Звук хлопков в ладоши и смех МакГлейда.
– Да это по-любому личное. По глазам твоим вижу. Ну, по одному из них. Другой у тебя стрёмный какой-то. Наверное, ты сильно нажимал на трехмерные фильмы.
Эрб снова вздохнул.
– Ну, так по каким видам ты загоняешься? Детишки? Животные? Анальный секс?
– Ничего такого.
– Давай выкладывай.
– Да не хочется мне об этом говорить.
– Понял. Секрет и все такое. Не вопрос. Как тебя зовут, кстати?
– Деррик.
– Здорово, Деррик. Меня зовут Барнум. Зови меня Пи Ти.
– Невероятно, – пробормотал Эрб.
– Чем ты занимаешься, Деррик?
– У меня собственное бюро ритуальных услуг.
– Ритуальных услуг? Ну и как бизнес?
– Бизнес умирает.
Оба захихикали. Эрб и я насторожились.
– Эй, подожди-ка! Бюро ритуальных услуг! Может, это и есть твой прикол, а? Так ты там того? Да это же здорово, черт возьми! Готов поспорить, в этом загоне всегда кто-то есть, а главное – никто не отказывает. Так ведь, а?
– Не хочу об этом говорить.
– А почему? Что такого? Подумаешь, отвлечься на работе. Всегда хотел трахнуть мертвую девку.
– Да?
– Точно говорю. Не надо угощать ужином, не надо развлекать, она не захочет потом поболтать. Идеальная женщина. Ну скажи по правде – как это?
Еще одна долгая пауза.
– Это прекрасно.
– Не холодно?
– Я их сначала разогреваю.
– Гениально, чувак! Когда выберемся отсюда, может, я загляну к тебе как-нибудь, а? Ну, ясное дело, я заплачу. Вот только свалим отсюда… эй, что с тобой такое?
– Я отсюда уже не выйду. – Голос Рашло дрогнул.
– Да ну? Ты за что здесь?
– Убийство…
– Не гонишь? Ты что – кого-то убил?
– Нет. Я никого не убивал. Но они так думают.
– Ну, значит, посидишь-посидишь и выйдешь. А ты хоть знаешь, кто это сотворил?
Сопение.
– Да.
– Ты им сказал?
– Нет. Он убьет меня, если я скажу.
– Разве копы не защитят тебя?
– Он коп.
– Ну и ну? Это паршиво. Не скажешь, кто он?
– Нет. Зачем?
– Я дам тебе двадцать баксов.
Эрб хлопнул себя по лбу.
– Зачем тебе его имя? Ты что, тоже полицейский?
– Ага, я коп. На мне даже микрофон есть. Меня послали сюда специально, чтоб я тебя разговорил.
Эрб подтолкнул меня.
– Когда это закончится, пусть МакГлейд там и сидит. Он слишком туп, чтобы жить среди людей.
– Ты не полицейский. – Голос Рашло.
– Ясное дело, я не коп. Я вообще их ненавижу. Эй… хочешь, скажу по секрету?
– Конечно.
– Я убил полицейского. – Гарри говорил шепотом. Я увеличила громкость.
– Ты шутишь?
– Правду говорю. Иду я по улице, разговариваю с одной милашкой, а этот полицейский стал ко мне приставать. Мне это не понравилось, понимаешь? Он хочет меня обыскать, а я с пушкой.
– У тебя было оружие?
– Ну да! У меня был ствол. Только он протянул лапы, чтоб его отобрать, я его и уложил. Бах-бах! Два в лицо. Может, читал об этом – дело было пару недель назад. Хочешь услышать самое забавное?
– Да, конечно.
– Мне это понравилось.
– Ничего себе.
– Да, я серьезный человек. Слушай… а у тебя есть бабки? Я слышал, что такие бюро, как твое, приносят неплохой доход.
– У меня есть деньги.
– Тогда… Может, я смогу тебе помочь.
– Как?
– Ну, я мог бы позаботиться о том копе, из-за которого ты торчишь тут. Отловить его и «бах-бах!».
Молодец Гарри. Если честно, на меня это произвело впечатление.
– Не думаю, что мне хотелось бы убить его.
– Да он же сволочь! Все сволочи должны подохнуть.
– Я не знаю.
– Если бы у него была возможность, он бы тебя убил?
– Да.
– Значит, тебе надо от него избавиться. Разве непонятно?
– Но он же мой друг.
Смех Гарри сотряс динамик.
– И все твои друзья хотят тебя убить?
– Нет. Большинство моих друзей – мертвецы.
Эрб хмыкнул:
– Удивил.
– Ну, может, мы с тобой и этого парня сделаем твоим мертвым другом, а, Деррик?
– Я не знаю.
– Как пожелаешь. Только вот что я тебе скажу. Если он – коп, то сидеть здесь и думать, что ты в безопасности, – это полный бред.
– Он не из этого участка.
– Не имеет значения. Он все равно сможет до тебя добраться. Заявится, когда ты будешь дрыхнуть, проделает в тебе несколько дыр ножом, а потом свалит все на твоих дружков сокамерников. Или что-нибудь в твою жратву добавит. Или заплатит какому-нибудь типу, чтоб он тебя прикончил. Способов море.
– Боже!
– Ты, конечно, можешь попросить защиты, но это даже хуже. Он все равно доберется до тебя, когда ты будешь один. Давай лучше я о нем позабочусь.
Долгая пауза.
– Я не могу.
– Готов сделать это за двадцать штук. У тебя же есть двадцать штук?
– Да.
– Чудненько. Вот и давай я его пришью. Скажешь копам, что он силой заставил тебя помогать ему, – и ты на свободе. Через пару дней сможешь вернуться на работу и заняться почившей с миром тетей Салли.
– Нет, не могу.
– Да как хочешь. Не меня ведь шлепнут потом, а тебя.
Разговор на минуту прервался. Рашло что-то неслышно бормотал.
– А что, если… если я скажу «да»? – прорезался наконец его голос.
– Половину сейчас, половину там, когда дело будет сделано.
– Как платить?
– Наличными. Поговоришь с адвокатом, пусть принесет бабки.
– А что, если у тебя не получится?
– Получится, уж поверь мне.
– Он крутой парень.
– Размер не имеет значения, если стрелять в голову. Как зовут эту сволочь?
Я задержала дыхание.
– Эй, чувак, если хочешь, чтобы я его пришил, скажи имя.
– Его зовут Барри.
Мы с Эрбом переглянулись. Из всех полицейских мы знали только одного Барри. Я попыталась сопоставить только что услышанное с его образом и не могла поверить, что человек из моей команды мог совершать такие зверства.
– Барри – кто? Барри Гудини? Барри Флинтстоун? Барри Манилов? Да их, этих Барри, чертова уйма!
У Фуллера был доступ в мой офис, доступ к телефону Колина Эндрюса. Фуллер злился на то, что ему не дали повышения. Фуллер все время интересовался ходом расследования и предлагал помощь.
– Я не хочу больше говорить. Я передумал. Извини.
– Ты уже достаточно сказал, проклятый стукач. – Голос МакГлейда стал злым, угрожающим. – Барри знал, что ты попытаешься вывернуться. Он послал меня позаботиться о тебе.
Рашло издал странный звук, нечто среднее между всхлипом и криком.
– Оставь меня в покое!
– Барри не может оставить тебя в живых.
– Мне очень жаль! Передай ему, что мне жаль!
– Кому передать? Ну? Говори!
– Фуллеру! Скажи ему, что я никогда его не предам!
– Заберите его оттуда, – сказала я Эрбу, снимая трубку телефона. Предстояло найти Барри Фуллера – и как можно быстрее.
До того, как кто-нибудь еще не погибнет.
Барри Фуллер едет по Ирвинг Парк-роуд. Он не на службе, одет в гражданское и находится за рулем своего внедорожника.
Голова болит ужасно.
Утро началось плохо. Холли, его проклятая жена, опять завела что-то про новые занавески в гостиной. Он сказал ей несколько раз, чтобы она купила новые, если ее бесят эти, но она все не затыкалась. В конце концов ему пришлось уехать, иначе он разделал бы ее прямо на месте.
Нужен заменитель, немедленно. Обычно он заглядывал в участок и по компьютеру находил живущих поблизости проституток. Но на сей раз боль была жуткой, ослепляющей, и ему срочно требовалось средство от нее.
К счастью, на улицах полно материала.
Он замечает женщину на пробежке. Молодая, симпатичная. Следует за ней целый квартал, но она теряется в толпе.
Другая женщина. Деловой костюм. Туфли на высоких каблуках. Он едет рядом, раздумывая, как схватить ее. Женщина заходит в кофейню.
Фуллер беспокойно ерзает на сиденье, потеет, хотя кондиционер включен на полную мощность. Потом сворачивает в аллею и ищет, ищет.
Находит.
Она выходит из задней двери здания. Двадцать с чем-то лет, одета в широкую футболку поверх бикини, на ногах – шлепанцы. Наверное, собирается на пляж Оук-стрит, в нескольких кварталах отсюда.
Он резко жмет на газ и бьет ее машиной сзади.
Она отскакивает от переднего бампера и, проехав по тротуару, остается лежать ничком. Фуллер нажимает на ручной тормоз и выскакивает из машины.
– О боже! Как вы? – На случай, если кто-то видит. Но вроде бы никого нет.
Женщина плачет. Она в крови, на руках и лице ссадины.
– Вам срочно нужно в больницу.
Он тащит ее в машину и затем быстро выбирается на проезжую часть.
– Что случилось? – стонет она.
Фуллер бьет ее. Еще. И еще раз.
Она безвольно лежит на сиденье.
Он сворачивает налево, на Кларк-стрит, затем на кладбище Грейсленд. Это одно из самых больших и самых старых кладбищ Чикаго, оно занимает целый квартал. За кладбищенскими воротами маячат лишь несколько человек – на улице очень жарко.
