку, но она осталась непреклонной.
— Во время блокады я много чего навидалась, — сказала София. — Если я собираюсь покинуть свою страну, то сделаю хоть что-то хорошее, спасу человека.
— Берни дорог мне… я не могу поступить иначе. Но ты ему ничем не обязана.
— Я в долгу перед всеми, кто приехал сюда помочь Республике, и хочу что-нибудь сделать до отъезда. — Она печально улыбнулась. — Звучит слишком по-испански, романтично и глупо?
— Нет-нет. В этом есть чистота.
Мгновение Гарри размышлял, хочет ли София, чтобы и он оказался способен на чистый поступок, выбравшись из гнусной трясины предательств, в которой увяз. Он взялся помогать Барбаре отчасти потому, что сердце у него радостно подскочило при известии о Берни, отчасти — чтобы сгладить последствия своего обмана, но, кроме того, он хотел показать Софии, что способен на благородный поступок. Что-то изменилось в их отношениях, появилась легкая отстраненность с ее стороны, крошечное сомнение, которое мог заметить только влюбленный.
Однако София не колебалась, когда Гарри сообщил, что организовал их бракосочетание в посольстве. Это будет гражданская церемония, так как он не католик, но посольство могло зарегистрировать брак в соответствии с английскими законами. Толхерст переговорил кое с кем, подмазал колеса.
— Меня беспокоит только одно, — сказал Гарри, — выдержит ли Барбара.
— Думаю, выдержит. Она устраивала все одна. Этот Берни, вероятно, необыкновенный человек. Большинство испанских коммунистов были скверными людьми.
— Берни был моим лучшим другом. Он никогда не бросал никого в беде, был как скала. — «Не то что я», — подумал Гарри. — И как стойко он держался своих социалистических взглядов. — Он тихонько рассмеялся. — Скажу тебе, в Руквуде на это смотрели косо. — Гарри криво усмехнулся и добавил: — Пако не стоит отправлять в частную школу. Там или ты бунтуешь, или тебя отправляют блуждать по жизни, будто во сне.
Резко звякнул дверной звонок, вернув Гарри к реальности. Глубоко вдохнув, он пошел открывать. На пороге стояли Хиллгарт и Толхерст, в широкополых шляпах и теплых пальто. Гарри пригласил их войти, помог раздеться. Под верхней одеждой у обоих оказались выходные костюмы.
— Боже, Бретт, как тут у вас холодно! — заметил Хиллгарт, потирая руки.
— Нужно время, чтобы комната прогрелась. Хотите выпить?
Он налил виски Хиллгарту, бренди — Толхерсту и себе, посмотрел на часы: без четверти семь. Толхерст сел на диван, он явно нервничал. Хиллгарт обошел комнату, изучая картины:
— Это из посольства?
— Да, стены были голые, когда я сюда въехал.
— Нашли какие-нибудь памятные вещицы от коммуниста, который жил здесь до вас? — Капитан улыбнулся. — Директивы из Москвы на оборотной стороне сидений стульев?
— Нет, вообще ничего.
— Люди Франко, наверное, все тут подчистили. Кстати, за вами больше не следят?
— Нет. Уже много недель.
— Наверное, посчитали вас слишком мелкой пташкой.
«Боже, — подумал Гарри, — если бы вы знали подробности, и это все ерунда в сравнении с тем, что я собираюсь сделать в субботу».
Но не стоит сейчас об этом размышлять, нужно сохранять спокойствие. Быть холодным, как ключ.
— Кстати, — сказал Толхерст, — твоей невесте нужно завтра прийти на собеседование в посольство. Простая проверка на политическую благонадежность в подтверждение, что она не агент Франко. Я могу просветить тебя вкратце, как ей следует отвечать.
— Хорошо. Спасибо.
— С мальчиком проблем не возникнет, — говорил Толхерст, — но ей придется доказать, что она заботилась о нем.
Он посмотрел на Гарри со своим обычным глуповато-серьезным видом.
— Она уже полгода собирает его талоны на продукты, — сказал Гарри.
— Это подойдет, — кивнул Толхерст.
Хиллгарт смотрел на них, переводя взгляд с одного на другого, и вертел в руке стакан:
— Бретт, вы должны быть благодарны Толли. Он вчера полдня провел в иммиграционном отделе.
В дверь снова позвонили, резко. Секунду вся троица молчала, будто собираясь с духом. Потом Хиллгарт сказал:
— Впустите его, Бретт.
Сэнди стоял за дверью, сутулился, улыбался.
— Привет, Гарри. — Он заглянул в дом через его плечо. — Они там?
— Да. Заходи.
Гарри провел нового гостя в комнату. Сэнди кивнул Хиллгарту и Толхерсту, затем огляделся:
— Приятная квартира. Вижу, у тебя тут есть английские картины.
Хиллгарт вышел вперед и протянул руку:
— Капитан Алан Хиллгарт. Это — Саймон Толхерст.
— Рад с вами познакомиться.
— Выпьешь, Сэнди? — спросил Гарри.
— Виски, пожалуйста. — Он посмотрел на бутылку, стоявшую на буфете. — О, у тебя есть «Гленфиддик». Интересно, ты берешь у того же поставщика, что и я? Небольшой подпольный рынок позади Растро?
— Это из запасов посольства, — сказал Хиллгарт. — Лучше не бывает.
— А-а-а, домашний уют. — Сэнди широко улыбнулся Гарри и взял у него стакан.
Гарри внутренне скривился.
— Присядем? — предложил Хиллгарт.
— Конечно. — Сэнди занял место и протянул серебряный портсигар Хиллгарту. — Курите?
— Спасибо.
Сэнди предложил сигарету Толхерсту.
— Гарри этим не увлекается, я знаю, — сказал он, захлопывая коробочку, и откинулся на спинку кресла. — Итак. Чем могу быть вам полезен?
— Мы приглядывались к вам, Форсайт, — тихо проговорил Хиллгарт. — Нам известно о вашем участии в разработке золотого прииска недалеко от Сеговии, это крупный проект, и у вас возникли проблемы с комитетом генерала Маэстре. Кажется, его монархическая фракция мечтает взять под контроль основные ресурсы фалангистов из горного министерства.
Лицо Сэнди стало совершенно бесстрастным, непроницаемым. Он смотрел на Хиллгарта.
«Сэнди сообразит, что узнать все это капитан мог только от меня», — подумал Гарри.
Хиллгарт предупреждал, что они сразу возьмут быка за рога, так и вышло.
— Акции вашей компании «Нуэвас инициативас», — он смотрел Сэнди в глаза, — падают.
Форсайт потянулся вперед, аккуратно стряхнул пепел с сигареты в пепельницу, снова откинулся назад и приподнял брови:
— Так устроена биржа.
— И разумеется, ситуация усложнилась с обнаружением тела лейтенанта Гомеса.
Сэнди и бровью не повел. Ничего не сказал. Пауза продолжалась
