и продолжил: – люди, обнаружив убитого человека.
– Вы хотели сказать, все нормальные люди, – горько улыбнулся Влад. – Но я был ненормальным. Я и сейчас не чувствую себя нормальным человеком.
– Вы просто подавлены тем, что обрушилось на вас. Но как ни банально прозвучит моя фраза, я произнесу её: всё пройдёт.
– Неправда!
– К счастью или к сожалению, это чистая правда, проверенная веками.
– Вы адвокат или переодетый священник? – горько усмехнулся Влад.
– Что вас навело на эту мысль?
– Ваши утешительные проповеди.
– Сын мой, – тихо вздохнул Белозёрский, – хороший адвокат не только защитник обвиняемого, но и врачеватель его душевных ран.
– То есть психолог?
– Можно сказать и так. Но на сегодня мы с вами, пожалуй, закончим.
– Как скажете, – пожал плечами Шафардин, хотя внутри его всё кричало: «Подожди! Не уходи! Побудь ещё хотя бы немного со мной!» Но он подавил свой внутренний крик и попрощался с адвокатом, сохраняя непроницаемое лицо.
После ухода адвоката Влад испытал прилив благодарности к Тумановой. Раньше ему не приходило в голову, что в случае беды Клара Львовна бросится ему на помощь. Всегда собранная, даже где-то властная, отличный руководитель, Туманова всегда знала, как и что нужно сделать в каждом конкретном случае. Танцоры уважали её и слегка побаивались. Хотя она никогда не бывала с ними грубой или бесцеремонной. Никакого панибратства с клиентами не допускала. За работу спрашивала строго, над ошибками приходилось работать до седьмого пота, пока каждое движение не приобретало автоматическую отточенность. Но и платила своим танцорам Туманова так щедро, что никому даже в голову не приходило жаловаться. Наоборот, каждый держался за возможность танцевать в «Ромео» и руками, и зубами.
Но оказавшись здесь, Шафардин был настолько глубоко поглощён в пучину отчаяния, что даже и не подумал о том, что может потерять работу и оказаться на улице. Хотя какая-никакая квартира у него есть, да и отложенные на всякий случай деньги имеются.
Но что ему делать теперь? Как ему вообще жить? Над этим Влад думал всю ночь. К утру он понял, что прежде всего ему нужно выйти на свободу, хотя бы для того, чтобы найти убийцу Жанны и покарать его.
Именно это он и сказал вновь пришедшему к нему адвокату. Белозёрский не стал переубеждать его. Вместо этого спросил:
– Влад Анатольевич, постарайтесь вспомнить, дотрагивались ли вы до Жанны в тот вечер, когда обнаружили её.
– Я же говорил вам, что не помню, – ответил Шафардин несколько раздражённо.
– А вы постарайтесь, – продолжал мягко настаивать адвокат.
– Да, я потрогал пульс на шее Жанны. Я сделал это машинально и сразу отдёрнул руку.
– И убежали?
– Можно сказать и так, – согласился Влад. – Только не говорите, что я струсил!
Белозёрский смотрел на него то ли с сомнением, то ли с осуждением. И Шафардин не выдержал и закричал:
– Ведь Жанны там уже не было!
– То есть?
– Разве вы сами не понимаете?! – Глаза, полные безысходной боли, впились в глаза адвоката, и Ян решил больше не продолжать разговор с подзащитным на эту тему. Ему было ясно, что у парня случился нервный срыв, можно даже сказать – временное помутнение рассудка.
– Теперь ключи, – сказал он.
– Ключи? – переспросил потерявший нить беседы подзащитный.
– Да, ключи от вашей с Жанной квартиры.
– Меня уже об этом спрашивали. Ключи были у меня и у Жанны.
– И они не пропали?
– Нет.
– Может быть, вы раньше теряли ключи?
– Нет!
– Или кому-то отдавали их на время.
– Зачем?
– Причины могут быть разные. Например, соседям, чтобы полили цветочки во время вашего отсутствия.
– Нет. Хотя… – Влад задумался и проговорил: – Ещё одни ключи были у домработницы Жанны. Но это теперь не важно.
– Почему? И где теперь эта домработница и её ключи?
– Домработницу убили три с половиной месяца назад.
– То есть?
– На неё напал маньяк. В полиции сказали, что до неё были убиты ещё две женщины таким же точно способом.
– И у домработницы ничего не пропало?
– Вроде нет.
– А ключи?
– Они точно были при ней.
– И где они сейчас?
– В одном из шкафчиков в прихожей. Новую домработницу мы решили пока не приглашать. А запасные ключи остались.
– Как звали вашу домработницу?
– Ирина Игнатьевна Горшкова.
– Она была молодой или в возрасте?
Влад пожал плечами:
– Не знаю я, сколько ей точно лет, на вид лет сорок пять.
– Она была замужем?
– Нет, – покачал головой Шафардин.
– А родственники у неё были?
– Сестра.
– Имя?
– Кажется, Нина. Знаю только, что она младше Ирины.
– Адрес есть?
– Есть. По крайней мере, был. Жанна всё записывала не только на электронные носители, но и в большую книжку в красном переплёте с золотистым тиснением. Она лежала в нижнем ящике справа в Жаннином столе. Если полиция не позарилась на неё, то она и сейчас там лежит.
– Хорошо, я попрошу у следователя разрешение заглянуть в неё.
– И вы думаете, что он разрешит вам? – усмехнулся недоверчиво Шафардин.
– Да, я так думаю, – кивнул Ян. Про себя же подумал, что Наполеонову никуда не деться с их общей «подводной лодки», на которой они оказались волею судьбы вместе.
– Он мне не нравится! – тем временем резко произнёс Шафардин.
– Кто он?
– Следователь.
– Он и не должен вам нравиться. Он должен добросовестно делать своё дело. И личные симпатии или антипатии здесь ни при чём.
– Может, вы и правы, – сказал Влад, – но тем не менее.
Ян подождал продолжения фразы, но Шафардин продолжать её не стал.
– Хорошо. Пока мы с вами расстанемся. Может, вы вспомните ещё что-то важное.
– Но зачем вам это?
Адвокат удивлённо посмотрел на него.
– Вы ведь не следователь и не можете заниматься розыском преступника, – пояснил свой вопрос Влад.
– Адвокат может делать многое, чтобы помочь своему подзащитному, и я уже вам об этом говорил, – многозначительно произнёс Белозёрский. О частном детективе он пока решил ничего не говорить своему подзащитному, чтобы не добавлять ему лишних треволнений. Он и сам только сегодня узнал от Тумановой, что она всё-таки заключила договор с частным детективным агентством «Мирослава». Теперь Белозёрский решил, что ему нужно обязательно и как можно скорее поговорить с Мирославой.
Оставшись один, Влад снова погрузился в свои мысли. Он вспомнил тот день, когда увидел Жанну впервые. Влад только что закончил свой танец и посылал воздушные поцелуи многочисленным поклонницам своего таланта. Одна из них бросила ему розу, и он ловко поймал её на лету и прижал к губам. И тут его будто пронзило током. Он встретился глазами с женщиной, которая опоздала на представление, потом обнималась и о чём-то шепталась с Кларой Львовной. Влад просто
