что хозяйка в квартире обитает одна.
— А что со светом? — спросил Елисей. — Почему темно?
— Во всей квартире света нет. Но нам и не понадобится. В комнатах светло.
И Тимошка прошел за занавески, которые заменяли дверные проемы в этой странной квартире. Их было три. Два вели в комнаты, один на кухню. И это снова навело Сашеньку на мысль, что Светлана проживает в гордом одиночестве. Живи с ней хоть сестра, хоть мама, хоть подруга, уж женщины постарались бы как-то разгородить свое жилое пространство. А раз одна, то можно и без дверей обойтись. Хотя и странно, ведь хозяйке доводилось принимать гостей, которые могли пожелать сходить в уборную. И что? Гости станут журчать за занавесочкой, пугливо оглядываясь и ожидая, что в любую минуту кто-нибудь может войти и помешать им? Никакого уединения и приватности. Может, где-то в Азии и прокатит, но у нас нет.
— Идите сюда! — позвал их Тимошка. — Чего застыли?
Но застыл тут кто-то другой. Это была женщина, которая лежала на полу. Одета она была в пышные цветастые юбки, наподобие цыганских, и тугой корсет из красного бархата. Волосы у нее были густые и длинные, они разметались вокруг нее по полу темными извилистыми змейками. Из окна падало достаточно света, чтобы друзья смогли увидеть, что женщина уже в возрасте и к тому же обременена лишним весом.
Елисей осторожно ткнул пальцем в стену:
— На ней такой же костюм!
Вся стена в этой комнате была увешана афишами, на которых чаще других встречалось имя Ольги Вороной. Тут же был и фотопортрет хозяйки. На высокой смуглой груди у эффектной брюнетки сверкали драгоценные камни, в ушах под убранными вверх волосами покачивались тяжелые подвески. А на той афише, которую заприметил Елисей, смеющаяся брюнетка была в сценическом костюме, в такой же юбке и корсете, что и лежащая на полу женщина.
Тимошка тоже глянул на афишу, на портрет и заявил:
— Костюм похож, а тетка другая.
Большая ее белая нога была изогнута, вторая вытянута прямо. На левой ноге осталась тапочка, с правой она свалилась и отлетела в дальний угол комнаты. Это выглядело так, словно женщина решила сплясать канкан и так высоко и резко размахивала ногами, что с одной из них тапочка сорвалась и улетела. А сама плясунья шлепнулась на пол и осталась отдыхать.
— Что с ней случилось?
— Не знаю. Крови не видно. Я пытался найти пульс, искал, искал, но сердце не бьется. И все же она еще совсем теплая. Посмотрите сами.
Сашенька не смогла заставить себя прикоснуться к телу, а Елисей пощупал руку, потрогал шею и подтвердил, что сердце не бьется. Он также поднес ко рту несчастной маленькое зеркальце, но его поверхность осталась незамутненной. Да и широко открытые глаза смотрели остановившимся взглядом, словно бы покойница сама изумлялась, как это ее угораздило так влипнуть.
— Мертва, — сказал Елисей.
Тимошка крякнул:
— Этого только не хватало! Мало нам Олега, теперь еще и эта!
— Как странно, — произнес Елисей, — волосы у нее на голове темные, а кожа совсем белоснежная, как у блондинки.
— Это парик.
— Что?
— На голове у нее парик.
Тимошка потянул за волосы, и они послушно сползли. Родные кудри у дамы были светло-русыми.
— Кто же мог это сделать со Светланой? — прошептала Сашенька.
А Елисей покачал головой:
— Нет.
— Что?
— Это не она. Это не Светлана.
— А кто?
— Я не знаю, но это не она. Светлана женщина очень стройная и красивая, а этой уже под пятьдесят. И весит она изрядно.
— Тогда что убитая делала в квартире Светланы?
Елисей пожал плечами. Его куда больше волновал другой вопрос.
— Что будем делать? Если вызывать полицию, как полагается, то мы тут надолго застрянем.
Общаться с полицией никому из них не хотелось, это было совершенно очевидно.
— Тем более что никаких следов насилия или борьбы не наблюдается. Это может оказаться банальный сердечный приступ. Дама уже в возрасте, решила тряхнуть стариной, сплясать, начала выделывать коленца, да сердце и прихватило. Или тромб оторвался. Мгновенная смерть, несчастный случай.
— А как ты попал в квартиру?
— Дверь была открыта.
— Что же, она с открытой дверью плясать вздумала?
— Ну, ты же видишь, у хозяйки с дверями вообще какие-то заморочки. Как таковых дверей-то в квартире и нет. Может, она и входные настежь держала. Фобия такая у человека.
Но Сашенька считала, что никакая фобия не заставит современного жителя мегаполиса жить с открытой входной дверью. Тут уже проявится другая фобия — страх воров и грабителей. И эта вторая фобия будет такой крупной, что просто должна и обязана задавить всякую другую мелочишку.
— Открытая дверь — это нехорошо, — сказала она. — Ее мог оставить открытой тот, кто был тут до нас.
— Ну и что? — откликнулся Тимошка. — Был и был. Может, ему тоже не захотелось с полицией дело иметь, вот он и подорвался бежать.
При этих словах Сашенька вспомнила про того худосочного юнца с татуировкой на синей от холода ноге, который выскочил из подъезда буквально перед их носом. Он убежал, а они чем хуже? Они тоже уйдут. Толстухе в корсете они уже ничем не помогут. А разбираться, кто довел ее до приступа, себе дороже.
— Пошли.
Но уйти они никуда не успели. Когда они подошли к входной двери, с другой стороны кто-то ее потянул на себя. И друзья оказались нос к носу с эффектной высокой женщиной, которая с удивлением смотрела на них:
— Вы кто такие?
Тимошка с Сашенькой молчали. У женщины были иссиня-черные волосы, зеленые глаза и высокий гладкий лоб.
— Вы — Светлана?
— Нет.
Елисей тоже покачал головой:
— Это не она.
Сашенька и сама видела, что это та самая женщина с афиш и портрета, Ольга Вороная, хозяйка квартиры.
Между тем зеленоглазая начала нервничать.
— Кто такая эта Светлана? И что вы делаете у меня в квартире?
— Вы тут живете?
— Да! Я тут живу! А вам лучше всего убраться прочь!
— А как же Светлана? Она нам нужна!
— Тут живу я! И никаких Светлан! Сейчас тут должна быть только одна женщина, Аделаида — моя портниха. — И она крикнула: — Ада! Золотая ты моя и брильянтовая! Зачем ты впустила сюда этих ребят? Это твои знакомые?
— Если вы говорите про тр…
Но Тимошка поспешно дернул Елисея за руку, заставив того замолчать.
— Раз Светланы тут нет, то мы уже уходим! — громко произнес он. — Нам была нужна только она! Ни вы, ни Ада, а только Светлана!
С этими словами он вытолкал своих друзей за дверь и потащил их вниз по
