с ним не мешает.
– Теперь, насколько я понимаю, список подозреваемых исчерпан.
– Я бы так не сказала. Подозреваемыми могут быть мужчины, которым приглянулась та или иная жена Леонтия.
– То есть?
– Морис! Какой ты непонятливый! – укорила она его шутя. – Допустим, мужчина влюбился в одну из бывших жен Свиридова. У него серьезные намерения. А тут на пути к их счастью как собака на сене развалился Леонтий!
– Если женщине серьезно понравится какой-либо мужчина, то она может выйти за него замуж, не спрашивая разрешения бывшего мужа!
– Может, – легко согласилась Мирослава, – но ты опять же забываешь о том, что в таком случае она лишилась бы значительной материальной поддержки со стороны Леонтия.
– Он бы продолжал платить алименты на детей!
– Свиридов нигде не работал. И алименты от него курам на смех! Копейки!
– Вы собираетесь искать всех этих гипотетических мужчин?
– Естественно! Я даже больше тебе скажу!
Он посмотрел на нее вопросительно.
– Искать их будешь ты!
– Я?! – Глаза Мориса полезли на лоб.
– Угу.
– Где?
– В интернете.
– Разве только в интернете, – неуверенно проговорил он.
– Тебя одолевает сомнение?
– Еще как одолевает! – подтвердил он. – Вы сами говорили, что жены Леонтия боялись потерять его благосклонность. В таком случае с чего бы они стали выставлять напоказ отношения с другими мужчинами, если бы они у них даже имелись?!
– Я не прошу тебя искать жен Свиридова в койке с другими мужчинами. Они могли засветиться с ними в весьма безобидных ситуациях. Например, на каком-либо мероприятии, где трудно понять, насколько близко знакомы друг с другом непринужденно общающиеся люди.
– Но я должен это угадать?
– Естественно! На то ты и профессионал.
– Хорошо, я понял. Какие еще будут поручения?
– Пока никаких! Ты забыл, что на завтра у нас намечается большая прогулка?!
– Как я мог забыть об этом! – Морис закатил глаза.
– То-то же, – удовлетворенно проговорила Мирослава.
Их ужин в этот вечер так и ограничился яблочными слойками, запитыми чаем. Правда, незадолго до сна, рассматривая в интернете фотографии жен и детей Леонтия Свиридова, они съели один апельсин на двоих.
На следующее утро, как и собирались, они отправились в город. Ехать, не сговариваясь, решили на «Волге» Мирославы, но за руль сел Морис. Миндаугас был единственным человеком, которому Волгина позволяла управлять своей машиной.
Следователь Наполеонов был искренне удивлен появлением в своем кабинете Мирославы. Мориса она оставила в машине.
– Ты зачем пожаловала? – спросил следователь. – Да к тому же еще и с пустыми руками.
– Извини, – улыбнулась она.
– Так чего тебе надо? Только не говори, что ты соскучилась, – сразу предупредил он.
– Я действительно соскучилась, – нисколько не смущаясь, нарушила она его запрет. – Но приехала я к тебе для того, чтобы посоветоваться.
– Посоветоваться? Со мной? – Он не скрывал своего удивления.
– Да, Шурочка, – она дотронулась до его руки. – Понимаешь, к нам в агентство обратилась Аграфена Тихоновна Лутковская. Она сказала, что ты занимаешься раскрытием дела по утоплению Леонтия Свиридова.
– Ничем я уже не занимаюсь! – нетерпеливо перебил ее он. – Там и заниматься нечем! Свиридов этот сам в прорубь сиганул. Видно, изнемог от безделья, – проговорил Наполеонов сердито.
– Что-то мне ни разу не приходилось слышать, чтобы люди сводили счеты с жизнью из-за безделья, тем более если они ни в чем не знали нужды.
– Ты, наверное, имеешь в виду деньги? – спросил он насмешливо.
– Их, родимых, – подтвердила Мирослава.
– Так у него могли быть потребности, которые он не мог удовлетворить за деньги, – гнул свою линию Наполеонов.
– Это какие же такие потребности? – насмешливо спросила Мирослава. – Тяга к знаниям? Невозможность воплотить в жизнь свои интеллектуальные открытия?
– Зря издеваешься, – обиделся Наполеонов. – Почем мне знать, какая муха его укусила. Но факт остается фактом! Никаких следов насилия над Свиридовым ни снаружи, ни изнутри не обнаружено! Так что он самоубийца!
– А я вот с этим вердиктом не согласна! – сказала Мирослава. – И мы приступаем к расследованию.
– Не ожидал от тебя такой оплошности, – хмыкнул Наполеонов, – впрочем, если тебе хочется тянуть деньги из этой глупой гусыни, – поморщился он, – то я ничего не имею против.
– Кого это ты считаешь глупой гусыней? – спросила Мирослава.
– Лутковскую, кого же еще?!
– Не такая уж она и глупая, – заступилась Мирослава за свою клиентку.
– Ну конечно! Никак не может успокоиться! Мне все нервы истрепала! Теперь за вас взялась!
– Имеет право! – отрезала Мирослава. – А тебе, дружок, – Мирослава резко потянула друга детства за острый лисий нос, – пора давно уяснить, что я никогда и ни с кого не тяну, как ты выразился, денег понапрасну.
– Ой, больно! – вскрикнул Наполеонов и ухватился за покрасневший нос. – С ума, что ли, сошла?!
– Думай над словами, которые собираешься произнести, иначе и вовсе без носа можешь остаться.
– Злая ты! – сказал Наполеонов и вытер выступившие на глазах слезы. – Если тебе хочется тратить свое время понапрасну, то флаг тебе в руки! – добавил он сердито.
– Я как-нибудь и без флага справлюсь, – усмехнулась она и спросила: – Афанасий Гаврилович у себя?
– Где же ему еще быть! – все еще сердясь на подругу детства, ответил следователь. – Время-то рабочее.
– Спасибо, Шурочка! – она чмокнула его в рыжеватую макушку и выпорхнула из кабинета.
– Еще подлизывается, злыдня, – проворчал он.
Выйдя из следственного комитета, Мирослава сказала:
– Поехали теперь в управление, хочу поговорить с Афанасием Гавриловичем.
– А к Шахназарову не будете заходить?
– Нет. Ничего нового он мне не скажет. Все то же, что он изложил в заключении и сказал Шуре: никаких повреждений нет, а в легких вода. Это значит, что в прорубь Леонтий Свиридов попал живым.
Незовибатько приходу Мирославы, как всегда, обрадовался:
– Мирославушка! Голубушка моя! Удосужилась-таки навестить старого друга.
– Не такой уж он и старый, – отшутилась Мирослава, обнимая эксперта.
– Только не говори, что ты по делу! – чуть ли не испуганно воскликнул Незовибатько.
Мирослава молча развела руками.
– Ничего не скажу, пока не попьешь со мной чаю! – категорически заявил Незовибатько.
– Я бы с радостью, Афанасий Гаврилович, но меня внизу Морис ждет.
– В машине?
– Угу.
– Сиди тут, – велел Незовибатько.
Мирослава вздохнула и села на предложенный экспертом стул, а сам эксперт исчез на несколько минут, чтобы вернутся вместе с Морисом. Так что деваться детективам было некуда, и они послушно пили чай с бубликами, обсыпанными маком.
После выпитой каждым детективом второй чашки эксперт довольно улыбнулся и сказал:
– А теперь можно поговорить о деле.
Мирослава не заставила просить себя дважды и сразу же сказала:
– Афанасий Гаврилович, вы были возле проруби, в которой утонул Леонтий Свиридов?
– Был. А вы что, взялись за это дело? – Он обвел взглядом
