Дверь открыла сама Маргарита Силантьевна. Я уставилась на нее во все глаза, поражаясь произошедшим переменам. Передо мной стояла адекватная женщина. Хоть и пожилая, но чистенько одетая, с аккуратной прической, и, что самое удивительное, смотрела она на меня абсолютно разумным взглядом. И никакого макияжа и старушечьих бигудей.
– Здравствуйте, вам Мария нужна? – ровным голосом спросила Маргарита Силантьевна.
– Нет. Я к вам, – ответила я. – Меня зовут Татьяна Иванова. Войти разрешите?
– А я вас вспомнила. Вы приходили ко мне недавно. Правда, я в тот день была не в самой лучшей форме. – В глазах Маргариты Силантьевны появилось узнавание. – Ну, конечно. Это были вы. Мы еще с вами чай пили, верно?
– Да, я уже приходила к вам. По поводу вашего соседа, Антона, – ответила я.
– Как приходили помню, а вот как ушли, не заметила. Уж простите. В тот раз я без лекарства осталась. Внучка моя, Манюня, что-то напутала, вовремя за лекарством не сходила, вот я и прихворнула чуток, – извиняющимся тоном пояснила Маргарита Силантьевна. – Что же я вас на пороге держу? Проходите, не стесняйтесь. Сегодня заскоков не будет, обещаю.
Я прошла в квартиру вслед за хозяйкой, закрыла за собой дверь и сразу перешла к делу.
– Маргарита Силантьевна, у меня к вам вопрос. Это касается Антона, – начала я.
– А вы не знаете? С Антошей ведь беда приключилась, – перебила меня она. – Умер он. Хулиганы ножом пырнули. И сразу насмерть. Бедный мальчик! Такая ужасная смерть! И в таком молодом возрасте! Ох, жизнь. Неправильно это, когда такие дряхлые, выжившие из ума старухи, как я, живут, а молодые, здоровые парни гибнут.
Маргарита Силантьевна сокрушенно покачала головой, смахивая со щеки набежавшие слезы. Я промолчала. Что тут скажешь? Жизнь порой бывает жутко несправедливой. Выдержав приличествующую случаю паузу, я продолжила:
– Я спросить хотела. Не знаете, у Антона девушка была? Подруга или невеста.
– Не было у него никого, милая. Один он жил, – уверенно произнесла Маргарита Силантьевна. – Если бы кто-то был, я бы знала. Антоша со мной в хороших отношениях был. Правда, последнее время я его делами не особо интересовалась. Своих проблем выше крыши навалилось. Но невесты у него не было, это точно.
– А после смерти Антона к нему кто-нибудь приходил? – спросила я.
– Вы имеете в виду в квартиру? Не заметила. Можно у Манюни спросить. Она хоть и нечасто с соседями общается, а все же могла заметить. Правда, ее сейчас дома нет. Она не каждый день появляется, – сообщила Маргарита Силантьевна.
– В прошлый раз вы говорили, что она издалека приехала, своего жилья не имеет. Простите за нескромный вопрос, но где же тогда она ночует? – поинтересовалась я.
– Кто ее знает? Она мне не докладывается. Так, краем уха слышала, вроде парень у нее появился. У него, видно, и квартирует, – призналась пожилая женщина. – Современные нравы. Куда от них денешься?
– Значит, к Антону никто не заходил? И у вас про него никто не расспрашивал? – снова спросила я.
– Никто, милая. Ко мне вообще редко кто заглядывает, – ответила Маргарита Силантьевна.
– От кого же вы узнали про Антона? Сосед рассказал?
– Манюня сообщила. Когда лекарства принесла. Убили, говорит, твоего Антошу. Прирезали. А кто – неизвестно, – передала слова внучки пожилая женщина.
– А она от кого узнала? – насторожилась я. – В тот день, когда у вас в подъезде полиция опрос проводила, ее дома не было.
– Этого я не знаю. Может, от соседей слышала, – предположила Маргарита Силантьевна.
– А когда она вам лекарства приносила? – спросила я.
– Вчера, ближе к вечеру и принесла. Тогда и про Антона рассказала. Я все мечтала, что у Манюни с Антоном отношения сложатся. Он, конечно, по возрасту ей не больно подходит, зато человек положительный. Работает, и с квартирой. Ну, и родной человек под боком. Жили бы мы с ней душа в душу, через стенку перестукивались. И ей целыми днями у меня торчать не пришлось бы. А как померла бы я, так они квартиры объединить могли бы. Хорошо ведь придумала, правда? – потребовала моего одобрения она.
– Тут разве угадаешь? Замуж надо выходить за человека, а не за квадратные метры, – выдала я расхожее мнение.
– Так-то оно так, да только больно уж современные парни беспутные, – не согласилась со мной Маргарита Силантьевна. – Сами норовят получше в жизни устроиться, а о женщинах и не думают.
В этом я была с ней полностью согласна, поэтому промолчала. Старушка повздыхала немного, потом спросила:
– Что теперь с Антошей-то будет? Его ж и похоронить некому.
– Сослуживцы его обещали посодействовать, – успокоила я ее и попросила: – Маргарита Силантьевна, вы не станете возражать, если я через ваш балкон в квартиру к Антону пройду? Ключей у меня нет, а в отдел возвращаться не хочется.
– Это в какой же отдел? – переспросила Маргарита Силантьевна. – В полицейский, что ли? Вы из органов?
– Угадали, – ответила я и махнула перед носом хозяйки красными корочками. – Так как, пустите меня на свой балкон или заставите в отдел тащиться?
– Идите, если надо, мне не жалко, – разрешила она. – Ему уж теперь все равно.
Я направилась к балконной двери. В этот момент у Маргариты Силантьевны зазвенел телефон. Она вытащила мобильник из кармана, посмотрела на дисплей и радостно сообщила:
– Манюня звонит. Может, приехать хочет?
Нажав кнопку приема вызова, пожилая женщина произнесла:
– Здравствуй, Машенька. Что-то случилось? – выслушав ответ, она недовольно поморщилась. – Манюня, я же тебе уже говорила, пенсия у меня только через неделю. Денег совсем не осталось, откуда я их возьму?
На этот раз Манюня говорила долго и громко. Слов я разобрать не могла, но то, что девушка кричит, как полоумная, поняла. Маргарита Силантьевна выслушала отповедь со спокойным выражением лица. Когда крики в трубке стихли, она проговорила:
– На лекарства я тебе деньги давала дважды, а купила ты их только один раз. Я с тебя те деньги не требую, но и ты не настаивай. Когда могу, помогаю, а сейчас извини, возможности нет. Сама не знаю, как эту неделю прожить. Ты, Маша, не кричи. Лучше на работу устройся, не придется копейки у пожилого человека клянчить, – Маргарита Силантьевна сообразила, что подобный разговор не для посторонних ушей, и произнесла в трубку: – Я сейчас не могу говорить. Гости у меня. Позвоню вечерком, тогда и побеседуем.
Манюню, видимо, слова бабки о гостях сильно заинтересовали, так как разговор не прервался. Маргарита Силантьевна выслушала внучку и пояснила:
– Следователь у меня. По поводу убийства Антона пришла. Нет, не мужчина. Молодая, симпатичная девушка. Она уже приходила ко мне. В тот день, когда ты за лекарством ездила.
Пожилая женщина снова выслушала то, что вещала Манюня, после чего принялась оправдываться:
– Что ты такое говоришь, Машенька? Никакая она не проходимка. Она и представилась. Татьяна Иванова. А ты говоришь, проходимка. Работа у нее такая, по чужим квартирам ходить. Она, между прочим, убийцу Антошеньки ищет. Собирается к нему в квартиру пойти, улики искать будет. Говорят, он с женщиной какой-то встречался. Ты об этом ничего не слышала? Может, Антоша тебе рассказывал, встречался он с кем-то?
Ответ Манюня дала отрицательный и тут же бросила трубку. Маргарита Силантьевна посмотрела на меня смущенным взглядом.
– Вот. Современная молодежь. Все норовят за чужой счет жизнь прожить. Модная одежда, дорогие привычки, стильные стрижки. Все это денег немалых стоит. Вот и моя челку отрастила, затылок выбрила и думает, что этого достаточно для того, чтобы кто-то ей безбедное существование обеспечил. А мужики нынче сами не прочь на чужой кусок рот разинуть. А нам куда деваться, мы, старики, от них зависим, – попыталась она оправдать внучку. – А про невесту Антона она ничего не знает. Говорит, не было у него никого. Если только…
Маргарита Силантьевна запнулась. Краска залила щеки. Я поняла, что хотела сказать пожилая женщина, и поспешила ей на помощь.
– Женщина легкого поведения. Так ваша внучка выразилась? – спросила я.
– Ну, что-то в этом роде. Она сказала, что Антон мог встречаться только с такими женщинами. Такого зануду, говорит, ни одна приличная девушка терпеть не станет. Но это она напрасно. Антоша не зануда. Просто не ее возраста, вот она и наговаривает. У нее на него обида накопилась. Я ей всегда Антона в пример ставила. Вот, мол, до самой смерти за матерью ухаживал, а ты для бабки лишний раз в магазин не сходишь. Зря я, наверное, так с ней. Своя же кровь. Кого и защищать, если не родню?
– Жаль, что Маша про девушку Антона ничего не знает, – чтобы хоть что-то ответить, произнесла я и напомнила: – Я в квартиру соседа вашего собиралась. Вы не против, если я пойду?
– Идите, милая, идите, – отпустила меня Маргарита Силантьевна. – А я пока чай организую. Посидим потом, пообщаемся. Может, я еще что вспомню.
