которую я не могла смыть, как бы тщательно ни терла кожу. Я метнулась вперед, схватилась за ручку двери, в которую он вошел, и оказалась в кладовой бара. Шум вокруг стал приглушенным, будто я находилась под водой. Тяжело дыша, я включила свет.
– Покажись! – крикнула я. Я отдала бы левую ногу за пистолет и значок. – Сейчас же!
Комната была битком набита, но я бы не сказала, что в ней бардак: одна стена была заставлена металлическими полками с соломинками, салфетками, миксерами для коктейлей, другую скрывали ящики со спиртным. В задней части находился водонагреватель.
Я отодвигала коробки, снимала с полок пачки салфеток, искала, искала Фрэнка.
Там не было никого, кроме меня.
Ван
– Пойдем вместе, – предложил Гарри, когда мы вышли из «Спота».
– Там серьезно кто-то был, – настаивала я. – И я его видела. – Мне вновь казалось, что я стою перед всем миром абсолютно голая, потому что меня заставил Фрэнк.
Гарри кивнул, снял пиджак, протянул мне. Вечер был теплый, но меня всю трясло.
– И как ты думаешь, куда он пошел?
Я впилась в него взглядом, натягивая его пиджак и пытаясь понять, на моей ли он стороне. Я не понимала, так что продолжала путь. Кайл пытался вывести меня из кладовой, но я оттолкнула его и вышла сама, бросив бармену несколько двадцаток за разлитые напитки.
Гарри пошел за мной.
– Ты его знала? – Он вновь попытался наладить разговор. – Человека, которого видела?
Я покачала головой, плотнее укуталась в пиджак, пахнувший одеколоном. Чистый, сильный, мужской запах.
– Все дело в этом, да? – спросил он. Мы шли по Рэндольф-авеню в сторону Миссисипи. Это был жилой район города, и в окнах уже погас свет, но Гарри продолжал говорить тихо: – В беспомощности этих детей?
Я даже не удосужилась поднять на него взгляд.
– Ты изучил информацию обо мне.
– Конечно, – подтвердил он. – Еще до того, как мы вместе отправились в Коста-Рику.
Я почувствовала, как покидаю свое тело – обычная реакция на стресс.
– И что же ты выяснил?
К моему изумлению, он принялся мне рассказывать:
– Ты была одной из «девочек с фермы Фрэнка», как вас прозвали СМИ. Отцом большинства детей был Фрэнк, но ни один ребенок не знал, кто из женщин – его мать. Десяти из вас разрешено было какое-то время посещать государственную школу, но в основном все обучались на дому. В две тысячи седьмом году ФБР провело обыск в вашем доме и обвинило Рота в уклонении от уплаты налогов. В СМИ был ажиотаж. Женщин и детей вывели и выставили напоказ перед камерами, все выглядели испуганными. – Помолчав, он продолжал: – Фотография, на которой ты смотришь в камеру, попала на обложку журнала «Тайм» с заголовком «Коммуны на вашем заднем дворе». Ферму конфисковали в счет погашения налогов. Несколько детей были переданы в приемные семьи, в том числе одна девочка с травмой мозга вследствие жестокого обращения. Ты уже была почти совершеннолетней. На год или два ты пропала из поля зрения, и следующая информация о тебе сообщает, что ты поступила в Университет Миннесоты, чтобы изучать уголовное правосудие. Сразу после окончания учебы устроилась в полицейское управление Миннеаполиса. Кто-то считал, что все дело в квоте, но ты так быстро поднималась по служебной лестнице, что, я думаю, им пришлось заедать свои сомнения горчицей. Ты устроилась в отдел по расследованию убийств и стала напарницей детектива Барта Лайвли. У вас двоих был образцовый показатель раскрываемости. Другие в отделе тебе явно завидовали. Когда Барт умер, над тобой начали издеваться и вместе с тем распускать слухи, которые часто сопровождают успешных женщин.
Он знал обо мне очень многое. Удивительно, но я не ощутила незащищенности. Я почувствовала, что… стою того, чтобы он потратил на меня время. Я рискнула взглянуть на него, но не выдержала беспристрастной искренности в его глазах и отвернулась.
– Продолжай.
– Ты уволилась оттуда и устроилась в Бюро. Весь прошлый год по большей части выполняла офисную работу, и только сегодня тебя назначили руководить командой. Твое дело связано с беспомощными детьми, которым пришлось пережить нечто невообразимо страшное.
Во рту у меня пересохло. Мои последние два кошмара, в которых фигурировала женщина в малиновом костюме, женщина с глазами-ловушками, и чувства, которые я ощутила, увидев запуганных детей в приюте, вдруг навели меня на мысль: а что, если дело «Похищенных» выведет меня на тропу, с которой я уже не смогу сойти? Слышать, как Гарри озвучивает мои страхи, было тревожно.
– Что еще ты обо мне знаешь?
– Что ты нечистоплотна.
Он явно не хотел этого говорить. Его внезапная искренность и потрясенное выражение лица застали меня врасплох. Я громко рассмеялась:
– Ну да, наверное, с точки зрения кого-то вроде тебя.
Я остановилась и посмотрела на его лицо в лунном свете. Он стоял так близко, что я могла бы пересчитать его ресницы.
– Какие сплетни обо мне до тебя дошли? Что конкретно говорили в управлении?
Вид у него сделался совершенно шокированным.
– Я не стал их слушать.
Теперь настала моя очередь удивляться:
– Как же можно не слушать сплетни?
– Да просто говоришь людям, что тебе это неинтересно, – проговорил он так, будто ответ был очевиден, – и в конце концов они перестают пытаться.
– Одни из лучших моих идей, – фыркнув, заметила я, – появились благодаря сплетням.
– А мои – благодаря знаниям. – Он, потер затылок и посмотрел на луну. – И фактам.
Я вновь улыбнулась. Кто знает, вдруг мы станем настоящей командой? Странная парочка агентов Бюро, огонь и лед, инстинкт и методика – вдруг это сработает, вдруг мы сможем найти Похищенных, а в процессе даже подружиться?
Выяснить это мне было не суждено.
– Еще я разбираюсь с делом о Чайной убийце. – Он по-прежнему смотрел в небо. – Ну, в свободное время. Может быть, ты захочешь мне помочь?
Я ощутила, как падаю внутри собственного тела, вниз, вниз, вниз.
– Нет, я не пытаюсь заменить тебе детектива Лайвли. – Он опустив глаза, видимо, неправильно истолковав выражение моего лица. – Тебе не нужно думать обо мне как о своем новом напарнике.
– Конечно. Я помогу.
Что еще я могла сказать?
Я вернула ему пиджак, развернулась и пошла обратно к машине.
Он за мной не последовал.
прячься
сзади
прячься
она
уже
почти
не в себе
Это было справедливо. Он и сам едва не спятил, когда она заметила его в баре. Раньше они никогда не встречались, в этом он был уверен. К тому же на нем была фуражка, накладные усы
