– Да.
– Ты где пропала? Я обзвонился!
– Я нашлась, – сообщила она. – Ты еще в Одессе или вернулся уже?
– Я сижу в твоем кабинете.
– А! Я скоро буду.
«Голос у нее какой-то не такой, – отметил я. Но расспрашивать по телефону не стал. – Сейчас приедет и все расскажет». Стал тупо смотреть в окно, ожидая ее. Наконец подъехало такси. Тамаре кто-то помог выйти из машины. Я зря напрягся. Увидел, что это женщина. Показалось даже – одна из девиц, что встретились мне на лестнице. Но уверен не был. В квартиру провожатая не вошла. Тамара появилась одна. Увидев ее, я ужаснулся! Куртка и джинсы перепачканы, на лице, под глазом, – синяк, на губе – кровоподтек.
– Боже! Что с тобой? – воскликнул я.
Она поспешно отвернулась.
– Не смотри на меня! Зачем ты свет включил? Надеялась в ванную прошмыгнуть незаметно. Хотя бы умыться… – Она провела рукой по джинсам, в которые въелась грязь. – Зараза! Не оттирается.
– Что произошло?
– На меня напал какой-то псих.
– Какой? Кто?!
– Не знаю. Больной какой-то. Угрожая пистолетом, затащил в машину.
– И что было дальше?
– Завез куда-то за город, в деревенский дом. Я отбивалась, но он все же привязал меня к стулу и, кажется, хотел изнасиловать, но не успел. На шум появились люди – соседи наверное? – Тамара посмотрела на тетю Таню, молча стоявшую на пороге своей комнаты. – Они освободили меня и проводили. А псих куда-то делся.
– Он с тобой точно ничего не сделал?!
– Нет, нет! Но он меня лапал. Я должна пойти в душ. Легко отделалась… – Она затравленно улыбнулась.
«Ни фига себе, псих! С пистолетом! – подумал я. – Может, это тот самый? Только прежде он признаков безумия как будто не выказывал. Скорее, наоборот – редкое хладнокровие…»
Пока Тамара принимала душ, я ломал голову, что все это значит? Действительно «простое» нападение сумасшедшего или опять как-то связано со мной? Скорее был готов поверить во второе. Поэтому, едва Тамара вышла из ванной, закутавшись в халат, я стал приставать к ней с расспросами. Не выдвигал ли нападавший каких-то требований? Не говорил ли что-нибудь про меня?
– Да нет же. Просто какой-то чокнутый. Давай не будем больше о нем! Расскажи лучше, как ты слетал в Одессу?..
Я чувствовал, что Тамара чего-то недоговаривает, но расспрашивать ее бесполезно. Передал ей свой разговор с Элеонорой. Мне хотелось рассказать ей про встречу с отцом Артура… И тут меня будто прострелило! Кажется, догадался, кто ее мог так разукрасить и почему она молчит!
– Ну ладно, – сказал ей голосом, который самому показался фальшивым. – Тебе, наверное, надо отдохнуть после всего? Я поеду домой.
– Да, спасибо, – согласилась она. – Приезжай завтра. Я приготовлю что-нибудь вкусненькое. Может, сходим прогуляться по набережной?
– Заметано, – согласился я.
Едва вышел на улицу, глянул на время. Поздновато было, конечно, но ничего. Набрал Банникова. Его собственная профессия наверняка приучила к звонкам в разное время суток.
– Игорь Вениаминович? Здравствуйте! Извините за поздний звонок. Не спите еще? Скажите, пожалуйста, Артура освободили? В котором часу? Спасибо. Зачем спрашиваю? Обещал Тамаре. Она за него волнуется, – последние слова произнес с иронией.
Все совпадало! Я нашел телефон Виктора Александровича Голоденко в списке входящих звонков в своем смартфоне. Мужчина с хорошим баритоном откликнулся сразу. Очевидно, еще не почивал. Я уточнил, дома ли его сын, и напросился на короткий визит. Отказать мне он не мог, зная, что от меня пока еще кое-что зависит в судьбе его отпрыска.
Ехать было недалеко. Элитный дом находился в исторической части города, поблизости от домика Каширина. «Эх вы-и-и!» – вспомнилось известное восклицание старика. Вид здание, где проживали папаша и сынок Голоденко, имело соответствующий, чтобы вызывать комплекс неполноценности у обитателя «хрущоб», занесенного какой-нибудь нуждой в центр: шлагбаум, охранник, все дела. Объяснил секьюрити, что меня ждут. Тот проверил, действительно ли это так, и пропустил. Поднявшись в лифте, позвонил в нужную дверь. Открыл отец. Сын маячил у него за спиной в прихожей, размерами больше похожей на гостиную. Я сразу обратил внимание на ссадину у парня на лбу. Лично я его по этому месту не прикладывал. Не глядя на отца, сразу обратился к сыну:
– Ну, что же ты, Артур? Поднять руку на женщину – это как называется? Ты бы меня пригласил, выпустить пары. Я бы тебе не отказал… – Я сделал шаг вперед.
– Подождите, подождите! – преградил мне дорогу отец. – Объясните, что значат ваши слова?
– Пусть сын вам все объяснит!
Отец обернулся к Артуру. Я видел, что глаза у Артура стали такие же удивленные, как и у отца.
– Я ничего не понимаю, – сказал он. – Что вы от меня хотите? – Сейчас «потешный киллер» казался настолько молодым – просто подросток! Как у него вообще наглости хватило на меня нападать?! Боевиков насмотрелся по телику?
– Ты сегодня вышел из изолятора, так? – попытался я припереть его к стенке. – Сразу позвонил Тамаре, назначил ей встречу. Скажешь, нет?!
– Ничего я ей не звонил! И встреч не назначал…
– Постойте. Это Тамара вам сказала? – спросил Голоденко-старший.
– Ее что, избили?! – догадался сын.
– Хочешь сказать, это не ты? Откуда у тебя ссадина на лбу?
– Конечно, не я! Ссадину мне в изоляторе поставили.
– Это она вам наговорила на моего сына? – настаивал на своем отец.
– Папа, подожди! Я сам разберусь! – попросил его Артур. Мне показалось, что Артур не притворяется. Он был удивлен и, похоже, в самом деле ни при чем.
– Тамара как раз молчит, – сказал я ему, – и я подумал, потому и молчит, что это – твоя работа.
– Чтобы я на нее руку поднял?! Да вы что! Я поеду сейчас к ней и узнаю, кто это сделал!
– Нет! – воскликнул отец.
– Не надо к ней ехать, – поддержал я родителя. – Сейчас она отдыхает. Время позднее… Если вы действительно ничего не знаете, – после паузы сказал я, – то мне остается только принести свои извинения. Согласись, – я посмотрел на Артура, – что у меня был повод посчитать тебя человеком вспыльчивым!
Артур промолчал.
– Еще раз извините. До свидания.
Очевидно, озарение мое оказалось ложным. Подумал, покидая элитную многоэтажку, что придется допросить Котомку с пристрастием, кто на нее напал. Оставлять этого так нельзя… Почему отец Артура на нее бочку катит? Что за история? А она еще выгораживает его сынка!
Шагая по тротуару в центре города, где ночью было людно, как в канун Нового года, я недоумевал, глядя на улыбающиеся лица. Этим людям завтра на работу не надо, что ли? Мне-то было не надо, как я сам для себя решил. И за это, конечно, еще предстояло встретить взгляд компаньона, Васи Голобородова, исполненный укора. Сколько раз он за то время, что я пропадаю неизвестно где, съездил на склад? Давно, давно отработал свой аквапарк! Голобородову светит полноценный внеочередной отпуск, думал я, за все его подвиги. И чувствовал себя готовым даже ему этот отпуск организовать. А может быть, и кое-что получше, чем отпуск. Только прежде требовалось разобраться со своими проблемами. Иначе проблемы «разберутся» со мной. Не хотелось бы, конечно… Очень неуютно жить стало в родном городе. Главное, был бы я в чем-то виноват! Впрочем, если пансионат мой – мой ли?! – ни при чем, и дело лишь в гибели Гали Биржи, то виноват. В нездоровом любопытстве. Сунул нос не в свое дело, решил поиграть в сыщика. Писал бы себе на бумаге детективные романы и горя не знал! На рукописи, что лежит на письменном столе, слой пыли, вероятно, в палец толщиной уже накопился!..
«Нет, но чего эти обыватели улыбаются? – все бурчал мысленно я. – Одни счастливые парочки вокруг, будто День святого Валентина на дворе или, как минимум – Татьянин! Я бы тоже с удовольствием прогулялся по ночной площади Горького, прошелся по Большой Покровской, освещенной романтически-желтыми фонарями, да вот беда – не с кем. Любимую девушку кто-то избил, и я даже не знаю кто. А она, кажется, знает, да молчит. Но это не Артур. И чего я к нему кинулся? Куда подевалась рассудительность у сочинителя детективных романов? Парень только что вышел из СИЗО, где ему, кстати, поставили ссадину на лбу, то есть не курорт, и что? Он сразу ринулся наживать новые неприятности? Вряд ли…»
С утра решил ехать к Тамаре, а пока следовало где-то переночевать. Идти домой что-то не хотелось. Вспомнил! У меня же ключи от маминой квартиры в кармане! Там-то, понадеялся, меня не ждет засада!..
У матери дома глаз порадовала абсолютная чистота. Судя по перестановке некоторых предметов – наведенная чужими руками. При том, что потолки в ванной комнате и на кухне сияли свежей белизной. На столе лежала записка от Саши – Шамсии. «Да, да, надо рассчитаться и забрать тот комплект ключей, что ей давал…» – согласился я с автором записки.
Напившись чаю с печеньем, найденным у мамы в буфете, разложил кресло-кровать и, завалившись, принялся изучать рельеф потолка. Сон не шел. Не оставляло чувство, будто я что-то упустил. Не сделал какое-то дельце, которое должен был. Если бы я последнее время проводил на работе, а не вне ее, в самых различных местах, я бы так и решил, и полез бы в записную книжку. А так… Впрочем, подумал, хуже не будет. И – вот оно! Нашел! «Возвращение Талого», – записано у меня в смартфоне, и – дата. «Талый» – это Тальников, товарищ погибших пацанов. Дата? Завтра! То есть уже – сегодня. Чуть не пропустил! Готов был поспорить, капитан Банников не собирается встречать парнишку в аэропорту.
