Пронаблюдал, как она подносит его ко рту, вставляет между губ, положив ствол на язык, потому что держать пистолет так очень неудобно. Потом ее палец скользнул к спусковому крючку. Наверное, она закрыла глаза, позволив мыслям унестись, куда требовалось.
А затем…
Открыв глаза, он встал и подошел к окну. Вид на океан был вдохновляющий: обширный, просторный, бескрайний, ровный, но при этом какой-то хаотичный, сумбурный, непредсказуемый. Потеряв жену и ребенка, Декер хотел лишь, чтобы его оставили в покое. Отчасти этот настрой сохранился и по сей день. И все же отчасти Амос страшился и остаться один-одинешенек. Порой он оставался один… наедине со своим рассудком.
«Мой постоянно меняющийся рассудок. Как и вся моя остальная жизнь. Вечная изменчивость, никакой стабильности. И, по словам добрых людей из института когнитивных способностей, поездка вот-вот станет куда более ухабистой».
Позже зажужжал телефон. Номер был незнакомый и не внесенный в контакты, потому что не было указано никакого имени.
– Декер, – сказал он.
– Агент Декер, это Хелен Джейкобс. Судмедэксперт.
– Я вас помню, мисс Джейкобс. Итак, оружие Дреймонта?
– Из него не стреляли. Однако есть еще кое-что.
– Что?
– Он был убит двумя пулевыми ранениями в сердце, это я подтвердила.
– Но?.. – подогнал ее Декер.
– Но еще я нашла, что в горло ему затолкали нечто, выглядящее как котлета денег.
Декер вытащил Уайт из номера, и они поехали в бюро судебно-медицинской экспертизы – одноэтажное приземистое бетонное здание, настолько уродливое, что казалось зазорным доставлять сюда останки, чтобы искромсать их на законном основании.
Хелен Джейкобс, одетая в длинный белый лабораторный халат, с волосами, собранными в пучок и спрятанными под голубую хирургическую шапочку, встретила их у двери.
– С агентом Эндрюсом вы тоже связались? – осведомилась Уайт.
– Да. Но он не ответил, так что я оставила ему сообщение.
– Пошли, – не утерпел Декер.
Джейкобс повела их по длинному коридору с обшарпанными белыми стенами, полом из дешевого ламината и жиденьким люминесцентным светом. Отперев одну дверь ключ-картой, она пригласила их внутрь.
Комната была снабжена столами из нержавеющей стали, раковинами и массой сточных отверстий, пил «Страйкер», скальпелей и прочих медицинских инструментов, штуковиной, смахивающей на фомку, весами для о́рганов, планшетами, лежащими на роликовых столах, и микрофонами, свисающими с потолка, чтобы прозекторы могли в реальном времени записывать свои мысли и выводы.
У одной стены за закрытыми дверцами шкафа находились выкатные лежанки: стена смерти, как ее всегда воспринимал Декер.
Едва Джейкобс отперла дверь, как Амоса сразу накрыло цветом электрик. Он заметил, что Уайт обратила на это внимание, но одарил ее таким взглядом, что она поспешно отвела глаза.
На одном из секционных столов лежал Алан Дреймонт. Вскрытие уже завершилось, однако Y-образный разрез, рассекающий его торс спереди, еще не был зашит. Декер увидел, что о́рганы уже изъяты, а затем уложены обратно в брюшную полость в пакетах для внутренних органов. Срезанный скальп был откинут ему на лицо; череп был вскрыт, мозг изъят.
Рукой в перчатке Джейкобс натянула кожу на место, восстановив лицо. С помощью щипцов раскрыв покойному рот пошире, она направила свет в отверстие.
– Теперь видно. Я не хотела извлекать, пока вы не прибудете.
Оба агента – Уайт пришлось предварительно встать на цыпочки – наклонились, чтобы посмотреть.
– Вы уверены, что это сделано после смерти? – уточнил Декер.
– Практически уверена, да.
– Практически? – Он оглянулся на медэксперта.
– Выстрелы в грудь явно его убили. Кровопотеря показывает, что сердце билось нормально, когда это случилось. А на теле никаких следов пут, оборонительных ран и даже борьбы.
Рассудок Декера опередил ее слова:
– То бишь человек, которому суют в горло котлету денег, должен хотя бы сопротивляться…
– Это все равно что быть удушенным насмерть, – подхватила Уайт. – Он бы дал отпор, или его надо было сперва связать.
– И у него сработал бы рвотный рефлекс, – добавила Джейкобс, – с сопутствующими следами в гортани и на языке и другими признаками. Нет ничего подобного, только ссадины, которые неизбежны при впихивании подобного предмета в чье-то горло после его смерти.
– Послание какого-то рода… – Декер поглядел на Уайт. – Наказание или месть?
– Это означало бы, что мишенью был Дреймонт, а не судья, – произнесла Уайт.
– А кто сказал, что он ею не был?
– И им пришлось убить судью, потому что…
– Она спустилась вниз, увидела происходящее и подверглась нападению. Затем убежала наверх, где ее и добили… – Амос замолк. – Но тогда почему записку и повязку на глаза оставили у судьи?
– Может, чтобы сбить нас со следа? – предположила Уайт.
– Вытащите это у него изо рта, – попросил Декер у Джейкобс.
Та выполнила это другими щипцами, и изо рта покойника медленно появились деньги – последнее, что когда-либо минует эти врата. Судмедэксперт положила их на чистую ткань на боковом столике.
Надев пару латексных перчаток, вытянутых из коробки, Декер принялся осторожно разворачивать деньги.
– Не похоже на Джорджа Вашингтона, Авраама Линкольна или Эндрю Джексона, – заметила Уайт, заглядывая сбоку.
На купюрах был изображен белобородый мужчина, смотрящий на зрителя, и чернобородый, смотрящий налево.
– Národná Banka Slovenska, – зачитал Декер. – Pätdesiat. Пятьдесят чего-то.
Достав телефон, Уайт настучала поисковый запрос. Подождала, и результат появился.
– Словацкие. Крона была денежной единицей до конца две тысячи восьмого года. Теперь у них евро. Двое мужиков – это святые Кирилл и Мефодий.
– Значит, личному телохранителю убитого федерального судьи запихнули в рот старые и больше не имеющие официального хождения словацкие банкноты после того, как застрелили его насмерть? – подытожил Декер.
Он развернул все купюры, посчитал сумму, достал телефон и перевел в доллары с помощью онлайн-калькулятора курса валют.
– По прежнему обменному курсу стоят меньше пятидесяти долларов.
– Но сейчас не стоят ничего, – прокомментировала Уайт.
– Похоже, кто-то хотел донести до нас какую-то мысль, – высказала мнение Джейкобс.
– Надо все разузнать об Алане Дреймонте, – подытожил Декер.
– Для начала хорошей отправной точкой будет его работодатель, служба защиты «Гамма», – откликнулась Уайт.
Назавтра утром они поехали по федеральной трассе 75 на восток и часа через два добрались до Майами, где в элегантной высотке у воды располагалась штаб-квартира службы защиты «Гамма». Агента Эндрюса осведомили о деньгах, найденных у Дреймонта во рту, и он поехал с ними.
Когда они направлялись к стеклянному лифту, Декер заметил:
– Должно быть, услуги по защите оплачиваются весьма недурно.
– Никогда не подумывали переметнуться на эту сторону? – полюбопытствовал Эндрюс.
– Нет. – Декер уставился на него.
– По деньгам куда лучше.
– Я не хочу ничего покупать настолько отчаянно.
У прочных парадных дверей агентства по защите они
