Ну, во-первых, вещь, которую мы с сэром Генри приняли за трость, была на самом деле волшебной палочкой, а из трясины меня вытянуло заклинание. Во-вторых, по словам миссис Поттер, срастить сломанные кости волшебникам ничего не стоило, и это полностью объясняет несоответствие состояния ноги Баскервилля до и после моего памятного прыжка в преисподнюю. В-третьих, чистая обувь, которая так поразила наше с баронетом воображение, вполне укладывалась в общую картину если предположить, что мистер Снейп к нам аппарировал, а не шел через болота пешком. Целая фотокамера — скорее всего тоже его рук дело. Я предположил, что Снейп находился в Меррипит-хаусе, откуда и мог заметить нашу компанию.
— Все может быть, — кивнул мистер Поттер. Задумавшись, он положил чайную ложку мимо блюдца и несколько секунд сосредоточенно наблюдал, как по скатерти расползается мокрое пятно. — Девоншир — знаковое для волшебников место. Осталось только выяснить, живет ли он там постоянно или же ваша встреча была лишь удачным стечением обстоятельств.
Согласовав последующие действия, мы возвращались домой пешком.
— Как вы могли узнать на фото профессора Снейпа? Вы же никогда его не видели, — спросил я Холмса.
— Плох тот сыщик, который не узнает клиента со спины, Ватсон. В Хогвартсе я имел возможность рассмотреть его фото со всех сторон. Вы же помните, как выглядят колдографии?
— Ну конечно. Просто меня угнетает мысль, что я тоже видел его фото, но совершенно не опознал оригинал.
— Это потому, что вы мысленно вычеркнули Снейпа из списка живых.
— А вы, Холмс, значит изначально не верили в то, что он мертв?
— Снейп слишком сложный человек, чтобы просто умереть с мыслью «Я сделал все, что смог». Более того, все это время прямо или косвенно я искал его следы, хотя и безуспешно. Но теперь, когда сомнений в его спасении больше не осталось, он от нас не уйдет.
— Знаете, это как-то странно...
— Что именно, Ватсон?
— Обычно, вы ищете особо опасных преступников, а не человека, которому хотите выразить благодарность...
— Хорошо подмечено, мой друг. Именно поэтому наше дело в высшей степени необычно, вы даже можете напечатать его отдельным изнанием, как тот случай с собакой.
— Ничего смешного, по моему, тут нет! Лучше объясните мне, зачем Снейпу все это нужно? Что плохого в том, чтобы жить среди людей и приносить человечеству посильную пользу?
— Ха, по моему мнению, если кто и считает, что выплатил все долги человечеству, то это именно Снейп.
— Пусть так, но почему бы не дать возможность людям отплатить ему тем же? Разве мистер Поттер не ищет профессора с целью отдать долги? Эта новомодная идея о добровольном отказе от привычного общества ради искупления в корне неправильна! С другой стороны, если профессор решил начать с чистого листа... Хотелось бы мне понять его причины.
— Мы обязательно узнаем их, милый Ватсон. И очень скоро, не будь я Шерлок Холмс. Кстати, вы узнали миссис Поттер?
— Конечно, узнал. ГермионаГрейнджер если и изменилась, то только в лучшую сторону. Их пара с Гарри Поттером смотрится весьма гармонично.
— Еще бы. Мне пришлось приложить некоторые усилия, чтобы они поняли это.
Я удивленно посмотрел на Холмса, которого трудно была представить в роли Купидона, но он только усмехнулся и ускорил шаг.
Мы миновали Принстон-роуд и вышли на Бейкер-стрит. До дома оставалось еще два квартала.
— Все же надо было рискнуть и воспользоваться камином, как и предлагал Гарри. Тогда мы могли бы отправиться прямо в Ковент-Гарден и успеть к увертюре.
— Мы едем в оперу?
— Да, сегодня дают "Щелкунчика" — лучшее, чем мы можем порадовать себя в канун Рождества. Вы не находите?
Я искренне удивлялся тому, как спокойно Холмс мог отрешится от дел и подпевать мелодиям Чайковского, восхищенно комментируя особо изящные движения танцовщиц. Что касается меня, то всякий раз, когда Мышиный Король взмахивал своим жезлом, перед моими глазами мелькал человек в темной мантии с волшебной палочкой в руке.
Желая, чтобы история о поисках профессора Снейпа стала достоянием читателей как можно быстрее, я безвылазно корпел над рукописью, не поддаваясь на просьбы и приглашения, которые время от времени попадали на ко мне стол. Пока Холмс был занят очередным расследованием, он не придавал этому значения. Но вот однажды утром он оказался дома, и один из исписанных с двух сторон листков попал ему в руки.
— Здесь слишком много лишнего, мой друг, — пробежав глазами текст сказал он. — При должном умении, все изложенное вами можно уместить на полстраницы. Читатель потеряет нить, продираясь через все эти прилагательные и наречия. Вы же не раз описывали Дартмур. Не лучше ли сконцентрироваться на том, что действительно имеет значение?
Я обиделся. При всем моем восхищении талантами Холмса, его способность походя обидеть человека меня поражала.
— Знаете, Холмс, если вы считаете излишним читать Диккенса, это не значит, что вам можно иметь хобби, а мне — нет. И вы напрасно думаете, что людям интересно читать сухую криминалистику. Без всех этих, как вы выразились, прилагательных и наречий, вам никогда не заинтересовать аудиторию. Я, можно сказать, занимаюсь популяризацией вашего метода, а вы…
— Простите, Ватсон! Простите, я сказал, не подумав. Чем могу загладить свою вину?
— Напишите концовку сами, а я посмотрю, как у вас получится.
— Хорошо, — к моему глубокому удивлению ответил приятель. — Но когда я справлюсь, мы отправимся ужинать в "Симпсонс".
Я скептически хмыкнул и освободил место за столом.
— Пойду вздремну. Разбудите меня, как только закончите, — ответил я уже из-за двери, твердо надеясь проспать до утра.
POV Холмса
В связи с недавно завершенным делом о загадочном исчезновении профессора Снейпа и по просьбе моего друга доктора Ватсона, я взялся за перо, чтобы лично ответить на вопросы, особо заинтересовавшие публику.
Сразу скажу, что я не обладаю особым умением красочно описывать детали и драматизировать ситуацию. Мои записи в первую очередь предназначаются для любителей сыска, которые ценят научный подход. Таковым будет любопытно проследить всю цепочку умозаключений, приведших меня к правильным выводам и позволившим достойно завершить поиски, растянувшиеся на десяток лет.
Расследование в деле Снейпа поделилось на два этапа. Первый начался, когда на Бейкер-стрит появилась удивительная девушка по имени Гермиона Грейнджер. Именно ей, на тот момент еще студентке, удалось невероятно расширить мой кругозор. Она убедила нас с Ватсоном отправиться на запретную для неволшебников территорию Магической Британии и принять участие в поисках профессора Снейпа. Считалось, что он был убит змеей Волдеморта, и тело искали для торжественного погребения. Однако, прибыв на место, я обнаружил любопытные детали, дававшие надежду на спасение профессора. Мисс Грейнджер и ее друзья оказались отличными помощниками. С их помощью выяснилось, что профессор потерял не критическое количество крови, достаточно долго принимал противоядие и имел возможность оказать своевременную помощь самому себе. Последнюю деталь мне удалось раздобыть, заметив то, что по неопытности упустила мисс Грейнджер — явные следы пребывания человека на лестнице и втором этаже. То есть, кроме известных свидетелей трагедии, в доме был кто-то еще. Ошибка была вполне простительна для девушки, тем более, что и взрослые волшебники, побывавшие в Визжащей Хижине, ничего не смогли обнаружить. Я и позже не раз замечал, что, имея в руках волшебную палочку, они недооценивают примитивные, по их мнению, методы розыска, считая свои возможности более эффективными. К счастью для мисс Грейнджер, она была с этим не согласна и в итоге именно обычная увеличительная лупа плюс мой недюжинный опыт и наблюдательность, дали нужный результат.
Улегшись на пол, я увидел расщелину, которая давала прекрасный обзор комнаты снизу и в том числе того угла, где находилась сама мисс Грейнджер с компанией. По некоторым признакам я понял, что находившийся вверху человек убежал вниз по лестнице и назад не возвращался. При этом, следов, ведущих наверх и совпадающих с его следами — не было. Получалось, что и внутрь дома подозреваемый так же попал не пешком. Скорее всего — аппарировал. Эта деталь существенно сужала круг подозреваемых, потому что Визжащая Хижина была не самым популярным для посещений местом.
Безусловно, было и несколько отвлекающих деталей. Например, следы от волчьих когтей по всему дому и найденный мисс Грейнджер флакон из-под Бодрящего зелья (зельями волшебники называют лекарства). Но с ними удалось довольно быстро разобраться, в отличии от факта, который не давал мне покоя с самого начала: следы, найденные мною на втором этаже хижины, были абсолютно идентичны следам, оставленным самим профессором, который все время находился на первом. Равно как и рост человека, лежавшего внизу, совпадал с ростом и пропорциями того, кто находился сверху. Я понимал, что есть во всем этом какая-то ускользающая от меня деталь. Хотя мне говорили, что родственников у профессора нет, наличие брата-близнеца невольно приходило в голову. Я долго не решался задать правильный вопрос и каково же было мое удивление, когда первый же намек на подобное обстоятельство открыл для меня еще более невероятные возможности магии, чем те, которые я мог себе вообразить. Оказывается, профессор получил в наследство от прежнего директора уникальный артефакт — хроноворот. Эта вещь возвращала на несколько часов в прошлое. Сопоставив все известные факты, я убедился, что профессор Снейп несомненно воспользовался хроноворотом. Поговорив с обитателями замка, в том числе с портретами и призраками, очень наблюдательными в силу своей природы, я получил достаточное количество подтверждений своей гипотезы. И все же, никто не мог быть полностью уверен в том, что профессор выжил, поскольку окончательный выбор между жизнью и смертью остался за ним.
